Мэй vs Хорн (СИ) - Хитч Джулиан - Страница 4

Хочет она того или нет, но её фраза бьёт по больному. Выскакиваю из-за стола, хватая свои вещи и не замечая новых взглядов со стороны, и выбегаю из кафе — не нахожу слов, хотя скорее бегу из-за страха. Из-за страха увидеть несчастное лицо сестры или согласиться на их предложение? Двадцать семь лет, а ума в таких вещах как у подростка. Хорошо хоть рюкзак захватила, а то пришлось бы возвращаться — стыда не оберёшься.

Это всё надо обдумать, но не на такую дурную голову — нужно успокоительное и тихое место, чтобы решить и не заказать киллера для всех вокруг. Пробегаю несколько десятков метров, прячась за домом и поглядывая на выход из кафе, увижу хоть кого-то из той братии и побегу ещё дальше. Набираю единственный номер, который знаю наизусть, и говорю:

— Код 10-34. [3]

— Код 10-4 [4], — незамедлительно отвечают на другом конце провода. Сразу же после этого отключаюсь — больше говорить не о чем, скоро я уже буду на месте.

Подхожу к дороге, боясь, что никто не возьмёт в таком виде в салон. Поэтому стараюсь выжать волосы и оттереть с лица и одежды грязь, систематически стопая проезжающие машины и оглядывая назад. В конце концов, я ловлю такси и называю адрес.

«Ничего страшного, потрачусь», — затыкаю внутреннего жмота, а все мысли теперь только о нём. Правильно! О сериале «Как я встретил Вашу маму».

Прошу таксиста прибавить газу, даже секунды, проведённые в одиночестве в такой ситуации, вгоняют в уныние, а это ничем хорошим не обернётся — топом самых грустных фильмов на свете. А я категорически избегаю таких периодов. Хотя список фильмов отменный.

Машина останавливается у многоквартирного дома совсем не в бедном районе, передаю деньги и устремляюсь к домофону. Нажимаю на кнопку вызова и там, не спрашивая: «Кто?», незамедлительно открывают. Улыбаюсь, в этом весь он.

Подняться на четвертый этаж не составляет труда, что-что, а вот выносливости мне не занимать — новые альбомы любимых исполнителей прослушиваю исключительно во время беговой тренировки. Дверь квартиры уже открыта, проскальзываю внутрь, на ходу развязывая шнурки, в коридоре появляется знакомая рыжая шевелюра друга, Тоби Харриса:

— Эл, чао! Я вот смотрю на твою толстовку… Снова вляпалась в историю? — он единственный, кому я позволяю так себя называть, но мои ассоциации с этой вариацией обращения не меняется.

— Привет, Кира.

Один кроссовок уже слетел, а второй сопротивляется давлению.

— Опять ты за своё? — его каждый раз бесит отсылка к «Тетради смерти» — не понимает, насколько это важно, насколько я его ценю.

— Да прекрати, Тоби! У меня был просто отвратительный день, — он пытается что-то вставить. — И прежде, чем я тебе расскажу обо всём, нужны, как минимум, три серии. Всё готово?

— Обижаешь в собственном доме! — это, конечно, звучит несерьёзно, потому что на губах играет хитрая улыбка ирландца, а скорее — лепрекона, который нашёл второй горшочек золота.

— Тогда погнали.

Скидываю второй кроссовок вместе с носком и плюю на это — потом надену. Проходим в гостиную, размером со среднюю квартиру, но с минималистичным дизайном, на стене красуется заставка сериала, собранная из нескольких экранов телевизоров. Только сегодня, обводя глазами интерьер, обращаю пристальное внимание на то, что Тоби действительно богат, такое чувство, что до этого я об этом не имела представления. Плюхаюсь на кожаный диван, немного рассыпая миску с поп-корном, отчего парень только улыбается:

— Так и знал, что это ты! А то мне постоянно в жопу зёрна упираются, — его лицо, когда он улыбается становится ещё круглее, словно он Чеширский кот.

— Меньше сидеть голышом надо, а вообще — цыц!

Нажимаю на play, и мир немного приходит в порядок: звучит голос Теда [5] и возникают его детки — я вовсе забываю обо всех сегодняшних событиях. Когда заканчивается третья серия, Тоби выхватывает пульт из рук и выключает экраны, и замечаю только после того, как это происходит, чувствуя, что теперь я сжимаю только пустоту.

— Рассказывай! На этот раз явно не такое безобидное, — его лицо на минуту становится серьёзным.

— Всё как обычно: пытаюсь захватить мир. [6] Ладно-ладно, не кипишуй! Патрисия и Кеннет хотят пожениться. Он сделал ей предложение, прикинь?

На лице Харриса отображается удивление и страх: он знает, что это значит. Мы знакомы много лет, поэтому такую тему обойти было очень сложно. Особенно если учесть, что после каждого напоминания семьи об этом условии проживания дома, я срывалась и ехала к нему заниматься тем же, что и сейчас. Тоби и сериалы — лучшее лекарство на Земле.

— И что дальше? — он явно чувствует, что это только верхушка айсберга.

— Они сделали мне предложение, от которого невозможно отказаться. [7]

— Господи, Лорин, прекрати говорить цитатами! — он злится, а за Тоби я тоже не наблюдала таких черт — видимо, сегодня день удивлений. Я нервно елозю по коже, пока он смотрит на меня и ждёт ответа — тут явно не так уж и просто собраться.

— Принимая их предложение, я должна выйти замуж за брата Кеннета и через пару лет развестись, а они смогут жить себе припеваючи.

Он отшатывается от меня, словно я зарядила ему пощечину, и как будто тон его лица становится не белым, а белёсым. Его руки сжимают пульт, и корпус пластмассы поскрипывает от силы.

— И что ты ответила? — чуть выдыхая, спрашивает Тоби, уставляясь прямо мне в лицо.

— Как тебе сказать… Убежала, — вспоминаю лицо мерзавца-Лукаса и непроизвольно сжимаются кулаки.

— А ты в своём духе! — смеётся невесело Тоби.

— И это не самое страшное. Брат Кеннета — тот самый тип, с которым познакомилась в tinder.

Харрис несколько секунд смотрит на меня, проверяя шучу я или нет, а потом, забывая о предыдущей информации, падает на диван в приступе истерики, еле сдерживаясь, чтобы не заорать во всё горло. Его лицо краснеет, и я уже боюсь, что он сам себя убьёт.

— Ло, ты меня сейчас … добьёшь, — сквозь слёзы проговаривает он. Я не злюсь, но для него-то это шуточки, а для меня — жизнь. — Тот самый, что забронировал место в дорогом ресторане, назаказывал разных блюд, а потом ушёл в туалет, сказав, что ему нехорошо, и исчез?

— Да, тот самый… — события всплывают перед глазами, от которых я бы хотела избавиться раз и навсегда. На мне фиолетовое платье на бретельках, на столе горят счечи, а через их пламя я рассматриваю…

— Тот, кого ты ждала час, а потом ещё и заплатила за ужин? — прыская, выдавливает из себя Тоби.

— Да-да, Тоби, тот самый!

Он сжимает губы, чтобы не засмеяться, но у него это, мягко говоря, плохо получается.

— Ты — ангел смерти, я сегодня точно умру!

— Пока ты тут снова не впал в истерику, дай мне, во что могу переодеться.

— Да, хорошо, — давясь смехом каждую секунду, уходит к шкафу Тоби.

— Держи! — Харрис протягивает спортивные штаны и клетчатую рубашку, пытаясь скрыть усмешку — теперь он понимает, что я нихренашечки не выйду замуж, но и не посмеяться над таким совпадением он не может. — Где ванна, знаешь.

Не удостаиваю его ответа и иду по коридору, а в закрытом пространстве боюсь заплакать — вот чего уж точно не хватало этому дню. Снимаю с себя толстовку и лосины, возникает желание даже выкинуть их, хоть и успокоилась, я всё равно ничего не решила, что делать дальше, а эти голубки точно с меня спросят.

— Ну что за жизнь такая? — спрашиваю сама себя, смотря в зеркало.

Лицо какое-то одутлое, подглазины небывалых размеров, сухая и обветренная кожа выглядит неживой, а волосы топорщатся в разные стороны. Когда я успела в это превратиться? Кидаю себе в лицо пригоршню холодной воды и становится чуть лучше, а потом взгляд опускается на тело: замечаю лишние дюймы и то, как висят некоторые места, но мои размышления, слава богу, прерывает голос Тоби:

— Эл, а случайно брата Кеннета зовут не Лукас? — кричит он через дверь, перекрикивая шум воды.

— Да, а что? — выключая воду, произношу я, и в отдаленной части сознания это рассматривается как не очень хороший звоночек.