Под солнцем Подземелья (СИ) - Кузьмина Ольга Александровна - Страница 25

— Заходи, — Алиас посторонился. — Разговаривать будем завтра. А сейчас отправляйся в ванную и спать.

— Алиас, я… — начал было Герберт, но некромант молча показал пальцем на лестницу, и он покорно поплелся наверх.

Драккони захватил из лаборатории пару вещиц, которые могли понадобиться, и поднялся на второй этаж. Плеска воды из ванной не слышалось. Алиас подождал пять минут. Затем еще пять. Не выдержал и вошел в ванную комнату. Герберт лежал в облаках пены, откинувшись головой на край ванны и спал. Алиас покачал головой. Похоже, он переборщил с успокаивающим составом. Ладно, пусть полежит еще немного. Он собрал брошенную одежду. Жаль портновский шедевр, но придется его уничтожить. Вернувшись через четверть часа в ванную, Алиас похлопал Герберта по щеке.

— Просыпайся, а то вода уже остывает. Герберт, слышишь, что я тебе говорю?

Вампир слабо шевельнулся, чуть приоткрыл глаза и пробормотал:

— Мне так хорошо… я здесь останусь.

— Нет, не останешься, а то вообще не проснешься, — Алиас поставил его на ноги и кое-как завернул в махровую простыню. Герберт с готовностью склонил голову на плечо некроманта. Алиас выругался сквозь зубы и повел еле волочащего ноги вампира в спальню. Уложил на кровать, стащил мокрую простыню и укрыл одеялом. Зажег на столике толстую короткую свечу с пропитанным особым составом фитилем. Герберт вздохнул и свернулся калачиком, обняв подушку. Алиас невольно улыбнулся и тихо вышел из комнаты. Устроился у камина с книгой, приготовившись к беспокойному дежурству.

Несколько раз раз за ночь он поднимался и заглядывал к Герберту, но тот спокойно спал. Свеча догорела. Алиас порадовался, что обошлось и отправился спать. И почти сразу же его поднял крик Герберта. Вампир метался по кровати, не просыпаясь и бормоча что-то невнятное.

— Всё хорошо, я с тобой, — Алиас погладил его по голове, осторожно перебирая светлые пряди. — Спи, мой мальчик.

Постепенно Герберт успокоился. Не открывая глаз, схватил Алиаса за руку и потянул к себе.

— Не уходи, пожалуйста!

Алиас мягко высвободился и поправил на нем одеяло.

— Спи, я посижу с тобой.

— Лучше полежи, — Герберт отодвинулся к стене.

Алиас поколебался, но прилег с краю, поверх одеяла. Герберт затих, вроде бы даже заснул. «Говорят, последняя любовь — самая безрассудная, — с горечью подумал Алиас. — И я тому наглядное подтверждение».

Он задремал, но скоро проснулся от того, что из-под него вытаскивали одеяло. Герберт добрался до него, обнял, уткнувшись носом в плечо, и снова уснул. За окном уже светало. Засыпать смысла не было. Алиас решил дождаться, пока Герберт заснет покрепче и уйти, но как только шевельнулся, вампир тут же вскинулся.

— Что?!

— Ничего, спи, — Алиас погладил его по щеке.

Герберт повозился, чуть не скинув его с кровати. И как-то вдруг оказалось, что руки и ноги их переплелись, и Алиас перестал сдерживать себя. Герберту сейчас была нужна любовь. А ему… о боги, ему был нужен Герберт.

========== Коварные замыслы ==========

Повелитель Лесного края смотрел в окно прямо на восходящее солнце, но не видел его. В голове Алана выстраивалась сложная комбинация ходов, которая должна была привести к желаемому результату без нарушения им клятвы.

— Ты сам убьешь его, Джарет, — прошептал он. — Приближается Йоль. Самое время для предательства, жертвы и мести.

Алан не сомневался, что король гоблинов уже озаботился подчинить себе Герберта. Но есть сила, превыше Лабиринта. И это власть крови. Вампир не сможет преодолеть ее. А значит, Герберт обречен.

— Алиас, хочешь я сделаю тебя вампиром?

— Нет! — категорично ответил Драккони из-под одеяла. Он искал в недрах всклокоченной постели свою одежду.

— Но почему? — недоумение Герберта было совершенно искренним. — Ты станешь бессмертным и больше не будешь стареть.

— Зато приобрету ряд зависимостей и лишусь доброй половины своих способностей. Я некромант, Герберт. Но будь я даже магом другой специализации, всё равно бы отказался. Это не мой путь.

Алиас разыскал рубашку, но штаны канули бесследно.

— Я не хочу, чтобы ты умер, — Герберт прижался к нему так, словно Алиас собирался немедленно исчезнуть.

— Боишься остаться без моей защиты? — Драккони отцепил его руки и развернул ладонями вверх. — Вот это защитит тебя гораздо лучше. Поверь, Джарет не так страшен, как тебе кажется. Просто к нему нужно привыкнуть. Первое время тебе, скорее всего, будет несладко. Но он тебя выучит, не сомневаюсь. Хотя бы из чистого упрямства.

Герберт вздрогнул.

— Я хочу остаться с тобой. Попроси его…

— Уже попросил, иначе бы тебя здесь не было. Герберт, пойми, ты обзавелся врагом, от которого я тебя не спасу. К тому же, ты сам отдал себя гоблинам, помнишь? И не прошел Лабиринт. Это не шутки, Герберт. Рано или поздно, Лабиринт всё равно затянул бы тебя.

— Но ты же меня тогда выкупил!

— Не выкупил, а купил. Для вполне определенных целей. Прекрати так улыбаться, я не имел в виду то, о чем ты сейчас подумал! Кстати, по совести говоря, Джарету следовало бы вернуть мне браслеты.

Герберт обиженно отодвинулся.

— Ты меня не любишь.

— Вот только не надо устраивать мне сцены, — Алиас выдернул из-под Герберта подушку и обнаружил-таки штаны. — Не знаешь ты цену тем браслетам… Вставай уже, с сегодняшнего дня начинаем заниматься серьезно. Я не собираюсь позориться через год перед Джаретом.

Мир и покой во владениях короля гоблинов — явление нечастое, и долго оно обычно не длится. С момента возвращения Герберта прошло две недели. Четырнадцать относительно спокойных и почти счастливых дней. Но в начале третьей недели Драккони почуял неладное. Он начал всё чаще встречать гоблинов у своего дома. Намекающее мельтешение раздражало, к тому же у него самого появился повод повидать Джарета. Задав Герберту упражнение, которое точно должно было занять его самое меньшее на полдня, Алиас отправился в Лабиринт. У ворот ему встретился Хоггл — карлик, служивший у короля гоблинов садовником. Он уныло смотрел куда-то в гущу переплетающихся веток шиповника, растущего прямо из стены. Оттуда доносилось негромкое гудение.

— Что там? — заинтересовался некромант.

— Феи, — горестно ответил Хоггл и шмыгнул пористым, как апельсин, носом. — Говорил я повелителю, нельзя допускать, чтобы рой образовался. Травить их нужно, пока по одной залетают. Так нет, запретил. И что теперь делать?

Феи прилетали на душистые цветы Лабиринта из Лесного края, но до сих пор Джарет не позволял им здесь селиться. Алиас нахмурился. Кусачие мелкие твари могли доставить немало неприятностей. Теперь ему стало понятно беспокойство гоблинов.

— А почему король запретил пользоваться ядом?

— Да разве же он мне что объясняет? — всплеснул короткими ручками садовник. — Только болотом грозится.

— Я с ним поговорю, — пообещал Алиас.

— Благодетель! — просиял Хоггл. — Э-э-э… Господин Драккони, я еще чего спросить хочу. Ежели кто сам с собой говорить начинает, это ведь не помешательство, нет?

— Не обязательно, — улыбнулся Алиас. — У многих есть такая привычка.

— Ага, — обрадованно кивнул Хоггл. — А ежели петь? Не насвистывать, а прямо-таки петь?

— Ты имеешь в виду Джарета?

Садовник тяжко вздохнул. Некромант забеспокоился. Джарет любил петь, но ему обязательно нужна была аудитория. Конечно, Лабиринт населен разными существами, порой не слишком заметными. Но уж если гоблины считают, что их король поет наедине с собой, значит в это время рядом с ним точно никого нет. Порядком озадаченный, Алиас отправился на поиски Джарета. Долго искать не пришлось. Голос короля гоблинов слышался в одном из тенистых тупичков Лабиринта, где не было совершенно ничего примечательного. Джарет пел на одном из древних языков Братании. То ли на ирландском, то ли кельтском. Алиас благоразумно дождался окончания песни и только потом подошел ближе. Джарет встретил его далеко не дружеским взглядом.