Вам повторить? (СИ) - "cup_of_madness" - Страница 29

— Гермиона, привет, как ты? — проговорил скороговоркой Гарри, обнимая ее.

Он никогда не спрашивал, не помешал ли он или не занята ли она, и, вопреки логике, ей нравилось это. Они были настолько близкими друзьями, что ее дом прямо-таки буквально был и его домом тоже, как и наоборот.

— Привет, — улыбнулась Гермиона. — Все в порядке. Джинни получила ведь мой патронус сегодня утром?

— Эээ… я, честно говоря, еще не забегал домой, а сразу к тебе, — объяснил Поттер. — А где Скорпиус, кстати?

— Он с Малфоем, — ответила Гермиона, присаживаясь на диван.

— С Малфоем? — брови друга подскочили вверх. — Ты оставляешь малого с ним наедине?

И тут уже была очередь Гермионы удивляться.

— Боже, Гарри, он же его отец, — рассмеялась она, думая о реакции друга.

— Не знаю, я бы не оставил кого-то близкого наедине с Малфоем по своей воле.

— На самом деле, он отлично справляется. Да, как ни странно, — ответила Гермиона, отбрасывая волосы в сторону, — они со Скорпи очень быстро нашли общий язык. Иногда мне кажется, что Малфой справляется с ролью отца лучше, чем я с ролью матери.

— Уверен, ты себя недооцениваешь, — положил руку ей на плечо Гарри.

— Спасибо. Так что-то случилось или ты просто заглянул?

— В действительности, я по делу, — сказал Гарри и вытащил из рабочей мантии небольшую папку, в которой было всего несколько листов. — Насчет Лестрейнджей я перерыл все, что можно и что нельзя. Дабы не вызывать подозрений, пытался делать все так, чтобы не бросалось в глаза. Поэтому заняло несколько больше времени, чем ожидалось, но единственное, что я нашел — это вот.

Друг передал ей листок с довольно короткими пометками.

— Вот здесь, внизу, — ткнул он на нужный кусок текста. — Это — показания, которые были взяты после войны. Чтобы отловить сбежавших Пожирателей и восстановить историю давались вознаграждения за любую информацию, помнишь?

Конечно, Гермиона помнила эту «акцию» Министерства, но смутно, потому что на них троих было наложено своего рода вето на допросы, так как они «пережили сильное эмоциональное потрясение». Естественно, после периода передышки длиной в три месяца (вот уж срок, чтобы прийти в себя после войны!) их допрашивали с таким пристрастием, с которым не допрашивали, наверное, никого.

— Так вот, это показания одной женщины. Она говорит, что видела Беллатрису Лестрейндж зимой девяносто седьмого, и она была «на сносях».

Гермиона просмотрела сноску, чтобы убедиться в этом.

— Ну, не знаю… — сомнительно протянула девушка. — Тебе не кажется странным то, что она — единственная, кто видела Беллатрису беременной? И вряд ли Малфои умолчали бы об этом, учитывая…

— Так понимаешь в чем дело, в своих показаниях Люциус и Нарцисса говорили о том, что на протяжении того года они практически не видели Беллу. И сказали они об этом вскользь — вряд ли я бы вообще обратил внимание на эти слова, если бы не искал конкретно. Вполне возможно, что Лестрейндж пряталась, — проговорил Гарри. — И в период, когда беременность могла дать о себе знать, Драко был в школе.

Гермиона закусила губу, обдумывая слова лучшего друга.

— Это все просто… не знаю, странно. Но тебе не кажется, что мы хватаемся за слишком размытые факты? Кто-то еще видел что-то подобное? — Грейнджер перевернула лист, чтобы пробежаться глазами по остальным цитатам. — И к тому же, бабка могла придумать это, чтобы получить вознаграждение. Многие так делали.

— Нет, никто подобного не видел, но вполне вероятно, что Беллатриса не заметила свидетеля. Женщина узнала ее, когда она пыталась скрыть свою личность. И это, кстати, еще одно доказательство: Лестрейндж не могла использовать Оборотное из-за беременности, — Поттер объяснял так эмоционально, что Гермиона на секунду будто вновь очутилась в гриффиндорской гостиной, где они всегда пытались дать отпор всему происходящему. — И к тому же, если бы она говорила это только ради денег, то можно было бы придумать что-то более правдоподобное.

Гермиона отложила лист, закусив ноготь на большом пальце. Теория выглядела немного безумно. Зачем Беллатрисе нужен был ребенок?

— Допустим, если это правда, то сейчас ребенку не больше четырех, — наконец, произнесла она. — Нужно узнать, где он может быть, если он жив.

— И если он, конечно, вообще существует, — кивнул Гарри и устало откинулся на спинку дивана.

Это было так похоже на их прошлое, что Гермиону передернуло. Выдохнув, она решила, что завтра поговорит с Роном. Ей не хватало его, как друга, как человека, как третьей составляющей их семьи. Из них двоих взрослой будет она, пусть даже и в который раз. Но Гермиона честно постарается все наладить.

Комментарий к Глава 5

Одна из моих любимых глав, пожалуй)

Здесь понемногу раскрывается Астория и перестает быть просто блеклым упоминанием между строк. Как вы к ней относитесь, кстати? Вам ее не жаль?

Ну и поведайте о своем любимом моменте) Люблю вас❤

========== Глава 6 ==========

— Это подозрительно.

— Это паранойя, — Драко закатил глаза, откинувшись на спинку стула.

Грейнджер поджала губы, смотря на Блейза. Они сидели в небольшой кофейне недалеко от Министерства, пока Забини посвящал их в тайны своего воспаленного сознания.

— Нет, серьезно, вам не кажется подозрительным то, что практически единственный оправданный Пожиратель постоянно трется языками с помощником министра? — уже, кажется, в десятый раз спросил Блейз.

— Визенгамот признал, что Пиритс был под Империусом, — неуверенно протянула Гермиона.

Она заговорила, и Драко перевел на нее взгляд. Ее пальцы с бежевым лаком на ногтях раздражающе цокали по чашке, в которой совсем не осталось облепихового чая. Кто вообще пьет горячие напитки в такую жару? Он скользнул глазами по ее бедру, обтянутому в узкую офисную юбку, и вспомнил инцидент, который произошел несколько дней назад. Сейчас она сосредоточенно смотрела на салфетки на столике. Они были так нелепо выложены в виде розочки, что Малфою не верилось, что он согласился прийти в эту забегаловку, потому что Забини прислал ему патронус.

Ее глаза явно искали решение или аргументы. Они выглядели так почти всегда, но он помнил, когда было по-другому. Тогда на кухне Драко хотел вывести ее из равновесия, разозлить или заставить смущаться, потому что ему нравилось, когда Грейнджер проявляет эмоции. Что-то в этом приковывало его взгляд, кажется, он мог бы вечно доводить девчонку, смотря на то, как с нее слетают маски спокойствия.

Драко хотел добиться того, чтобы она признала, что ее к нему тянет. Как и всех. Чтобы она подала знак, сделала какой-то жест, чтобы он мог потом вдоволь насладиться эффектом и посмеяться над ней от души, подтрунивая до конца своих дней, но в какой-то момент… ему действительно захотелось, чтобы она сдалась. Грейнджер облизывала губы, и Драко что-то говорил о том, что Скорпиус должен был как-то появиться, но на самом деле просто осматривал ее тело. Развязав халат, он заметил россыпь родинок у нее на ключицах. У Грейнджер их, наверное, несколько сотен по всему телу. Это, черт возьми, вообще не место для таких мыслей.

— Да, но родителей Драко тоже признали невиновными в Первую магическую войну из-за этой отговорки, — сказал Блейз, переведя взгляд на друга. — Без обид, просто факты.

— Ты думаешь, они обсуждают планы захвата мира в курилке? Серьезно? — поднял Малфой одну бровь вверх, отрываясь от воспоминаний.

— Слушайте, это странно, что они общаются. Я не замечал этого раньше, потому что мне было наплевать, но теперь я вижу, как они переговариваются все чаще, — настаивал Забини на своем.

— Ты предлагаешь запереть их в темницах и пытать Круциатусом, пока не расколются? — спросил Драко и тут же уловил полный осуждения взгляд Гермионы, будто даже мысли о Непростительном были непростительны. — Что? Я же бывший Пожиратель. Пытаюсь действовать максимально стереотипно, чтобы твой шаблон не разорвался.

— Я не мыслю стереотипно! — ощетинилась она.