Красавицы и чудовища (СИ) - Федина Юлия Александровна - Страница 25

То, что сейчас - один на один - младший ситх гонор не выказывал и ритуал пунктуально соблюл, несколько улучшило настроение императора.

- Я тут с твоим "почти братом" Кеноби пообщался...

- Кто?!

- Проявите терпение, мой мальчик.

- Кто, повелитель?!!

- Ну-ну, не нервничайте. Не терпится - извольте: Йода, Винду и Джерек. Идея изолировать вашего ребенка в укромном месте и воспитать его в истинно джедайском духе посетила уважаемого магистра Винду еще задолго до того, как вы в ситхи подались. Собственно, как только узнал имя отца ребенка сенатора Наберрие, так и посетила. Уж очень хотелось заиметь ручного Избранного 2.0: с вашим уровнем Силы, но без закидонов. Йода не возражал. Выкрасть новорожденного должен был Кеноби, а спрятать у себя и начать воспитывать - Джерек. Только накануне родов вы выкинули такой финт, которого никто и в страшном сне не ожидал. Винду погиб, связь с археологической экспедицией Джерека оборвалась. Вот и пришлось импровизировать на ходу...

... Два очень разных существа, один - высокий человек в подпаленном плаще, второй - зеленый коротышка неведомой расы, с редкостно единодушным волнением всматривались через прозрачное стекло в происходящее в крошечном родильном зале захолустного припортового госпиталя.

- Двое оказалось их, да, - наконец вымолвил Йода. - Но не должно это планы поменять наши. Пойти к ней должен ты.

- Я не могу, - устало покачал головой Кеноби.

- Не часто ли ты сегодня долг свой исполнить не в силах? Впрочем, то, что формально живым оставил ты монстра, на руку нам: не почувствует фальши в словах твоих Падме.

- Да как она ее почувствует-то?

- Мать и дитя - единая сущность все еще. Силу своих одаренных детей способна через себя пропустить мать. Будь осторожен, джедай.

- Я не смогу ее убить.

- Сейчас детей забери. Довольно и этого будет.

Кеноби еще потоптался на месте и наконец решительно шагнул внутрь бокса. Йода двинул было следом, но предпочел замереть на пороге. Громкий писк меддройда, оповещающий о потере стерильности из-за открытой двери бокса, помешал начать разговор. Но вот зеленый магистр догадался сделать шаг назад. Все равно в наступившей тишине голос обессиленной роженицы едва слышен.

- Оби Ван... В нем есть добро... Я знаю, оно в нем есть...

Женщина обессиленно прикрыла глаза. Кеноби не ответил, и, воровато озираясь, потянулся к ребенку. К мальчику, вроде бы. Тот дернул ножкой и... джедай пробкой вылетел из бокса, затормозив об не сумевшего увернуться Йоду.

- Что это было? - хрипло выдохнул Кеноби.

- Сила ситхова отродья чудовищно велика.

- Но он же только что родился...

- Сила велика в нем. А ты подумал о том, что Падме никогда не примет мужа как абсолютное зло. Будет искать компромисс она. А значит, жить ее оставить нельзя нам. Ребенок почувствовал для матери угрозу и защитил.

- Что же теперь делать?

- Действовать тонко должны мы. Мысли о муже и страх за детей несказанную боль приносят ей. От этой боли избавлю ее я. В сон погружу, память стерев. А ты уноси детей. Органе скажем, что умерла. Но убить не сможем. Ибо дети почувствуют смерть. Только надеяться будем, что не выживет она в этом мире без помощи. Но думать станем о том, как добыть тело ее двойника для официального захоронения.

- Да, магистр Йода.

Старший джедай шагнул внутрь бокса. Через несколько минут и Кеноби проследовал за ним.

- Сенатор Падме Наберрие умерла, не перенеся предательства мужа и нанесенных им травм, - с особой, неповторимо-властной интонацией абсолютного приказа сообщил ему Йода.

Взгляд Оби-Вана на миг помутился...

... - Где воспоминания о причастности Джерека? - выдохнул, как выругался Вейдер.

- На слово не веришь? - усмехнулся Палпатин.

Младший ситх промолчал. Только дыхательный аппарат пыхтел как-то уж совсем матерно.

- Пожалуйста, мой мальчик, - сварливо поджавший губы Палпатин, бросил ученику еще один информационный пакет.

Довольно длинный и нудный разговор Йоды живьем и голографического Джерека, которые в два голоса убеждали Оби-Вана в необходимости выкрасть ребенка Энакина Скайуокера. Желательно - сразу после рождения. Все многообразие аргументов сводилось к двум: призыву отказаться от химеры совести, и доводу о том, что настоящего Избранного невозможно воспитать не только в семье, но и в Храме, где тлетворная папашина любовь его гарантированно испортит.

- К слову о Джереке. Это уже не из памяти Кеноби, а по линии работающего с Иблисом Айсарда. Джерек счел себя обманутым и все эти годы подозревал, что его просто кинули. Решивших окопаться на Татуине повстанцев вдохновлял и подталкивал к активным действиям именно он. А потом Иблис сообщил ему о случайно встреченной во дворце Джаббы Падме Наберрие и байках про некоего живущего в горах джедая Бена.Тут он в своих подозрениях окончательно убедился. Так что ведьму нанял он.

- Вы способны вернуть память Падме?

- Думал, попросишь дозволения лететь брать Джерека, - выразил некоторое неудовольствие Палпатин.

- Я так понимаю, его сперва найти надо.

- Правильно понимаешь.

- Вы не ответили на мой вопрос, повелитель.

- Чуть больше почтения, мой мальчик.

Особой угрозы в голосе не прозвучало, но меж пальцев проскочили синие искры электрического разряда. Вейдер на замечание не отреагировал ни словом, ни жестом, ни эмоцией. Просто стоял и ждал ответа.

- Ты уверен, мой мальчик, что память надо возвращать? Сейчас о том, что была гордой королевой и влиятельным политиком, она просто знает. Ты уверен, что хочешь, чтобы она еще и почувствовала разницу между собой до и после?

- Это будет честно.

- Но будет ли это правильно? Нужно ли бедной женщине вновь увидеть твою перекошенную гневом и ревностью рожу, почувствовать силовой захват на своем горле, или достаточно просто устного рассказа о том, что вы повздорили на Мустафаре?

- Решения, касающиеся моей семьи, принимать буду я!

- А с женой посоветоваться? - хихикнул Палпатин.

- Не исключено. От вас же я хочу узнать о возможности восстановления памяти.

- В принципе - это возможно. Но я говорю вам нет.

Рука черного гиганта непроизвольно легла на рукоять меча.

- Даже так? - хищно и недобро оскалился император.

Пальцы на рукояти чуть дрогнули, но оружия не отпустили.