Артемида. Изгнание (СИ) - Хант Диана - Страница 56

Высунуты ли у них языки? – подумалось мне, ведь тут и ежу ясно, что троица сине-чёрных обнаженных, не считая золотые украшения и золотые широкие пояса, небрежно лежащие на широких чувственных бёдрах, изображает богиню Кали. А если языки не высунуты, то крашены ли их подбородки в красный? Эх, отсюда не разобрать!

…И почему их три?

Женский голос, читающий стихи параллельно с пением мантры Кали, тем временем продолжал:

– Кого наивно считаю собой –

Белое лицо в крови.

Сияющие светом Великой Бездны

Глаза мои –

Глаза Твои, о Кали!

Джей Мата Кали!

Джей Мата Дурге!

…Вот только где эта женщина? Кто из танцующих так красиво читает? Отчего-то очень захотелось это узнать, было в этом голосе что-то, что привлекало меня, вызывая сладкую дрожь в бедрах, но разглядеть говорившую не удавалось.

Тем временем, три чёрные танцовщицы развернулись лицами в мою сторону, и я увидела, что нет, ни высунутых языков, ни крашеных подбородков, как на картинках и у статуй, которые я видела, у женщин не было.

Я забеспокоилась поначалу, как бы меня не обнаружили раньше времени… Нет, не то что бы я испугалась, просто зачем портить людям праздник. То есть танец. То есть пуджу. Тем более такую красивую, и серьёзную, судя по количеству присутствующих.

Но волнение оказалось лишним. Глаза чёрно-синих танцовщиц были прикрыты черными же веками, а взгляды всех присутствующих – устремлены только на них. Барабаны запели смелее, чувственнее, ярче, набирая новый ритм. Нежное пение флейт перешло в сплошное, ровное и пронзительное звучание.

Черно-синие танцовщицы, извиваясь, как кобры в священном трансе под звуки флейты заклинателя, стали медленно сближаться, как будто их тянуло друг к другу невидимым магнитом.

Полные страсти движения говорили о том, что они даже как будто сопротивляются этому влечению, но незримое притяжение намного сильнее их нежелания.

– Исконная Дэви -

Ключ к Познанию остальных Махавидий!

Суть Великого Знания -

Уничтожающая Форму!

Уничтожающая Пространство!

Уничтожающая Время!

Ночь Вечности, Дарующая Свободу!

Каларатри!

Знание и Иллюзия!

Природа и Энергия!

Две танцовщицы в это время, как будто приклеившись спинами к первой, медленно скрылись за её спиной. Впереди оказалась та, что сжимала в руках топор и трезубец. Затем все втроем опустились на пол.

Та, что была впереди, расположила чёрные ноги перед собой крест-накрест, как сидят йоги.

Как расположились двое других, мне видно не было, видны были только их руки с золотыми священными атрибутами, взвившиеся по сторонам от первой.

Отсюда создавалось впечатление, что сидит одна женщина, но с шестью руками, в каждой из которых держит золотой предмет.

Натуралистичности впечатлению добавили ещё и две склоненных головы по сторонам от той, что была посередине, из-за чего фигура сидящей женщины оказалась практически полностью скрыта покрывалом чёрных волос.

Танцующие вокруг круглого помоста тоже неожиданно для меня оказались на полу вокруг своего божества. Видно, пока моим вниманием владели исключительно черно-синие танцовщицы, все участники ритуала успели закончить танец и сесть в похожих положениях, слегка склонив головы.

В следующий миг произошло сразу два события, оба из которых заставили меня вздрогнуть, подскочив на месте.

Во-первых, чёрно-синяя танцовщица, та, что сидела спереди, и чье безмятежное, отстранённое выражение лица заставляло забыть, что это живой человек, а не древняя неподвижная статуя, открыла глаза, и в отблеске тысяч свечей на черно-синем лице засияли голубоватые пятна белков. Но не сам этот факт заставил меня испуганно дёрнуться: взгляд черно-синей танцовщицы был устремлен на меня.

И фавн меня дери, если кто-то когда-нибудь так на меня смотрел! Отстранённо и заинтересованно одновременно, с мудростью и живым любопытством, взгляд, отражающий неподдельный интерес смотрящей, проникал в самую душу.

И, во-вторых, одновременно с тем, как сверкнули два чёрных глаза в ореоле белков на сине-чёрном фоне красивого, как на древних изображениях, лица, на моё правое плечо опустилась тёплая ладонь, и тот самый голос, который недавно читал речитативом священные стихи, участливо спросил:

– Ты за Посвящением, дитя?

Сказать, что я испугалась, не сказать ничего. То есть не испугалась, конечно, просто всё это произошло чересчур уж неожиданно. Так что, спасибо, что только дёрнулась и пискнула полураздавленной мышью, а не вовсе оконфузилась. Было бы неудобно, между прочим.

Видимо эффект неожиданности и заставил меня выдать первое, что пришло в голову, той самой женщине, которая, как из воздуха, возникла справа от меня. Видимо, неслышно подошла, в то время как я, хлопая глазами, следила за танцем чёрно-синих гурий.

А первой в голову мне пришла правда, поэтому я честно ответила.

– Я ищу свою лань. – И, глядя прямо в полные весёлого недоумения глаза женщины, пояснила, – Иду. Ни’иду то есть.

Надо сказать, что наше с женщиной общение происходило как будто наедине, или же и вовсе было покрыто пологом невидимости: никто из тех, кто сидел вокруг круглого помоста, не повернул головы в нашу сторону, даже не вздрогнул. Наверно, сидящие между рядами свечей на чёрном полу пещеры находились во власти глубокого транса. Или им просто нельзя было ритуал прерывать, не знаю.

Женщина, стоящая рядом со мной, не выдержала и тихо рассмеялась. А потом ловко, чудесным образом ни разу не запутавшись в черных длинных одеждах, опустилась рядом, поджав под себя ноги.

– Значит, ты прошла Туннель Перерождения, стирающий карму, одно из главных препятствий на пути к Посвящению Матери Кали в поисках лани?

Женщина опять засмеялась.

– В жизни не слышала ничего смешнее.

Я веселья женщины в чёрном не разделяла, и, по правде, слабо понимала, о каком стирании кармы и Посвящении она говорит. Но то, что женщина смеётся, должно быть неплохо, да? Вряд ли человек с чувством юмора вдруг впадёт в буйство. И есть даже вероятность, что отсмеявшись, она поможет выйти отсюда, и я продолжу поиски Иды.

Воспользовавшись неожиданным приступом веселья, я рассмотрела свою новую знакомую. И вглядываясь в её тонкие, но крупные черты, белую кожу, несколько широкие для женщины плечи, сильные руки, отметила сходство с остальными участниками ритуала. Они здесь такие оказались все, как бы сказать, не маленькие. И хорошо развитая мускулатура просматривалась даже у женщин.

…А я так надеялась, что я всё же где-то в Индии, или хотя бы на Земле. Но судя по внешности присутствующих, и их росту, соответствующему, пожалуй, самому высокому росту в родной Беларуси, что уж говорить об Индии, я в каком-то неизвестном мне мире.

Впрочем, этим вопросом можно озадачиться позже, когда мы с Идой обе окажемся в безопасности.

– Туннель Перерождения? – переспросила я женщину, чем-то не понравилось мне это название, отчего её веселье сменилось недоумением.

Моя новая знакомая склонила ко мне лицо, провела подушечками пальцев по щеке, затем поднесла их к кончику носа. Своего носа. Алый цвет пальцев женщины и засаднившая скула говорили о том, что ползя по вышеупомянутому туннелю, я изрядно ободралась.

– Белое лицо в крови… – задумчиво, глядя сквозь меня, сообщила женщина.

– Зеленая туника изорвана в клочья, – кивнула я ей, тыкая пальцем себе в грудь.

Вдруг у них принято тут изъясняться таким образом? Чтобы просто, очевидно, и доступно. Кто бы спорил, только не я. Мне, пожалуй, выбираться отсюда надо. Только как намекнуть о своём желании женщине в чёрном?