Сомбра: Театр Машин (СИ) - "Krasnich" - Страница 15

— Я не давал тебе ключ. Как ты сюда попал?

— Залез в окно.

Отрывисто глотнув чая, Зай чуть не обжег язык. На курсах обучали основным навыкам охотника. Преодоление препятствий в городской среде — один из самых важных среди них. Мериться силой с сомброй бесполезно, а вот изобретательность, смекалка и быстрые ноги спасли не одну жизнь.

— Они сказали, научишь.

Восьмой вытащил из-за пазухи клеенчатый лист и разложил его на столе. Это была карта Лунного города. Когда Зай проходил обучение, ее пришлось искать самостоятельно по букинистическим лавкам. А напарнику досталась просто так. Завидно.

Зай вразвалку подошел к столу и опустился напротив Восьмого. На листе серые улицы перемежались темно-красными домами с белыми номерами на них. В правом верхнем углу красовался герб города — полная алая луна на темном небе. Зай постучал по ручке кружки и оставил ее поверх луны.

— Хочешь узнать город? Это непросто.

Сощурившись, Восьмой сосредоточенно и жадно перебегал взглядом от здания к зданию. Зай достал из бокового ящика стола чернильное перо. Ради этого пришлось на время закатать свисавший край карты.

— Ладно, что ты хочешь знать?

— Все.

Ответ был ожидаем, но рвение — похвально. Да и чем дольше проживет напарник, тем длиннее будет жизнь Зая. Ради самого себя постараться стоило.

Перо задумчиво провернулось в пальцах. Зай тыкнул им в Депо, расположенное в сердце города. Оно занимало самую большую площадь. Со всех сторон к нему ручейками стекались широкие улицы и короткие кварталы, а к главному входу подходил Длинный проспект. Он ненавязчиво пристроился к огромному механическому зданию, полному двигавшихся шестеренок, механических платформ и башен, постоянно менявшихся. Уродливым выступом к Депо пристал причал Бхутешама.

— Депо — это главное управление Аркуса. Здесь канцелярия, кабинеты, тюрьма, тренировочные полигоны… Да все, что нужно. Корпус механиков тоже. От него в обе стороны Длинный проспект, главная артерия города.

Рядом с проспектом на карте появились стрелки вправо и влево. Он разрезал город на две неровные части, проходя косой чертой.

— Это Главная площадь, она прилегает к Депо. Мы тут были в кафе «Осьминог», помнишь? — На месте здания в три этажа высотой осталась чернильная точка. — Недавно на Главной ярмарка стояла, вчера уехала только. Тут же недалеко магазин Часовщика…

Восьмой втянул голову в плечи и склонился вперед, уткнувшись носом в кружку. Зай осекся. Неясно, что напарник видел, будучи в плену сомбры, но вряд ли это было что-то приятное. Скорее, то, что очень хотелось забыть. В мире существуют вещи, о которых спрашивать нельзя. Их человек должен рассказать сам.

— Все, что прилегает к Депо, считается главным сектором или иначе первым, остальные территории его окружают. Вот тут Слепая Зона, мы ее видели. Официально ее называют вторым сектором.

Выделявшийся островок стоял треугольником на пересечении двух рек, сливавшихся в одну. Он, как и остальные, одним краем касался первого сектора, а другим уходил к городским стенам. Зай расчертил карту на зоны из неровно обведенных овалов разной степени величины. Они окружали Депо как лепестки ромашки желтизну цветка.

— Еще таких секторов шесть, итого восемь. Тебя поселили в первом, я живу в шестом. А здесь в третьем отличный бар, в котором я сегодня был.

Перо не без удовольствия вновь коснулось карты, отметив небольшую точку вверху. Еще в третьем секторе жила Виктория. Эту информацию Зай, разумеется, оставил при себе.

— Вообще, сектора отражают направленность районов. Где-то больше людей, где-то — кукол. Какие-то считаются производственными, другие для отдыха и все в таком роде. Про каждый отдельно лучше потом расскажу, пока не нужно.

Восьмой записывал все в книжку в кожаном переплете. Почерк у него был на редкость отвратительный. Он с трудом и очень медленно выводил буквы, словно мучительно пытался вспомнить написание каждого слова перед тем, как перенести его на бумагу. Но он явно старался, и Зай усмехнулся, на секунду прикрыв глаза.

— Река?

— Безымянная река. К городу их подходит две, Лунная и Солнечная, а сливаются в одну. Иногда экспедиции по ним ходят, но до конца, говорят, не доходили.

— Экспедиции?

— Да. На дирижаблях летают и исследуют Серый мир. Ну, это если вкратце. Запомнил? Для первого раза хватит.

Интерес Восьмого не иссякал. Зай же привык действовать, а не разговаривать. Беседа начала надоедать. А ведь было время, когда и ему все представлялось новым и неизведанным.

Восьмой аккуратно вывел что-то в книжке. После с серьезным видом помахал ей, дав чернилам просохнуть. Зай поднялся, посмотрел в ночную мглу, повисшую за окном.

— Можешь остаться. Я выхожу на работу утром, а добираться отсюда до дома тебе далеко. Ляжешь на полу.

Чай остыл. Печка изрядно натопила, Зай давно отогрелся, а в комнате поселилась тягучая духота. Восьмой еще раз вскипятил воду, а Зай распахнул окно. В комнату хлынул прохладный ночной воздух.

С наслаждением потянувшись, Зай плеснул кипяток в кружку и подошел к полке с одиноким медальоном. В ладони тот ощущался тяжело и слабо поблескивал позолоченной окантовкой. Зай надел его через голову. Быть может, медальон окажется полезным в расследованиях. К тому же, перечить Диего не следовало.

Восьмой отрешенно изучал карту. Он постоянно щурился и потирал переносицу, тусклого света керосиновой лампы не хватало. А других у Зая не водилось. Он проводил дома слишком мало времени, чтобы озаботиться монтировкой светильников где-то, кроме ванной.

Оставалось еще множество мест, о которых следовало бы рассказать: о соборе, где жили первые садовники; о полном развлечений восьмом секторе; о двух рынках, самых больших в городе, но не сравнимых с подземным. Только время выдалось позднее, а потому следовало отложить вопросы на потом.

Лист на дне кружки расползся на части. Еще две недели назад Зай не мог предположить, что у него появится новый напарник. И что они будут мирно сидеть за столом, изучая карту Лунного. Разговаривать так, словно бы не было ужасной сомбры, чуть не погубившей обоих. О сомбрах нельзя было забывать. Ведь именно они забрали жизни предыдущих напарников.

До Восьмого их было семь. Семь подопечных, семь трупов. Каждого из них Зай помнил, имена отпечатались в памяти навечно. Но в кошмарах являлось только одно лицо. Наставницы. Райви.

С облупившегося потолка местами осыпалась крошка, оголив уродливые шрамы трещин. Интересно, когда уйдет Зай, станет ли Восьмой видеть в кошмарах его?..

Лист чая отправился в мусор, кружка — в мойку. Зай частенько ленился отмывать ее сразу, оставляя проблемы будущему себе. Никогда ведь не знаешь, вдруг сегодня не вернешься с работы, так и окажется, что кружку зря мыл.

Уже засыпая, Зай вспомнил об обещании, данном Виктории, и неловко перевернулся на здоровый бок. Жизнь, в сущности, складывалась не так плохо. Но как было бы здорово, если бы на месте Виктории оказалась совсем другая девушка. Было бы здорово.

========== Дело #8: Сердце куклы ==========

Дверь магазинчика приветливо скрипнула. Зай вошел как домой, он знал здесь каждый угол. Два высоких столика у окна, стеклянные витрины со сладостями, а за ними — деревянные полки, ломившиеся от выпечки и дорогого шоколада. Восьмой задержался на пороге. Его беспокойный взгляд прошелся по помещению, освещенному оранжевыми лампами, и остановился на кофеавтомате. Зай подошел к прилавку.

— Сообщение: давно не заходил, — ржаво протрещал кукла-продавец, размашисто взмахнув руками. Его локти провернулись на гладких шарнирах. — Дополнение: как обычно?

— Да, насыпь пакет.

Кукла прокрутил тело по оси. Не сойдя с места, он принялся насыпать в бумажный пакет леденцы. Деревянная лопатка щедро зачерпывала конфеты из ящика.

Звякнул колокольчик. Зай обернулся, опознав в вошедшем юношу с плаката Вилли. В обычной одежде юноша смотрелся не так щеголевато, как в цирковой. На вид ему было около четырнадцати лет. Синие выразительные глаза пытливо впились в часы Зая. Зай одернул рукав ниже.