Лягушки Манхэттена (ЛП) - Ааронс Кэрри - Страница 33

И вот он объявился снова. Гребаный Эрик Уайл, мой «от любви до ненависти и до любви» стоит на другой стороне тропы Центрального парка.

Он меня пока не видит, и благодарение за это Богу. К счастью, после эпичного расставания, случившегося два года назад, мы ни разу не столкнулись. Эрик по-прежнему хорош: высокий, темноволосый, привлекательный и источающий дерзость и дьявольскую сексапильность. Он всегда отличался самодовольством. И прямо сейчас делает двадцать отжиманий от земли… и выглядит, как типичный спортивный говнюк.

Когда я была с Эриком, то почти не думала о себе. Моя самооценка была на нуле, мне казалось, я заслуживаю такого дерьмового отношения. Я занималась самоуничижением и рыдала каждую ночь. Из-за него я чувствовала себя недостойной чего-то хорошего, и мне понадобился почти год, чтобы выбраться из ямы самобичевания.

Я сказала себе, что больше ни один мужчина не сможет заставить меня так себя чувствовать — в основном потому, что я стала взрослее и мудрее, но вдобавок еще и потому, что моя самооценка была подобна броне, в которую я сама завернулась.

И… к моему большому удивлению, я не почувствовала, чтобы она соскользнула. Головой я понимаю, что приняла верное решение, даже если сердцу казалось иначе. Коди не был моим «тем самым», и, несмотря на то, что он замечательный, я была бы сволочью, если бы не отпустила его. Я была бы такой же ужасной, как Эрик Уайл.

Когда я была с Оливером, то не чувствовала себя ущербной. Вообще-то, он всегда заставлял меня чувствовать себя умной… частью его маленького мужского клуба гениальных богачей. Он говорил со мной, как с уважаемым другом, а не как с подходящей женщиной. А теперь еще и приложил усилие: пришел просить прощения, что так восхитило мое переменчивое сердце.

Я больше не та сентиментальная девчонка — что бегала за придурком по Центральному парку подобно влюбленному щенку. Эрик тем временем оценивает зад прогуливающейся с коляской мамочки и подмигивает пробегающей мимо женщине, после чего сам продолжает пробежку. И чем дальше он уносится, тем отчетливее я ощущаю, как в груди нарастают сила и уверенность.

Всем нам приходится делать выбор. Застрять на неблагодарной работе или найти новую. Пройтись домой пешком или заказать такси. Съесть пончик или… Черт, вот тут выбора, конечно, нет: съесть пончик — единственный верный вариант. И мы все можем решиться прыгнуть в пропасть и дать шанс любви, осознавая, что на земле нас не ждет пожарный с большим шаром, чтобы поймать.

Достав телефон из сумочки, я набираю номер единственного человека, способного сказать мне правду.

На третьем гудке трубку берут.

— Привет, дорогая, ты на громкой связи!

Мама так кричит, что мне приходится отнести телефон от уха.

— Привет, мам. Ты там как?

Мне слышно, что на заднем плане что-то падает. Судя по звуку приземления, похожее на горшки или сковородки.

— Ой, знаешь, я на кухне, готовлю по новому рецепту Джады¹⁴. Блюдо называется «Чоппи́но медленной готовки», по факту — эту рагу со всеми видами рыбы и морепродуктов. Твоему отцу понравится!

Мама обожает готовить. К несчастью, у нее это не очень получается. Сегодня я помолюсь за папин желудок. Он отлично держится и съедает все, что мама кладет перед ним на тарелку, но раз или два в год у него бывают пищевые отравления. Мне хочется найти именно такую любовь: когда муж не решится сказать мне, что я его отравляю.

— Звучит соблазнительно! Эй, мам, у тебя есть минутка? — Из-за эмоций у меня сдавливает горло.

Неважно, сколько бы лет нам ни было, нам всегда нужны наши мамочки. Может, у нее и были свои причуды, и ее страх перед городом не обоснован, но, когда она нужна — она всегда рядом. Она всегда поможет разобраться с проблемами на любовном фронте или просто выслушает о драме моей жизни.

— Конечно, детка. Что случилось? — В ее голос закрадывается беспокойство.

— Ничего плохого, клянусь. Я не беременна и не искалываю руки иглами. Дело в парне.

Из динамика раздается выдох облегчения.

— Хорошо, раз ты отмела мои самые сильные страхи, можешь рассказать об этом парне.

Я закатываю глаза, потому что прекрасно понимаю: она успела представить, как меня брюхатят в каком-то трейлере.

— Честно говоря, я в замешательстве. Я пару месяцев встречалась с одним парнем и рассталась с ним ради другого. Ради того, с кем я уже была, но то, что между нами было, нельзя назвать отношениями. А теперь он вернулся, и я не знаю, хочу ли впускать его снова, не могу решить, как правильно поступить…

— Джемма Бин! Притормози, вдохни. Ты тараторишь, дорогая моя, — кричит она мне в ухо.

Я прекращаю наворачивать круги и сажусь на скамейку. Я понимаю, что немного вспотела, несмотря на то, что на улице октябрь. Мама умеет сделать так, чтобы я потеряла самообладание, и ей даже не нужно для этого говорить.

— А теперь начни с самого начала, милая. Как зовут того парня?

Выдохнув, я приступаю. Я рассказываю ей обо всем, вырезая сцены секса и разговоры о дружбе с привилегиями. Я объясняю, как встретила Оливера, какими были наши взаимоотношения без обязательств. Что ушла раньше, чем у него появилась бы возможность сделать мне больно, потому что начала влюбляться. Перехожу к настоящим отношениям и последующему расставанию с Коди. Я делюсь с ней своими страхами, неуверенностью в том, что с Оливером что-то получится, даже если мы попробуем снова.

Я в одном шаге от того, чтобы запихнуть в рот большой палец, призвав ее погладить меня по спинке.

— Ты же знаешь, как я познакомилась с твоим отцом? — Мамин умиротворенный голос немного меня успокаивает.

Я киваю и, сообразив, что она меня не видит, произношу:

— В проходе продуктового магазина.

— Я только рассталась со своим школьным парнем и не горела желанием ходить на свидания. Но твой отец, одетый в передник с логотипом магазина, улыбнулся мне и предложил попробовать новые хлопья, потому что те были его любимыми. Я была в трениках и искала мороженое, а он просто подхватил меня на руки.

Я обожаю слушать историю знакомства моих родителей.

Мама продолжает:

— Любовь приходит, когда ее не ждешь, насколько бы несвоевременно это ни было. Она приходит и сбивает с ног или бьет прямо в лицо. Неважно, что говорит разум или логика. Иногда нужно довериться судьбе, дорогая, и, похоже, что этот Оливер — твой служащий из магазина.

При мысли об Оливере, работающем в продуктовом магазине, меня одолевает хохот. Посреди парка! И, судя по взглядам двух идущих мимо женщин, я выгляжу странно.

— Спасибо, мам. Я знала, что, поговорив с тобой, мне станет легче. — Так и произошло. Она постоянно принимает решения за меня, но ведь родители для того и нужны. Они преодолевают трудности, когда у тебя не остается сил.

— Так иди и встреться с этим парнем. У меня хорошее предчувствие. Я уже давно не слышала, чтобы ты так говорила о противоположном поле. Когда я с ним познакомлюсь?

Я поднимаюсь со скамейки и успокаиваю нервные клетки, которые теперь знают, что они пойдут на свидание с Оливером. Усмехнувшись, я говорю:

— Когда я буду к этому готова.

— Джемма Бин, ты не лишишь меня права на свадьбу и внуков! — И мы возвращаемся к безумию. Вот так просто: от нулевой степени до максимума.

— Пока, мам. Люблю тебя. Не дай папе грохнуться из-за морского рагу.

Повесив трубку прежде, чем мама успевает вставить еще пару возражений, я продолжаю прогулку по парку. Взглядом натыкаюсь на улыбающегося мне с билборда лицо, но на этот раз оно вызывает совершенно иные эмоции.

Глава двадцать восьмая

ДЖЕММА

— Я чертова идиотка? — Когда я разворачиваюсь, обращаясь с этим вопросом к Джиллиан и Сэм, юбка взлетает над коленками.

Они вот уже два часа наблюдают модный показ имени меня, и наконец я определяюсь с нарядом, который меня устраивает. Чтобы пойти в нем на свидание с Оливером. На наше первое свидание с Оливером Андерсом.