По гриб жизни (СИ) - Виленский Александр - Страница 3

— Ты драматизируешь! — Димке не нравятся мои слова, он хмурится, тучка, — Ну кто, кто нас захочет препарировать? Сдались мы им, как телеге пятое колесо! — его энтузиазм, словно трава, примятая ногой путника Михаила, вновь вздымается к солнцу, — И вообще, МЫ дадим врагу отпор! А я их ещё и прожарю, как… как рыбные котлеты… вот только немного освоюсь, — друг мечтательно потёр плечо.

— Дим, давай серьёзно — КАК ты их прожаришь? —

логика, логика, ло-ги-ка, — Сейчас ты этого не можешь, допустим, на секундочку, что в будущем сможешь, — ооо боже! — кого-то обожжёшь, кого-то сожжёшь совсем… мобильная кремационная установка, ххе… а ты не думал, что законами РФ твои действия будут классифицированы как нанесение тяжких телесных, как массовое убийство? Самооборона? Превышение необходимой самообороны! Или милицию и ОМОН ты тоже сожжёшь, за дружную компанию? А от пуль как уворачиваться? Ракеты, танки, м? — правую руку я сложил в "пистолет", сделал в сторону друга пару показательных “выстрелов”, — Проникся? Или ещё красок добавить?

— Нас будут искать все, кому не лень; мы не сможем себя защитить, — хмуро резюмировал Димка, — Ни традиционными способами, ни магией, ибо мы слабы, а магией пользоваться вовсе не умеем. Так? — согласно киваю, — Учиться надо!! Учиться, Миша, и делать это в темпе! А потом рвать всех на британский флаг! А не корчить тут унылую рожу, канюча “всё плохо, всё плохо, зарывайте!”

— Я, в отличие от некоторых, хоть иногда снимаю розовые очки.

Искать нас будут не все и не сразу, но будут! Нам нужно молчать о своей “избранности”, я так думаю. Надеюсь, ты никому ещё про татуировку не говорил?

— Ну…

— Что ну? Говорил? — скривился я, словно съел лимон, нет, два лимона и ещё дольку.

— Кто же знал! Да и не скажет никому Маринка.

— Ага, не скажет, — на то она и женщина, чтобы хранить секреты…

— Я тебе говорю, она могила. Надо только ей сообщить, что это теперь, оказывается, “военная тайна”, — фразу друг завершил “жутко секретным шёпотом”. Я хмыкнул. Хмык.

— И ещё, Дим, ты ведь хочешь заставить своё тату работать, так? Будешь пытаться его… активировать?

— Конечно! — широкая улыбка тянется через рот, от щеки к щеке.

— Ты знаешь, я… любитель фантастики, — кивок, ушастому известна моя слабость к изящно выдуманным мирам, — Так вот, попаданцы, получив себе какой-нибудь дар, порой плохо кончали. Неразумные японские школьники пытались на шару, без наставника активировать свой дар или освоить новое заклинание. А потом — тибуньк! и нет попадаца, есть только белый пепел, что кружит над землёй, кружит в облаках…

— Мих, ты параноик, — это да.

— И когда будешь пытаться, а ты всё равно будешь пытаться, я тебя знаю, — грустно улыбаюсь, — Не спались перед посторонними!

— МИИШААА!

А!

Об этом говорят в ток-шоу, судачат в курилках, на лавочках у подъездов; о новой, волновой магии пишут в зарубежной прессе, её обсуждают в сельских клубах юных пчеловодов…

Люди изливают сильные, искренние эмоции: ярость, страх, панику, предсказывают страшный суд и ужас без конца. Встречаются и оптимисты: например, один из крупных церковных иерархов высказал мысль о том, что татуировки "есмъ дар божий", он призван помочь человечеству приблизиться к образу и подобию его.

Молитесь, и будет вам ниспослано.

Сразу после громкого объявления своей позиции, официальные власти начали призывать всех “счастливых” обладателей волновых татуировок пройти регистрацию в ближайших отделениях полиции. Всего через пару дней после выступления президента вышел указ, определяющий процедуру регистрации, наделяющий государственные органы соответствующими полномочиями.

Поиск “меченых” начался.

— Миш, как ты думаешь, за рубежом сейчас творится то же, что и у нас?

Ушастый расслаблено потягивает кофе; первой пары сегодня не было, можно позволить себе не заливать, но смаковать. Пить, так сказать, по-человечески, не по-студенчески.

— Что думать, — открой Интернет и читай, — лениво отозвался я.

— Ну мало ли что там пишут?!

— Ой, — пауза, — Кто-то вспомнил о критическом мышлении, — голос мой полон ехидства, — И какого цвета белка тебя сегодня приняла за орех? Раки на горе не свистят, жаренный петух лежит, не дышит, уважает культурные традиции…

— Мих, не начинай, я серьёзно.

Надо же, в кои-то веки он — и серьёзно. Впрочем, на челе нашего богатыря действительно написана несвойственная ему задумчивость. Ему бы ещё лошадь-блондинку меж ног, остроконечную железную банку на голову, бороду на лицо, и был бы вылитый Добрыня Никитич с картины Виктора Васнецова.

— Дим, я не знаю подробностей, мой английский не настолько лучше твоего, — я покривил душой, с языком у друга было туго, запорр, —

Я сёрфил, много, но ничего нового нет. Волна не выбирала, куда ударить, накрыла весь шар равномерно, на этом сходятся аналитики топовых изданий. Я пытался найти способы развития способностей, в призрачной… надежде на то, что кто-нибудь их не только открыл, но и сподобился поделиться, мм, технологией, выложил её в открытый доступ — но пока всё пусто. Может затирается властями.

— Прямо-таки затирается? — скептический хмык.

— А как ты думал, всё серьёзно, — не поддержал я шутливый настрой, — Мы уже говорили с тобой об этом, позавчера.

— Да помню я, помню! Но всё же. И я, к слову, пробовал вызвать пламя.

— Да ты что!? — мои брови, расправив крылья, взлетают к потолку в притворном удивлении, — Ты всё же решился, вот СОВСЕМ от тебя не ожидал. Думал ты человек терпеливый, обстоятельный, к авантюрам не склонный…

— Мии-шаа… — горло друга исторгает раздражённое рычание.

— И как ты его вызывал? — демонстрирую ожидаемый от меня неподдельный интерес, — Тужился? — да, юмор плоский. Как мир Пратчетта.

— Типа того, — собеседник явно считает, что мир круглый. И юмор должен соответствовать.

— Рассказывай, чё ты дуешься.

— Дак а что рассказывать, — улыбка, — Всё по старинке, почувствуй в себе Cилу, юный падаван… моя магия, проснись, туалетная бумагия — зажгись! — продекламировал ушастый на манер детской считалочки, — И воля как катализатор.

— А вот если б у нас была ёлочка, мы могли бы водить хороводы. И кричать — “гори ёлочка, гори!”. Я тебе говорил в декабре, давай поставим — сейчас бы как раз подсохла.

— Всё тебе шуточки, — тон осуждающий; глаза, глаза смешливые, — Как думаешь можно активировать татуировку? На тиви чётко сказали, ЕСТЬ подтверждённые случаи.

— Телевизору верить дело такое, — кубик быстрорастворимого скепсиса, —

Без лоха и жизнь, как говорится. Что там делал лупоглазый, воду в стакан наливал указательным пальцем? Меедленно, по капле. Лысый мужик сигареты поджигает пальцами, бабка ногти превратила в когти; это и мы без магии умеем, только не так быстро, ххе. Мы и раньше такие видео, ладно, ладно, — увидев в лице собеседника несогласие, поправился я, — ПОХОЖИЕ видео встречали — те же фокусники, гавайцы, что по углям ходят…

Фотомонтаж, опять же.

— Мих, ты мне хочешь сказать, што ты не веришь, что наши тату магичешкие? Так? — как сложно человеку проговаривать слова с бутербродом во рту.

— Я хочу сказать, — а что я, и правда, хочу сказать? — Я не знаю… это всё действительно может оказаться одной гигантской мистификацией. Чисто по теории вероятности, — быстро добавляю, вновь замечая во рту собеседника рвущееся наружу возражение, — Ты прожуй, потом будешь говорить.

Скорее всего, это действительно что-то абсолютно новое. Татуировки на моём плече не было — она появилась, у тебя также. Волной, опять же, меня тогда сбило с ног; это — факты, остальное — неподтверждённые гипотезы.

Эй, это мой бутерброд!

— Ещё себе сделаешь! — лень, наглость, перемешать.

— Слышь, сам делай, нашёл, блин, домохозяйку! — не то что бы мне было сложно, но…