2018: Северный ветер. Том 1 (СИ) - Ким Сергей Александрович - Страница 25

— Более-менее, — медленно проговорил Вяземский. Стараясь, чтобы акцент был не слишком уж чудовищен. — Понимаю лучше, чем говорю. Но понимаю вроде бы уже неплохо.

— Чудно! Тогда приступим к вводному слову из цикла моих речей «Об истинной природе мира». Итак, двадцать тысяч лет назад, когда раскинувшаяся на несколько миров, древняя империя нагов находилась в зените могущества — они создали нас. Не целую расу как было раньше, но искусственно созданных людей — мужчин и женщин, что были… совершеннее. Не идеальны, но близки к этому — быстрее обычного человека, сильнее обычного человека. Медленно стареющих, долго живущих, владеющих магией. В этом мы ближе к фейри, ведь они тоже куда совершеннее людей, но нас создали всё-таки не из крови фейри.

Эйра посмотрела на Шари, явно напрашиваясь на вопрос «почему?», но та лишь внимательно слушала свою новообретённую бабушку. Тогда старшая жрица обратила свой взор на разведчика и тот не стал её разочаровывать.

— А почему именно людей, если фейри вроде как совершеннее?

— Хороший вопрос, юноша! — весело произнесла отставная апостол. — И очень правильный. Почему наги вообще вернулись к расе людей, так сказать, к первооснове из которых они вывели и фейри, и орков, и гномов? Ответ — несовершенство. Можно заложить в спираль жизни внешность и склонности к магии, можно предопределить цвет глаз и рост, пол и даже в какой-то степени характер… Но вот создать душу оказалось не под силу даже могущественных древним чародеям. Люди не были созданы первыми — наги обнаружили их в одном из миров, подтолкнули их развитие, но затем посчитали, что могут… улучшить их. Ещё больше. Сделать быстрее, сильнее, умнее… красивее в конце концов. И создали фейри. Да, один из любимых титулов — Перворождённые — они носят не зря. Ну, в какой-то степени, разумеется. Однако не учли того, что вечно молодые, сильные и могущественные фейри оказались очень… консервативны. Шари, не обижайся, но твои сородичи слишком консервативны.

— Я не обижаюсь, а считаю сие достоинством моего народа, — ответила сильвана. — Если я правильно понимаю, что такое консерватизм.

— Тоже верно. Фейри очень стабильны, фейри не спешат открывать новое, но и не торопятся забывать старое. Именно эти черты, например, некогда и помогли восстановить Новорим, каким мы его знаем. За три сотни лет Тёмных веков люди забыли очень многое, но это смогли сохранить Светлые и вернуть людям их же потерянные знания. Но древним нагам не нужна была стабильность — они и сами были такими же, а им требовался кто-то молодой, кто-то по-хорошему злой, способный двигаться вперёд сам и вести за собой других. Да — рискуя, да — совершая ошибки, но и делая открытия, познавая что-то новое. Наги же рисковать не любили… да и не умели по большому счёту. Поэтому тратили тысячи лет там, где люди тратили бы сотни или даже десятки лет. И потому следующими они создали орков — ещё более сильных, скоротечных, агрессивных… Но вновь потерпели неудачу. Орки оказались сильными работниками, превосходными бойцами и пионерами, но они оказались не очень-то приспособлены к умственному труду. Нет, орки не тупее людей, хотя кое-кто до сих верит в эту чушь, они неплохо доводят до ума уже готовое, но вот создать что-то по-настоящему новое…

— И получается… наги снова вернулись к людям? — спросил Вяземский.

— Именно так, — кивнула Эйра. — Не самые сильные, не самые умные, не обладающие магическими способностями поголовно… Очень средние. Универсалы. Умеющие делать всё, но не умеющие ничего делать превосходно. Но люди оказались на удивление успешными, способными адаптироваться к чему угодно… Это, кстати, неплохой аргумент в пользу того, что естественная эволюция и естественный отбор способны породить более жизнеспособные виды, нежели отбор искусственный. И поэтому когда нагам понадобились хорошие бойцы, они обратили внимание именно на людей. Но миллионные армии им были без надобности — все беспорядки, что возникали в их империи, могли прекратить и хорошо подготовленные одиночки.

— Апостолы, — кивнула Шари.

— Вообще это греческое слово, которое мы узнали от римлян, — сказала Эйра. — Нам просто понравилось его значение — «несущие весть», поэтому последние полторы тысячи лет нас знают именно как апостолов Эмрис. Изначально же нас вали просто… хранителями. Хранителями знаний, хранителями мира, хранителями миров.

— А лучше всего мир поддерживать при помощи оружия, — хмыкнул Сергей. — Добрым словом и добрым… клинком можно сделать больше, чем просто добрым словом.

— Неплохо сказано! — одобрительно цокнула языком жрица. — Да, именно так. Не бывает идеальных обществ, не бывает идеальных миров — в империи нагов тоже были свои смутьяны. Хотя как раз они были меньшим из зол. Опасные создания из иных миров, демоны и божки… Собственно, все двадцать тысяч лет мы занимаемся одним и тем — выполняем функцию городской стражи, так сказать. Или по-вашему — милиции. Память и опыт предыдущих апостолов даёт нам возможность действовать дипломатически, но мы были и остаёмся бойцами. Скажу без ложной скромности — возможно лучшими бойцами, что видел этот мир. Поэтому — довольно болтать. К делу! Пришло время подраться.

— Подраться — это я всегда, — Эрин поднялась с земли, слегка пригладила лязгнувший доспех-платье, выдернула из земли свой копьё и стремительно раскрутила его вокруг себя. — Подраться — это я люблю!

— Ну, посмотрим, чему ты научилась за эти несколько месяцев… — Эйра картинно хрустнула костяшками и встала в какую-то боевую стойку, проигнорировав воткнутый неподалёку бердыш.

Судя по тому, что лицо Эрин выражало крайнюю степень сосредоточенности — даже без фамильного оружия и какого бы то ни было оружия вообще её мать оставалась грозным бойцом.

Стремительный укол прямо в лицо, от которого Эйра непринуждённо уклонилась. Наклонила голову подныривая под короткий рубящий удар. Поворот, и ещё один укол, направленный в грудь, жрица пропустила мимо себя, а затем Эрин буквально взорвалась градом молниеносных ударов. Вяземский просто не успевал за ними следить, по большей части просто угадывая их направление, нежели на самом деле их различая каждое движение. Для обычного человека спарринг апостолов и вовсе выглядел как натуральное слайд-шоу — вот жрицы застыли в одном позе, вот в другой, но уже в паре метров от прежнего места, и всё поновой.

Рубящий удар сверху — Эйра просто делает шаг в сторону, а затем сгибается почти пополам и, крутанувшись на месте, уходит от горизонтального удара. И тут же делает сальто, уходя от подсечки древком, а затем делает пару стремительных шагов вперёд. От следующего удара она даже не стала уворачиваться, а просто заблокировала — непринуждённо перехватив рукой древко Гаэ Ассайл аккурат ниже лезвия.

Судя по напряжённому лицу Эрин, хватка у её матери была просто железной — вырвать своё оружие из её рук у девушки явно не получалось.

— Божественные клинки выполнены из особого сплава, — непринуждённо продолжила свою лекцию Эйра у которой даже дыхание не сбилось. — Их практически невозможно разрушить или сломать, но и починить тоже почти невозможно. Правда, например, это копьё без всякого ущерба пережило сход с орбиты, так что нужно представлять прочность нашего оружия…

Эрин перестала пытаться высвободить оружие, а вместо это внезапно без всякого разбега прыгнула вверх и используя копьё в качестве рычага. Подошва бронированного сапога жрицы прошла в считанных сантиметрах от лица Эйра — та вновь смогла уклониться.

Эрин приземлилась, ударила ногой назад — Эйра выставила блок скрещёнными руками. Девушка высвободила увязший в земле клинок, ударила древком в горизонтальной плоскости. Перехватила копьё двумя руками и рубанула наискось. Ткнула вперёд перед собой на уровне пояса, нанесла вспарывающий удар подтоком, крутанулась на месте, нанося ещё один рубящий удар…

Однако Эйра была быстрее — просто быстрее. Ни один из ударов Эрин её даже и краем не задел. Шари смотрела на бой откровенно восторженно, да и Вяземский был впечатлён, даже после всех тех сражений, где он видел Эрин в деле. Но впервые он видел, как жрица столкнулся с кем-то не просто равным, а превосходящим её по умению.