Вдребезги (СИ) - "Alive Heyly" - Страница 34

— Я бы никогда не позволил, чтобы с тобой такое случилось. Он получил свое, Кайя, когда хотел продать тебя. Поверь мне.

Я изумленно похлопала ресницами, пристально глядя на него. Его лицо непроницаемо.

— Если бы ты знала, как я растерялся, когда узнал, что ты покинула Аттенс. В те дни часто уезжал в Лондон, но однажды, когда вернулся, Алекс сказал, что тебя нет. Я не мог быть с тобой, ибо ты была еще ребенком, но я всегда мечтал и думал о тебе. А потом узнал, что ты в Атланте, явился к тебе в дом и возжелал тебя сильнее. Если бы ты только знала, что прошлая ночь, проведенная с тобой, для меня нечто чудесное.

Его голубые глаза горят так, что у меня перехватывает дыхание. Я смахнула наворачивающиеся слезы и он приподнял мой подбородок и запечатлел на моих губах быстрый, легкий поцелуй.

— То, что Блейк хотел сделать это ужасно, но если бы не он, возможно мы бы не встретились. — Я старалась подобрать слова. — Потому, кажется, я тоже влюбилась в самого несносного, упрямого деспота.

Хиро рассмеялся и притянул меня к себе. В этот момент поняла, что ради этого мужчины готова на все. Я принадлежу ему телом и душой. Так будет всегда, чтобы с нами не стало. Ведь я люблю его. Его единственного.

— Ты моя, Кайя! И всегда будешь моей. — Сердце у меня подкатывает к горлу. Тысяча фейерверков взрываются у меня в животе так, что голова кружится от счастья. Хиро улыбается мальчишеской улыбкой, и я отвечаю ему тем же. Через некоторое время мы возвращаемся в комнату. Залезаю в футболке на кровать и заворачиваюсь в одеяло. Хиро залезает на вторую половину, ложится рядом и обнимает меня. Он целует мои волосы и вздыхает.

— Спокойной ночи, милая, — шепчет он и я закрываю глаза, наши ноги переплетаются под одеялом и я засыпаю крепким сном.

<center>***</center>

Я подняла взгляд и вытаращила глаза, когда Хиро покачал головой.

— Хочу знать сколько у тебя было девушек? — На нем все та же футболка, что и вчера ночью. А на мне его другая футболка. Взъерошенная прическа ему так шла, что не могла наглядеться на него. Он великолепен. И небритая щетина. Озорная полуулыбка тронула его губы.

Мы сидели на кухне и завтракали. Утро был воистину добрым, ибо мы проснулись, приготовили завтрак вместе и разговор зашел о наших прошедших отношениях. Мой небрежный пучок отъехал в сторону и выглядело все так как будто я его допрашиваю.

— Просто хочу знать, — выпалила я. — Обещаю не буду злиться.

— Не было… — Он замолкает и хмурится. — Возможно, в школе были мимолетные отношения и все. Сейчас, кроме тебя, у меня никого нет.

— Конечно, нет. Кроме меня у тебя никого не будет, — произнесла я медленно и сладчайшим голосом.

Он чуть ли не давиться кофе и я как ни в чем не бывало кладу в рот кусочек приготовленного мной омлета.

— Если бы раньше знал, что ты такая ревнивая, то…

Широко раскрыла глаза от удивления и жду, когда он закончит предложение. Но Хиро останавливается и смотрит на меня своими невинными глазками.

— Почему остановился? — угрожающе произнесла я.

— Если положишь вилку на стол, то закончу, — весело сказал он.

Я положила вилку на стол и вздохнула:

— Ты закончи свое предложение.

— Это была шутка, Кайя. Я бы все равно был бы твоим, — заканчивает он.

Я пытаюсь не улыбнуться, но мое довольное выражение лица выдает меня. Хиро смотрит и наблюдает за мной. Его плечи затряслись от смеха, и в следующее мгновение я смеялась вместе с ним. Как только заканчиваю с завтраком, Хиро перемещается по кухне и помогает убирать стол. Меня отвлекает мой мобильный, который зазвонил. Это неизвестный номер. Я перевожу взгляд на Хиро, он выжидающе смотрел на меня. Отвечаю на звонок.

— Здравствуйте, это Кайя Аллен? — на линии мужской голос.

— Да, это я.

— Вам звонят из полицейского участка. Ваша мать Миранда Вуттен, обвиняется в убийстве вашего отчима Блейка Вуттен.

Мир разрушается и будто уходит из-под ног. Мои мысли и чувства в беспорядке. Моя мама… Она в тюрьме.

В голове все смешалось. Я хотела бежать и просто кричать на весь мир. Как моя мама могла убить Блейка? Это невозможно. Да, она может быть хладнокровной и суровой, но не до такой степени, чтобы убивать. Как только мне позвонили из полицейского участка города Аттенс, мы с Хиро, собравшись, выехали в путь. В машине успела созваниться с адвокатом Корделии, чтобы тот разобрался в ситуации и устроил нам свидание к моему прибытию. Мои пальцы панически обхватили ремень безопасности и крепко сжимали её, резкая усиливающаяся головная боль пульсировала.

— Уверен, все будет хорошо! — Хиро нарушил тишину в машине.

— Не знаю, Хиро. Здесь что-то не то. Моя мама не такая, она даже мухи не обидит. — Я выпрямилась, проводя ладонью по лицу, стараясь слегка ослабить головную боль. — А что будет с Бетти? Господи, она, наверно, совсем напугана.

— В данный момент за ней присматривают, так что нет повода волноваться. Ты ведь совершеннолетняя, и к тому же ее родная сестра. Бетти, скорее всего, отдадут тебе.

Глаза горели из-за не пролившихся слез, все внутри сжалось от осознания нашего положения. Если мама действительно убила Блейка, то мы в полном дерьме, ибо насколько я знаю за такое преступление дают от восьми лет. Капелька слезы все-таки прорвалась наружу, я шмыгнула носом и вытерла щеку. Когда я это сделала, Хиро взял мои руки в свои и притянул их к груди.

Когда мы встретились взглядом, то он одарил меня одной из своих красивых улыбок, которая помогла мне держаться на плаву. Хиро был единственным, ради кого за последние дни мне хотелось жить.

<center>***</center>

В полицейском участке нас встретил адвокат Корделии, Юниус. Высокий, но худой мужчина, с возрастом с моей бабушкой, темно-карими глазами, слегка видной сединой и в деловом костюме. Он приехал раньше нас, ибо наш рейс задержали и пока мы добирались из Атланты до Аттенса уже наступил вечер.

Увидев меня, он тяжело вздохнул и пересказал все случившиеся вкратце. По его словам, Миранда убила Блейка и сделала она это его же пистолетом. Есть доказательство, точнее свидетель, который услышал звук стреляющего пистолета. Свидетель побежал к нам в дом и обнаружил Миранду стоящей над трупом Блейка. Этот сукин сын все-таки расплатился за все, что сделал. Надеюсь, он горит в адском огне, потому что из-за него все в нашей жизни прошло наперекосяк. Меня больше всего беспокоила Миранда и ее состояние. Благодаря Юниусу, мне не отказали в свидании с мамой и перед тем, как проводить внутрь, другой офицер обыскал меня. Офицер с аккуратно подстриженными волосами и морщинистым лицом указал на меня кивком и пробормотал:

— Можете входить.

Вступив шаг в сторону изолятора, мое сердце дрогнуло, перед глазами пронеслась картина как Миранда будет проводить свои дни в таких холодных и пустых камерах, пока не отсидит срок, который через несколько дней превозгласит судья. Мы миновали открытую дверь, затем закрытую, после меня проводили в полусумрачное помещение, и при виде этого по моей спине прошёлся холодок. В комнате по середине стоял металлический стол с двумя стульями, мерцающая лампочка освещала эту решетку. Я села на стул и принялась ждать, когда ко мне приведут Миранду. Через пять минут дверь со свистом открылась и с сопровождением офицера пришла мама. Моё сердце болезненно защемило, когда я увидела на ее руках наручники. Она улыбнулась мне, ее глаза были полны слез. С трудом сглотнув, я прогнала слезы. Они сейчас были ни к чему, и я отказывалась раскисать, держала себя в руках, стараясь быть сильной. Быть сильной ради нее.

Она медленно села, потерла запястья и кожу, на которой сейчас виднелся след от наручников.

— Мама… — произнесла я, прерывая гнетущее молчание. Очередной раз проглотила свои слезы, мой голос дрожал.

— Кенни… — жалостно сказала Миранда. С виду она выглядела потрепанной, мешки под глазами особенно выделялись, за все это время она немного осунулась. Синяки, оставленные Блейком, понемногу уходили, но все равно остались следы.