Свингеры (СИ) - Резник Юлия - Страница 20

— Я, пожалуй, начну сама… Потому что из тебя ничего и клещами не вытащишь…

— Да неужели я так плох? — невесело улыбнулся Алмазов.

— Нет. Ты — самый лучший. Но дело не в этом. У меня к тебе одна просьба. Не перебивай меня, хорошо? Просто выслушай, а потом я выслушаю тебя. — Тимур кивнул, и я продолжила: — Понимаю, ты думаешь, что я сейчас вернусь ко вчерашнему дню, и начну есть твой мозг чайной ложкой. Но нет… Я хочу поговорить о том, что случилось намного-намного раньше. В тот день, когда ты от меня отстранился, когда впервые посмотрел на другую женщину, как на… женщину. — Я не сдержала горького смешка. Тимур потемнел лицом и сцепил зубы. — Может быть, если бы мы поговорили раньше, до этого бы и не дошло. Но я так боялась задеть тебя… Так боялась! И посмотри, к чему это все нас привело?

— Ты сейчас решила поиграть в моего психотерапевта? — окрысился Тимур.

— Ни в коем случае. Я — это я. Та, кто любит тебя очень сильно. И та, кто хочет тебе добра. — глубоко вздохнув, я ринулась с головой в пропасть: — Я та, кто понимает, что после всего, что произошло, тебе нужно… как-то взбодриться, испытать себя, может быть, даже доказать себе что-то. Я та, кто не станет говорить, что этого делать не стоит. Я та, кто не станет тебя убеждать, что с тобой все в полном порядке. Потому что это не так. Я также та, кто знает все о твоих страхах, я та, кто переживает их вместе с тобой каждый день… Я та, кто каждое утро просыпается в холодном поту, опасаясь, что болезнь вернется, и та, кто засыпает с мольбой, чтобы этого никогда не случилось. А еще я та, кто стал свидетелем твоей слабости. И та, которой тебе это очень сложно простить…

Мои силы кончились. Голос стих. Я смотрела в черные глаза мужа и видела в них собственное отражение. Мне потребовалось несколько долгих минут, чтобы собраться с силами и продолжить.

— Я та, кто понимает, что сейчас тебе хочется быть… с другой. Все равно с кем. Возможно, более молодой и красивой. Потому что с такой, как тебе кажется, вероятность осечки снизится до нуля… — я опять усмехнулась. — И я та, кто готова пойти на это…

— Благословив меня на измену? — заорал Алмазов, вскакивая с кровати.

— Нет… Абсолютно. Потому что я также та, кому нужно то же самое… — Глядя в самую душу Алмазова, негромко, но оттого не менее весомо, закончила я.

— Что? — Тимур побелел, как полотно, отшатнулся. Зарылся обеими руками в волосы, которые еще ни разу не стриг с тех пор, как они вновь отрасли, словно те стали его чертовым фетишем.

— Я хочу… попробовать секс с другим мужчиной. Как ты понимаешь, последние события подкосили не только твою самооценку. Моя… тоже в значительной мере пострадала. Мне кажется, это могло бы помочь нам обоим.

— Ты хочешь другого мужика? — повторял, как заведенный, Алмазов, — Кто он? Я его знаю? — Он подскочил ко мне и встряхнул, больно вцепившись в плечи.

— Да нет у меня никакого мужика! Что ты несешь?

— Тогда объясни, о чем ты, мать его все дери, толкуешь!

— Я предлагаю тебе попробовать свинг.

— Что?

— Свинг… Это… секс, подразумевающий обмен партнерами.

— Да уж понятно, что не танцы! Блядь… Как ты только до такого додумалась? Это Волков тебя подбил? Не иначе! То-то вы с ним по углам шушукаетесь…

В тот момент Алмазова нужно было видеть… Он словно обезумел. Носился по комнате из угла в угол, бросал на меня короткие злые взгляды и от души матерился.

— Хороший же, блядь, разговор. Познавательный! — ерничал он.

— Я старалась быть с тобой честной. Неужели ты не понимаешь, что умалчивание проблемы ни к чему хорошему нас не ведет?!

— У меня нет проблем!

— Именно поэтому ты вчера чуть не трахнул первую встречную!

Мы застыли посреди комнаты, с яростью уставившись друг на друга. Понимая, что криками здесь не поможешь, я медленно выдохнула, повела плечами, в попытке избавиться от чудовищного напряжения, сковавшего, кажется, все мое тело, и прошептала:

— В этой жизни мы с тобой всё делали вместе. Подумай об этом.

Я вернулась в постель и отвернулась к стенке, а Тимур вышел из комнаты, напоследок от души хлопнув дверью.

Вот и поговорили.

Что я чувствовала, оставшись наедине со всеми своими страхами, сказать трудно. Суть терялась в бессвязном потоке мыслей. Уверенность была лишь в одном — я поступила правильно, всё озвучив. Правильно хотя бы потому, что молчать больше не было сил. Может быть, мне не хватало мудрости, а может, напротив, во мне ее было с избытком… Как бы то ни было, я все для себя решила. Теперь решение оставалось за моим мужем. Я сделала все, что смогла.

Уснула в ту ночь я быстро. Сказались бессонница накануне и нервы. Я не слышала даже, как вернулся Алмазов. И лишь утром, увидев его темную голову на подушке рядом с собой, с облегчением выдохнула. Как бы то ни было, он вернулся ко мне. И эту ночь, как и тысячи ночей до этого, мы провели вместе.

Утром нам было не до разговоров. Завтрак, дети, спешные сборы в школу…

— Отвезешь мальчиков? Или моя очередь?

— Вместе поедем, — отрезал Тимур.

— Но мне может понадобиться машина.

— А Николай зачем? Возьмешь его, если понадобится.

— Ты же не собираешься теперь контролировать каждый мой шаг? — улыбнулась неожиданно пришедшей в голову мысли.

— Собираюсь, если понадобится!

— Как глупо… Ты же знаешь, что без тебя…

— Угу. Только со мной. Ну, не бред ли?

— Мам, пап, вы идете? Мы уже опаздываем, ну?! — проорал откуда-то из глубины дома Назарчик.

— Уже идем, — крикнула я в ответ.

Дорога до школы прошла в глупой болтовне ни о чем. Я ждала и в то же время боялась того момента, как мы останемся с Тимом одни. Он мог отпираться сколько угодно, но я чувствовала, что эта тема не на шутку его взволновала. И не только потому, что он меня ревновал. Было в его взгляде еще что-то. И это пугало меня так же сильно, как и… что? Заводило? У меня так и не нашлось времени, чтобы подумать об этом… расслабленно.

Мы высадили сыновей у школы, попрощались. Вернулись в машину и в звенящем от напряжения молчании поехали дальше.

— Ты правда этого хочешь? — наконец процедил сквозь стиснутые зубы.

— Да… Думаю, да. А ты… хотел бы попробовать, или…

— Это дико.

— Для кого?

Тимур обернулся ко мне. Такой красивый… мой!

— Не могу поверить, что мы с тобой это обсуждаем. Ты сама-то уверена, что хочешь увидеть, как я… я…

— Трахаешь другую?

— Катя!

— Ну, что Катя, Тим? Я просто называю вещи своими именами.

— К черту! — разозлился он. — Ты не ответила на мой вопрос.

— Я думаю, что это может разнообразить нашу сексуальную жизнь. Добавить в нее нотку пикантности. Вернуть уверенность в себе, справиться со всем тем дерьмом, что на нас свалилось. Ты только не думай, что я давлю на тебя! Нет! Напротив, я твердо убеждена в том, что нам нужно тысячу раз всё обдумать. И только потом решать… Знаешь, в свинге есть главное правило. Оно звучит «нет — так нет»… Я не буду настаивать. Ни в коем случае. Это желание должно исходить от двоих, иначе пара будет обречена! А я меньше всего на свете хочу испортить то, что между нами было, и то, что есть… Я хочу, чтобы мы были честны друг перед другом… До конца. Каким бы он ни был. Я… мы… заслуживаем этого, разве не так?

Наверное, самым правильным в тот момент было решение взять паузу. И мы ее взяли. И мне, и Тимуру хватило мудрости не рубить с плеча, хотя я видела, как тяжело ему это дается. Он был собственником до мозга костей. Но еще, несмотря на то, что между нами сейчас происходило, Алмазов очень… очень меня любил. Если бы я не была уверенной в этом на все сто процентов, мы бы уже давно расстались. Я бы не боролась за брак, в котором нечего было спасать.

Работа тоже худо-бедно, но двигалась. Мы перебивались на мелких заказах, а потом заступили на Лёнькин объект. Если бы не он — нам бы туго пришлось. Жорин стал для нас крестной феей. Тимур это тоже понимал. И выкладывался по полной.