Ученик мракоборца (СИ) - "chandei" - Страница 38

Оскар объявился уже только с наступлением сумерек. Он пришел перемазанный какой-то зеленью и с горящими глазами. Его ботинки и гетры были насквозь мокрыми, словно, он стоял по колено в воде. Окинув его строгим взглядом с головы до ног, Гарри повелел ему умыться и переодеться перед ужином. В девять вечера Ход подал на стол.

Оскар крутился на стуле, как волчок. Он был чем-то сильно взволнован, но на все вопросы Гарри о том, что случилось, упрямо отвечал: «Ничего». Это настораживало. В последнее время Оскар рассказывал Гарри обо всем, ничего не утаивая. Впрочем, он был вполне способен на какую-то глупую детскую шалость и боялся, что Гарри мог отругать его за нее. Разбираться с такими мелочами не было никакой надобности.

На следующий день с раннего утра зарядил дождь, и Гарри решил, что проведет день дома. За завтраком Оскар был вялым и ел неохотно. У него на щеках горел странный темно-красный румянец. «Не выспался», — подумал Гарри.

Холодная сырость заползала в дом, и в пустых просторных комнатах становилось неуютно. Гарри повелел Ходу разжечь камины и отправился в спальню читать. Но сегодня ему отчего-то никак не удавалось сосредоточиться.

В одиннадцать часов Гарри захотелось пойти посмотреть, что делает Оскар. Игровая встретила его звенящей тишиной. Мальчик лежал свернувшись калачиком на ковре перед камином и, медленно моргая, смотрел в огонь. Услышав шаги, он никак не отреагировал.

— Оскар! — Гарри наклонился к нему и обеспокоенно потряс за плечико. — Ты чего?

Прикоснувшись к ребенку, он ощутил жар, исходящий от его тела даже через одежду.

«Черт! — пронеслось в голове у Гарри. — Только этого не хватало! Снейп мне голову оторвет, когда узнает!»

— Оскар, — вновь позвал он мальчика. — Пойдем. Я уложу тебя в постель. Тебе нужно лечиться.

Оскар нехотя поднялся. Гарри отвел его в спальню, раздел и уложил в кровать. Убедившись, что Оскар укрыт одеялом, он вышел из его комнаты и направился в лабораторию. Хорошее настроение рассеялось без следа.

Оказавшись в подвале, Гарри зажег свечи. Он трижды поблагодарил Мерлина за то, что ориентировался в беспорядке Снейпа и приблизительно знал, что где лежало в этом храме науки и хаоса. Бодроперцовое нашлось на одной полке с ядами и заспиртованными червями. Жаропонижающее пришлось искать дольше. Гарри выудил пузырек со дна латунного котла, покрытого пылью. Он еще раз мысленно обругал Снейпа за бардак и побежал наверх.

Поить Оскара зельями полагалось каждые два часа и каждый час менять у него на лбу влажную тряпицу. Состояние ребенка стремительно ухудшалось. Он начал бредить. Оскар то звал отца, то начинал нести какую-то околесицу.

— Спрут! Огромный черный спрут! — кричал он, указывая в пустоту и устремляя туда же невидящий испуганный взгляд.

— Тихо-тихо! — Гарри хватал его за плечи и укладывал обратно. — Тут никого нет. Только я — Гарри.

Оскар как будто успокаивался, но проходило немного времени, и все начиналось по-новой. Гарри безотрывно сидел у его постели, поил лекарствами и ждал Снейпа, чья помощь сейчас требовалась как никогда.

Вставать по нужде Оскар не мог. Каждый час Гарри доставал из-под кровати горшок, откидывал одеяло и стаскивал с мальчика штаны, чтобы тот помочился. Это получалось далеко не всегда. Видя, как редко и слабо мочится Оскар, Гарри насильно поил его чаем, чтобы согреть его изнутри и придать ему сил.

Он не заметил, как за окном стемнело. На этот раз Гарри был даже рад сумеркам: Снейп должен был скоро вернуться. Гарри нетерпеливо смотрел на часы, наблюдая, как стрелка медленно переползает от одной цифры к другой. Восемь, девять… В половину десятого Гарри почувствовал раздражение с примесью беспокойства. Он ждал появления Снейпа с минуты на минуту. Он представлял, что его муж вскоре появится на пороге и пройдет в гостиную голодный, уставший и, если дело завершилось успешно, несомненно довольный. Конечно, Гарри подождет, пока он поест и сменит одежду, и только потом отведет к Оскару и объяснит сложившуюся ситуацию. Наверное, придется повиниться за то, что не доглядел за его сыном. Только бы Снейп пришел поскорее!

Стрелка остановилась на десяти. Гарри нервно кусал губы и глядел в окно — не появилась ли на поляне высокая сутулая фигура? Но каждый раз перед окнами оказывалось пусто. Он снова растолкал Оскара, чтобы в очередной раз предложить ему горшок и зелья.

— Спрут в озере… С горящими глазами… спрут… — лепетал тот, дрожа от озноба, и совершал физиологические отправления практически бессознательно.

Устав спорить с его бредом, Гарри просто смочил тряпку в холодной воде и положил на его пылающий лоб мальчика. Он засунул руку Оскару под одеяло и дотронулся до его босой ноги. Та была ледяной, как у лягушки, при том, что остальное тело горело, словно, его обложили раскаленными углями. Гарри тяжело вздохнул и оперся головой на руку.

В одиннадцать вечера он почувствовал усталость и заклевал носом. Хотелось спать, но он продолжал упрямо ждать Снейпа. Он чутко прислушивался к звукам снаружи, надеясь уловить знакомый хлопок аппарации. Но не слышал ничего, кроме шелеста растревоженных ветром деревьев.

Ближе к полуночи зарядил дождь, и видимость за окном совсем пропала. Ожидание стало невыносимым. Гарри понял, что каждая минута, которую он отсчитывает на часах, лишь усиливает его тревогу. Было намного разумнее лечь спать, чтобы заглушить ее хоть как-то. Возможно, Снейп вернется ночью или под утро, и Гарри все объяснит ему уже завтра. Не было никакого смысла сидеть так всю ночь и глядеть то на часы, то на Оскара.

Гарри встал и принялся готовиться ко сну. Он испытывал ужасную усталость, но чувствовал, что не имеет морального права переложить заботу о ребенке на эльфа. Гарри закутал Оскара в одеяло и, подняв его на руки, перенес в их с мужем спальню. Он положил мальчика на место Снейпа и лег рядом с ним, намереваясь поить его лекарствами в течение ночи.

“Если Снейп вернется, он ляжет на свое место, а Оскар окажется посередине — так ему будет теплее,” — подумал Гарри, гася свет, и мрачно добавил про себя:

“Если вернется, конечно.”

Всю ночь Гарри просыпался от того, что к нему прижималось маленькое горячее тело. Он прислушивался к тяжелому глубокому дыханию Оскара и, убедившись, что тот просто спит, проваливался к тревожное тяжелое забытье.

Ночной сон не принес ему отдыха. Гарри открыл глаза, чувствуя себя невыспавшимся и разбитым. Он увидел, что Оскар уже проснулся и по-прежнему выглядит болезненно, но по крайней мере уже не бредит. Зелья все-таки подействовали за ночь, и Оскару стало лучше. Гарри попросил Хода сварить ему жидкую кашу и выбрался из постели.

Снейп к утру так и не объявился.

Одевшись, Гарри бросился к клетке с совами, намереваясь отправить Снейпу срочную записку. Но немного подумав, решил этого не делать. Гарри разозлился сам на себя. Снейп задерживался всего на полдня, а он уже лез на стенку и, как истеричная барышня в растрепанных чувствах, собирался строчить ему тревожные послания! Он не хотел, чтобы Снейп думал, будто Гарри не мог без него оставаться. Тем более, что Оскару стало лучше, и срочная помощь больше не требовалась.

Гарри побарабанил пальцами по столу, задумчиво смотря в желтые умные глаза совы. С другой стороны, неужели Снейпу было так сложно отправить Патронуса, чтобы предупредить о задержке? Мало ли кто и по каким причинам мог ждать его дома — было как минимум невежливо заставлять ждать себя так долго. Теперь Гарри злился уже на Снейпа. Мало того, что тот исчез на неопределенное время, так еще и оставил на Гарри своего сына! Небось, еще и думает, что он когда вернется домой, Гарри, измученный ожидаем, бросится ему на шею, прыгая от радости, и начнет стаскивать с него сапоги. Вот еще! Старый, глупый индюк, размечтался!

Гарри сердито скомкал не начатое письмо и пошел обратно в спальню. Вернувшись в комнату, он усадил Оскара на постели и заботливо подоткнул под него одеяло. Он поставил глиняную миску с пшеничной кашей ему на колени. Одежда мальчика, в которой он провел ночь, насквозь промокла от пота: жар наконец-то спал. Боясь застудить ребенка, Гарри переодел его и укрыл сверху шерстяным пледом.