Целительница для Бурого волка (СИ) - Алатон Ева - Страница 19

Хоть и не было еще разговора об этом с Владисом, но Лин до коликов в пальцах захотелось ударить побольнее эту нахалку. Ведь это она подливала наркотический дурман Владису чтобы потом окрутить его.

— Ты еще пожалеешь о своих словах! — В ярости прошипела Анура, краснея и бросая на Лин презрительные взгляды, а затем начала трансформацию…

Но довершить ее так и не успела, Лин хоть и была слаба, но чтобы спеленать нахалку сил у нее хватило. Вот только и Анура была не просто волчицей, но еще и с ведьменской магией. Ей не составило труда разорвать кокон удушающего захвата, и броситься на Лин уже в образе волчицы.

Но не успела Анура добраться до горла этой демоновой девки, мнящей себя перстом богини, как мощная силовая волна отбросила ее и впечатала в стену, а из глаз посыпались мириады искорок и Анура поняла, что сознание ее отпускает.

Лин не представляла что и как произошло, но свой резерв она исчерпала подчистую. Симптомы говорили сами за себя. В груди появилось жжение, а открыв глаза Лин видела смазанные видения собственной комнаты, сменяющие друг друга словно калейдоскоп. Скосив глаза на руки она увидела сверкающие струйки сбегавшие с ее пальцев и расползающиеся в стороны. Черные и белые, переплетающиеся между собой, словно змейки, стекали с ее рук, которым она не могла пошевелить.

Исалина будто со стороны наблюдала за тем, как сверкающий ручеёк ее дара вытекает из нее, переливаясь двумя цветами. А она с каждой падающей каплей становилась всё легче и легче, словно была детской мозайкой, из которой по одному вынимали кусочки, до тех пор, пока не осталась только пустота.

Она видела, как дергается и пытается подняться Анура уже в обличии человека, видела как в комнату врывается Владис и что-то кричит бросаясь на коленях к ней, но слов не могла разобрать, гул тысячи голосов усиливался в ее голове. И сверкнув ослепительной звездочкой, медленно упала последняя капля ее уникального дара…

Исалина думала сознание, сжалившись, оставит ее, но этого не случилось. Она понимала всё, что происходит, но теперь это не имело никакого значения. Ничего больше не имело значения: она больше не переживала за судьбу тетушки и ее аптеки, не волновали ее больше отношения с Владисом, была равнодушна к любимым цветам, а этот день казался бессмысленным, как и все последующие.

От Исалины Гризель осталась одна оболочка, и та была совершенно безразлична ко всему миру.

— Девочка моя ты меня слышишь? — Владис гладил Лин по волосам. — Не сдавайя милая моя! Слышишь?! Не сдавайся! — Владис в отчаянии тряхнул ее за плечи, но результата это не принесло. Его Лин была словно тряпичная кукла. Он немог ее потерять. Только не так. Она стала ни жива, ни мертва. Она сгорела. Магический резерв выжжен до последней капли…

Исалина слышала и понимала все, но никак не отреагировала. Зачем?

— Я сейчас любимая! — Проговорил Владис и аккуратно перенес Лин на постель. Исалина продолжала безучастно смотреть перед собой. Происходящее ее совершенно не трогало. Не волновало больше куда мог уйти Владис, и слова его казались пустыми и неуместными.

Владис быстро вернулся или это только казалось так. Рядом с ним был еще кто-то. В таком состоянии Лин не замечала течения времени и не могда сфокусировать боковое зрение. Хотя и это ее не волновало совсем.

Владис поднял на уши весь свой замок.

Допросить Ануру как следует у него не вышло, она постоянно проваливалась в забытье, после ударной магической волны. Когда они вернулись из Каменного Дола, Вертэн пытался допросить Ануру на предмет нахождения Исалины в ее покоях, но она с такой достоверностью утверждала, что ее подставли, чтобы убрать всех приблеженных к Владису и Вертэну пришлось отпустиь ее за недостаточностью улик. Но браслет он все же забрал и передал Владису, когда тот пришел в себя. И сейчас этот браслет мог вернуть ему его любимую.

Но нужен был маг. Способный впустить собранную в браслет энергию в тело Лин.

Кайори не покинула Вэйтхэм, ей не куда быдо уезжать. Генерал не простит предательство и все что ждет Кайори на родине — это смерть. И сейчас она искала князя, чтобы попросить у него защиты и убежища.

Он встретился как раз на ее пути и сначала мазнул по ней невидящим взглядом, но потом опомнился и резко развернулся к ней.

— Фа Кайори? Вы еще не улетели? — С затаенной надеждрй спросил князь.

Ксйори присела в положеном этикету книксене и произнесла:

— Нет, ваша светлость, мне не куда идти, и я бы хотела попосить у вас возможность остаться в Вэйтхэме. И она с надеждой взглянула в серые глаза.

— Пойдемте! — Решительно произнес князь, хватая за руку и увлекая за собой фа Аймин…

— Аппа всемогущая! — Воскликнула Кайори помянув свою хранительницу, данную при рождении, при виде пустого и безжизненного взгляда целительницы. И как же так вышло? Девушка же вернулась измотаной, но здоровой?

— Вот, — Владис замялся на какое-то мгновение и протянул на раскрытой ладони, удивленно вскинувшей брови фа Аймин, янтарный браслет. — Насколько я понял, это накопитель, и в нем возможно осталась хоть крупица магии способная вдохнуть жизнь в мою невесту. Фа Кайори, вы знаете, нам магия не подвластна. Может… — Он не договорил, его голос надломился и Владис перевел взгляд на окно, где уже занималась вечерняя заря.

Кайори осторожно взяла с мощьной руки хрупкий и изящный браслет и сжала его межлу ладошек, переходя на магическое зрение. Это действительно накопитель, но магия не была запечата в этом браслете, она постепенно утекала в окружаюший мир.

— Зднсь не много, — не разжимая ладоней и не открывая глаз проговорила дочь генерала, — И здесь только темная энергия. — Кайори удивленно распахнула глаза и вопросительно взглянула на князя.

Владис сдвинул брови к переносце и уверенно кивнул ей.

Пусть сначала его Иса превратиться в прежнюю добрую, отзывчивую и полную жизни девушку, а не в это подобие безжизненной, но живой куклы. А уж с темной энергией он как нибудь справиться. Найдет способ. Это уж точно!

Кайори осторожно подошла к кровати где лежала целительница и застегнула ей браслет, но девушка никак не отреагировала, продолжая буравить потолок своим безжизненным взглядом.

Кайори прижал обе ладони к тому месту, где располагалось сердце и забормотала какие-то слова. По комнате будто бы пронессея прохладный моской ветерок, теребя полы платья и волосы девушек.

Прошла минута. Другая.

А потом сердце Лин оглушающе стукнуло. И этот звук набатом разнесся по комнате, в которой царила мертвецкая тишина. Отдался волной в каждой клеточке ее тела, разлился по всему ее существу теплой волной. Глубокий вдох сорвался с приоткрытых губ, а веки дрогнули.

Миг невыразимого блаженства.

И всё померкло пепед глазами Исалины.

— Ну как? — Взволнованно спросил Владис наблюдая за Кайори.

Кайори тяжело поднималась с постели, усталость накатывала все сильнее, такая вот отдача у темной магии для тех, кому удалось с ней столкнуться.

— Теперь ей нужен, полноценный и крепкий сон. — Устало проговорила фа Аймин. — Но она больше не игдариил, а обычная темная магиня, с посредственным даром. Магии оказалось слишком мало. — С грустью произнесла Кайори.

— Спасибо! — Владис быстро пересек разделяющее их растояние и порывисто обнял Кайори.

Кайори кивнула и быстро отстранилась.

— Фа Аймин, вы можете оставаться в Вэйтхэме, столько, сколько пожелаете. Теперь это и ваш дом тоже!

Кайори кивнула и поспешила выйти, оставив влюбленных одних. Радость переполняла девушку до тех пор, пока на изящном столике в своих покоях Кайори не обнаружила письмо от генерала…

Эпилог.

Лин очнулась в небольшой светлой комнате, это явно были не те покои, где она жила до этого.

Эти были больше и светлее.

Светло-зеленый матовый шелк, по которому были изредка разбросаны белые бутоны мелких тюльпанов, окруженных белыми узкими виньетками украшал стены.