Ида Премудрая (СИ) - Тур Тереза - Страница 42

Бред — он и есть бред.

— То есть вы предлагаете тайно проникнуть к Кириллу. Обмануть охрану. — Федор, приободрившись, поднял, наконец, глаза и насмешливо посмотрел на подруг.

— Да почему нет-то! — возмутилась Даша. — Я спросила у клиентки, а она узнала у своей знакомой, которая работает в этом бизнес-центре, что администрация заказывает живые цветы. Можно проникнуть к ним под видом визажиста.

— При чем тут визажист? — удивилась я.

— Ну, этого… Как его… Кто там букеты составляет?

— Флорист, — вздохнула Вася, И, поглаживая живот, опустилась на стул.

Мне стало стыдно. Пора завязывать. Васька вон устала уже. Перенервничала. А она в положении!

— Флорист букеты не разносит. Он их составляет. А разносит служба доставки, — мужчина налил в стакан апельсиновый сок и протянул жене.

— Федя, ты молодец! — Даша окинула всех торжествующим взглядом. — В общем, Идка возьмет корзину, форму организуем, надо только узнать, на что она похожа — и вперед.

Федор хихикнул — но, наткнувшись на гневный взгляд супруги, замолчал.

— Не понимаю, что смешного? По-моему, отличный план! — возмутилась Даша. — Ида доставит Кириллу цветы и они поговорят!

Тут Федор не выдержал — и загоготал в голос.

Василиса стукнула его кулачком в плечо.

— Прости, но это все… как в анекдоте.

— Каком? — я посмотрела на Васиного мужа с надеждой.

Во-первых — интересно, что за анекдот. Во-вторых… Во-вторых все это мне уже порядком надоело, честное слово. Хоть анекдот послушать, что ли? Отвлечься чуть-чуть…

— Совещание в ставке Гитлера, — вздохнув, начал Федор. — Заходит некто с подносом. На подносе — апельсины. Некто подходит к сейфу, спокойно открывает, не обращая ни на кого внимания, фотографирует документы, потом дает в морду Гитлеру — и уходит. Гитлер в ярости, кричит, беснуется. А ему и говорят: «Мой фюрер, это же Штирлиц. Все равно выкрутится — скажет, апельсины приносил».

Хихикнула только я. Мои подруги смотрели на рассказчика недовольно, явно не оценив юмора. А зря. По-моему, в тему.

— Девочки, — Федор закатил глаза. — Да поймите вы, наконец! Поход в переодетом виде закончится беседой с охраной и выдворением нарушителя с позором. Зачем Иде Викторовне проблемы с полицией? Если вы так хотите привлечь внимание Кирилла… Ну… Придумайте что-нибудь. Только я не понимаю — зачем?

— Что? Что придумать? — нахмурилась Василиса. — И вообще — критикуешь — предлагай сам.

— Предлагаю. Все очень просто. Я сажаю Иду в машину, мы едем к Кириллу, они разговаривают и я везу Иду домой. Все!

Я рассмеялась, одновременно вытирая слезы. Все просто… Так просто я могла и сама поехать к Кириллу.

— Что не так? — Федор хотел было попить водички, но оглядев лица присутствующих, раздраженно поставил стакан на место, расплескав половину по столу.

— Все, — прошептала я. — Все не так, Федь… Я… Я просто не могу, понимаешь? Не могу подойти к нему… Просто так.

— Форма разносчика и корзина цветов тебе чем поможет, Ида? Вот объясните мне — чем, и я… — мужчина, осознавая, что попал в ловушку коварных сетей женской логики, занервничал.

— Ты что, действительно не понимаешь?! — Вася вскочила.

— Нет! — вскочил в свою очередь Федор и мягко, но настойчиво заставил жену сесть.

— Он от нее все скрывал, правды не говорил! Нервы трепал! Молчал! И после всего этого…

— И после всего этого не достоин, чтобы к нему просто пришли поговорить? Без всякого маскарада? Он молчал, потому что дал слово, — Федор вдруг заговорил тихо, почти шепотом. — Есть люди, которые или не обещают, или делают то, что обещали. Их немного, но они есть.

Наступила тишина. Мы все молчали. До тех пор, пока Федор не продолжил:

— И дело не в том, что он кого-то боялся или кому-то не доверял. Он не мог. От слова «потому что». Такой человек.

Я кивнула, наконец, понимая, почему все произошло именно так, как произошло. Потом прошептала:

— И что мне теперь делать?

— Последовать моему совету. Просто поехать — и поговорить.

Я расплакалась.

— Идааааа! — протянул Федор. — Да что с тобой? Ты сама на себя не похожа.

— Не похожа, — закивала я. — Не знаю. Но… Я понятия не имею, как подойти к нему. Я…

— Вы как хотите, а я за тестом, — поднялась Василиса. — Не нравится мне все это…

— Даже так, — поднял брови Федор.

— Не знаю, но похоже.

— Прекратите уже говорить обо мне так, будто меня тут нет! — возмутилась я.

Даша рассмеялась:

— Идочка! Нам такие чудесные платья для беременных завезли!

— Да что ты?! — Вася сложила руки на груди. — А мне сказать?

— Ох… Васька, я…

— Покажешь! — погрозила Василиса подруге кулачком и унеслась. Вслед за нею ушел и Федор.

— Федь… Ты если что… не говори ему ничего. Пожалуйста… — жалобно прошептала я мужской спине.

— Женщины, — вздохнул бизнесмен. — И зачем вы все усложняете…?

Я выскочила из ванны, размахивая тестом как флагом победы.

— Две!!! Две полосочки, двеееее!!!

Мысли о моей бестолковой жизни, о философии расставания и непростых отношениях — все исчезло, стало неважным.

Я жду ребенка. Моего ребенка. Нашего…

Он — там, внутри. Он уже дышит, чувствует, любит, и мы оба решительно начинаем радоваться жизни! Вот прямо сейчас! С этого самого мгновения!

Две полосочки. Две! Это значит, нас двое.

— Девчонки… Две!

Даша и Василиса на мгновение замерли, а потом…

— Ииииии!!!

— Ураааа!!!

— Идкааааа!!!

Мы обнимались, прыгали, даже ревели немножко.

Спустя мгновение я с подозрением взглянула на Дашку — а она не с нашей ли вечеринки тоже?

— Похоже, к нам на свадьбу аист залетал, — проговорила Василиса, вытирая глаза.

— Нет, — улыбнулась я. — Этот ребенок — с Тайланда. Слоненок из Пхукета.

Девочки меня обняли, и мы замерли, потихоньку успокаиваясь.

— Идочка, поставь чайник, а? Я ж не только тест принесла, — Василиса виновато опустила глаза. — Мы с Федей кое-что там купили. Прости, Идка, но так сладкого захотелось!

— Да ладно, — я махнула рукой. — Тащи уж! Ты беременна, тебе можно.

— Ты, кстати, тоже, — Васька хитро улыбнулась.

Вот ведь… Змея! Искусительница…

Пока я ставила чайник, Васька, Дашка и Федор шуршали пакетами в коридоре и о чем-то шептались. О чем это они? А, ладно… Какая мне теперь разница? Я счастлива!

Но после совместного чаепития ощущение, что «все чего-то знают, чего не знаю я» — усилилось. Федя с тяжелым вздохом удалился, бросив на Ваську какой-то…странный взгляд. Дашка дергалась. Наконец в дверь позвонили и стилист с визгом: «Наконец-то!» — выскочила в подъезд и почти сразу же явилась обратно с какой-то коробкой.

— Так, — я внимательно посмотрела на обеих — Васю и Дашу. — Девушки… А что, собственно…

Договорить я не успела. На глаза легла прохладная, вкусно пахнущая масочка, Василиса доставала из появившейся в кухне огромной коробки витамины для беременных, без умолку треща про доктора — чтобы вот к ней непременно и лучше завтра, а Дашка приподняла с моих глаз маску и развернула….

— Оооооо….

Ночная… нет, язык не поворачивается назвать эту пену шелка на тонких лямочках — сорочкой или рубашкой… Ночная прелесть прибыла как по волшебству, Даша, довольно жмурясь, меня в нее нарядила.

— Может, легкий макияж еще? — просила она у Василисы, напрочь игнорируя меня.

Вот, опять! Опять они все говорят обо мне так, будто меня здесь нет! Ненавижу!

— Зачем?! Чтобы спать лечь? — я сначала нахмурилась, потом нервно хихикнула.

Ох, не нравится мне все это… Сильно не нравится!

Захотелось вывести обеих на чистую воду, возмутиться, поругаться, но… Не получилось. Я вдруг поняла, как устала. От смеха, слез, переживаний и счастья. И как было бы хорошо сейчас…

— Как ни странно, она и так замечательно выглядит, — постановила Василиса. И меня отпустили.