Твое имя (СИ) - Платунова Анна - Страница 47

Только тогда Мара поняла, преградила ей путь, но Вайолет теперь и не пыталась бежать, наоборот, вцепилась пальцами ей в плечи, пытаясь прижать к себе посильнее, и тянулась губами к ее лицу. Как Мара догадалась, можно и в ухо поцеловать. Главное — чтобы нечто проникло в организм жертвы.

— Бьярн! Это оно! Оно!

Но Бьярн уже и сам понял. Он почти в ту же секунду кинулся оттаскивать Вайолет, которая вдруг стала невероятно сильной, какой-то скользкой, и выкручивалась так, будто ее тело состояло из одних только мышц, как у змеи, а костей в нем не было вовсе.

Впрочем, так оно и было.

И вот уже создание, некогда бывшее студенткой Академии Темных искусств, сидит, привязанное к стулу, плюется и шипит. А потом вдруг Вайолет начала хохотать, задрав голову. Сейчас она совсем не напоминала ту девушку, которая несколько минут назад вошла в дом. Чуждое, жуткое существо сидело перед ними. Чуждое, однако разумное.

— Вы хоть знаете, кто он? — она указала глазами на Эрла, который, испуганный и заплаканный, сжался в комочек на кресле.

— Знаем, — зло оборвала ее Мара. Не хватало еще, чтобы эта гадина перепугала мальчишку, открыв тому, чем он болен. — А вот ты что за тварь?

— Расскажу, если пообещаете меня спасти, — прошипела та.

Мара и Бьярн переглянулись, и эти взгляды не сулили нечисти ничего хорошего.

— Эрл, ступай к Вики, — сказал Бьярн, и Эрл, понимая, что сейчас произойдет что-то, непредназначенное для его глаз, тут же выбежал из комнаты.

А Мара стянула с рук перчатки.

— И не надо, не отвечай. Мне совершенно все равно, что ты за создание. Но ты убивала людей, ты хотела убить Эрла и поплатишься за это.

Мара подняла руки. Одно ее слово — и все будет кончено.

— Стойте! — закричала Вайолет с неподдельным ужасом в голосе. В ее глазах, совершенно человеческих, застыло отчаяние. — Я не хочу! У меня не было выбора! Они сами разбудили меня!

Мара пыталась не слушать, не смотреть. Надо произнести заклятие, и все. Но привязанная к стулу девушка (нет, нет, это всего лишь жуткая тварь, не человек!) взывала к милосердию, и Мара не смогла.

— Зачем ты пришла? — крикнула она.

Вайолет — вернее, та, что притворялась ею, — совсем по-человечески закусила губу.

— Круг все равно вот-вот сомкнулся бы. Вы были в шаге от меня. Ты была в шаге… Я не смогу вечно бежать и прятаться. Человеческие тела такие слабые, хватает всего на несколько дней… Я пришла поговорить, объяснить, что всего лишь хочу жить.

— Именно поэтому ты кинулась на беззащитного мальчика?

— Беззащитного? — Вайолет вскинула глаза на Мару. — Серьезно? Ну хорошо, сначала я думала, что он обычный ребенок… Я решила, тому, кого вы любите, вы поможете с большей охотой, даже если это будет всего лишь оболочка…

— Рассказывай, — перебил ее Бьярн. Сейчас он опять выглядел «опасно», как сказала бы Тайла. — Что ты такое и откуда взялась?

— Вы, люди, зовете нас мотыльками… Мы так же недолговечны, а для того, чтобы жить, нам нужно перелетать с места на место…

— С одного тела на другое, — назвала Мара своими именами то, что видела.

— Да, — не стала отрицать Вайолет. — Но в этом нет моей вины. Я сотни лет дремала, заключенная в кристалл, пока эта недотепа Лита не разбила его. Куда мне было деваться? Снаружи я живу минуты, не больше…

— Стоп, стоп, какой кристалл? Где она его нашла?

— В музее. Все думали, что Раймон и Лита хотят выслужиться перед преподавателями, но никого не удивляло, что два студента могут позволить себе снимать отдельное жилье. На самом деле каждый раз, оставаясь на дежурство, они искали в запасниках то, что можно продать коллекционерам. Отслужившие артефакты, старинные свитки…

— Откуда тебе знать?

— Я вобрала в себя их души. Я была Алитой, Раймоном, Лори. Теперь я Вайолет. Все их воспоминания — стали моими воспоминаниями.

Теперь Маре стало понятно, почему воскрешенные так странно отвечали на вопросы. Тело, после того как в него вселялся мотылек, принадлежало уже двоим. «Я убил», — отвечал мотылек. «Я умер», — говорила жертва. Раймон кричал, что у убийцы нет имени, и тоже говорил правду: у мотылька были десятки имен, но ни одного настоящего, ведь он только присваивал имена жертв.

— Хорошо, продолжай.

— Лита нашла кристалл. Ни она, ни Раймон не знали, что это, но подумали, что необычная вещица сможет заинтересовать ценителей Темного искусства. А потом Лита выронила его, попробовала собрать осколки, порезала руку… Так я нашла ее…

Бьярн и Мара вновь переглянулись. Им не нужно было разговаривать, чтобы понять друг друга. Бьярн качнул головой: «Оно слишком опасно…» Но Мара медлила. Не так просто уничтожить живое мыслящее существо. Да, Вайолет — вернее, то, что стало ею — убийца, но она спасала свою жизнь. Так же, как когда-то сама Мара убила, спасая свою.

— Несчастное ты создание, — помедлив, произнесла она. — Вечное бегство и неминуемая гибель. Возможно, ты последняя в нашем мире.

— Возможно, — согласился мотылек. — Этот мир стал такой хрупкий. Нам в нем не выжить. То ли дело во времена, когда ходили по земле железные гиганты. Мы отлично существовали вместе. Мы не давали их телам остынуть и затвердеть, а они продлевали нам жизнь.

— Не помню такого… — задумалась Мара.

— Это было тысячи и тысячи лет назад…

— Что же мне делать с тобой?

За поддержкой подняла глаза на Бьярна.

— Мара, нечисти не место в Симарии, — ответил он. — Дай им только возможность…

— Это смотря кого считать нечистью, — оборвала Мара, мгновенно принимая решение. — Знаю я одну нечисть, которая живет и радуется после того, что сотворила. Нечисть в обличие человека. И пока ты не можешь ничего с этим поделать, не надо мне ничего говорить!

Потом посмотрела на мотылька в обличии Вайолет.

— Я не стану тебя убивать, если ты согласна на пожизненное заключение. Ты сказала, что дремала в кристалле?

— Да, — ответила та, не понимая, куда клонит Мара.

— А еще сказала, что раньше вы жили в железных гигантах. Видела железную статую в начале улицы, в небольшом сквере? Ее можно разглядеть из наших окон. Ты могла бы вселиться в нее?

— Да, — тщательно все обдумав, подтвердила та, что когда-то была Вайолет. — Она не разобьется, как кристалл, а благодаря моей силе металл никогда не заржавеет, останется чистым и гибким. Я смогу дремать, а иногда любоваться на мир.

— И больше никогда не вселишься в человека! — сурово сказала Мара, хотя и понимала, что брать обещания у нечисти — пустая трата времени.

— Да, обещаю, — сказал мотылек.

Мара подняла глаза на Бьярна, зная, что, пока он не согласится, она тоже не сможет решиться. «Не могу, не могу ее убить!» — читалось на ее растерянном лице. Бьярн вздохнул.

— Что тебе нужно для того, чтобы переселиться в статую? — спросил он.

Вайолет совсем по-девичьи хлюпнула носом.

— Отпускаете меня? Правда?

+++

Скоро по улице в сторону сквера выдвинулись трое. Некромантка в черной одежде помощника дознавателя, юная девушка, которая, видно, совсем недавно плакала, но сейчас выглядела спокойной и умиротворенной, и высокий стражник.

В это раннее утро в сквере почти не было людей. Позже молодые мамы и няни выведут детей на прогулку, на скамейки сядут пожилые пары, но сейчас мимо по тропинкам торопилисьтакие же работяги. Они бежали, не глядя по сторонам, погруженные в свои мысли.

Трое встали у статуи молодого воина, олицетворяющего всех воинов, служивших в отрядах Вседержителя. Воин сложил руки на оголовье меча и смотрел прямо перед собой как раз в сторону домика, где жили Мара, Бьярн и Эрл.

Бьярн вытянул из ножен узкий кинжал.

— Повтори-ка еще раз, — обратился он к мотыльку.

— Просто оставь след на статуе, чтобы я знала, куда лететь.

Мара заметно нервничала и все пыталась забрать кинжал у Бьярна из рук, но это было так же бесполезно, как попробовать отобрать меч у железного изваяния.