Застывшая тень
(Большая книга забытой фантастики) - Остен Джон - Страница 23

Воды на Марсе очень мало, поэтому необходимо предотвратить ее просачивание в подпочвенные слои и постепенное уменьшение ее запасов. Это случилось уже с Луной, поверхность которой совершенно лишена влаги; даже в недрах Луны вода имеется лишь в виде льда. Вводя воду в водонепроницаемые вместилища, строители их устранили просачивание ее в почву. Даже в тех районах, где вода подводится к предназначаемым для возделывания территориям, она не допускается глубже верхних слоев, где она нужна для орошения, путем очень простого и, в то же время, очень действенного приема. Почва из площади, предназначенной для возделывания, «экскавируется», так же как и сам канал и на такую же глубину, как канал, и делается непроницаемой; затем она наполняется плодородной почвой. Кроме того, надо заметить, что после того, как лучи покрыли ложе канала плотной массой лавы, этот пласт лавы делается проводником для марсианских токов ионов. Как я уже объяснил, воды в марсианских каналах, путем уничтожения действия притяжения, делаются невесомыми. Достигается это пропусканием сквозь ложе канала токов ионов. Продвижение невесомой воды по каналу достигается действием тех же лучей, направляемых из башен, вдоль каналов. Вас удивляет, вероятно, как могут быть марсианские каналы так необычайно широки. Некоторые из них имеют от 10 до 20 миль в ширину. Разве не было бы целесообразнее прокладывать их более глубокими, но более узкими, чтобы выгадать больше полезной площади, в которой марсиане очень нуждаются? Ответ очень прост: испарение. На Марсе нет океанов, морей, озер, если не считать небольших искусственных водных вместилищ на соединении каналов. Возможно большая ширина водоемов необходима для марсиан, чтобы иметь возможно большую поверхность испарения. Система регулирования процесса испарения приводит к тому, что на крайних пунктах, на севере и на юге, каналы уже почти не имеют воды. Она уже использована для целей орошения. Эквивалент ее испарился и будет вновь использован в следующем году.

Так этот высококультурный народ борется с угрозой гибели от недостатка влаги, запасая эту влагу на многие тысячи лет в будущем.

В изящном аэроплане мы пролетели над блещущим огнями городом и через несколько минут опустились на громадный, слегка изогнутый купол грандиозного здания, сооруженный из сплошной глыбы прозрачного материала. Марсиане называют его «тос». Мы подошли к краю этой крыши, откуда был направлен вниз мощный луч ослепительно желтого света; когда мы заглянули внутрь здания, нам представилось зрелище, от которого у нас захватило дыхание. Под нами расстилалась громадная арена, кишевшая народом; здесь, в колоссальном амфитеатре, собрались не менее 200.000 марсиан, и эта бесчисленная толпа не издавала ни одного звука. Царила полная тишина: марсиане не говорят громко, большей частью общение между ними происходит путем передачи мыслей. Как-то жутко было видеть эти тысячи безмолвно говорящих и, по-своему, вслух выражающих свои впечатления существ.

Здание имело форму правильного круга, было построено в стиле древних римских амфитеатров и состояло из 20 рядов один над другим. Эта арена была сооружена сплошь из прозрачного материала, называемого марсианами «тос». В то время, как мы были погружены в созерцание этого невиданного зрелища, Правитель ввел нас в сферу желтого луча. Внезапно нас охватило непередаваемое ощущение света и мы поняли, что медленно несемся в сфере действия желтого луча вниз на арену. Как птицы, парящие в пространстве, пронеслись мы несколько сот футов и опустились на блестяще освещенную платформу. Как только мы коснулись ее, желтый луч исчез и к нам вернулось обычное ощущение нашего веса в пространстве.

Затем мы с комфортом расположились в указанной нам ложе. При появлении Правителя тысячная толпа приветствовала своего вождя своеобразным жестом, подняв левую руку. Началось представление. Цирк погрузился в темноту и, спустя минуту, в центре арены, футах 20 от пола, в воздухе появился громадный, ослепительно блистающий шар, за ним возник второй темный шар меньшего размера, освещенный светом, исходившим от первого.

Далее, в некотором расстоянии от первого шара, возник третий, несколько большего размера, за ним еще один, еще меньше предшествовавшего, вокруг которого вращался маленький шарик.

Тогда мы поняли, что это была картина мироздания. Большой светивший шар изображал Солнце. Первый небольшого объема — планету Меркурий, второй — Венеру и третий — нашу Землю с ее спутником — Луной. Далее начали появляться — Марс со своими двумя небольшими «лунами», затем появились тысячи маленьких астероидов, громадный Юпитер, Сатурн с опоясывающим его кругом и его спутниками, Уран и, наконец, Нептун. Некоторое время планеты оставались в пространстве без движения. Как только «создалась» последняя планета, внезапно все эти миры начали вращаться вокруг солнца. Это изумительное зрелище длилось минуту.

Затем планеты постепенно начали замедлять вращение и, наконец, все остановилось. Взаимное положение воспроизведенных здесь планет точно соответствовало действительному положению их в это время года. С абсолютной научной точностью, путем сложных механизмов под ареной с одной стороны и под куполом — с другой, влияние внешних явлений притяжения было устранено, благодаря чему светящиеся шары висели в пространстве, ничем не поддерживаемые, причем вращательное движение их вокруг Солнца отнюдь не создавалось искусственным образом. Правда, первый толчок этого движения вызывался искусственно, посредством невидимых лучей, исходящих из-под арены. Но, будучи приведены в движение, они сохраняли свой эллиптический курс, как это происходит во вселенной. Достигнув положения, занимаемого в действительности изображаемыми ими планетами, они удерживались в нем благодаря действию тех же невидимых лучей.

Вторым номером этого зрелища был «вокальный», если можно его так назвать, — концерт хора из 50 молодых марсиан, исполненный без какого бы то ни было аккомпанемента, причем ни один из хористов во время пения не издал ни одного звука. Но они пели… путем передачи мысли. Беззвучное пение! Это кажется бессмысленным и, тем не менее, это было прекраснейшее и мелодичнейшее пение, какое я когда-либо слышал. Конечно, недостаток опыта и, пожалуй, необходимой для этого тренировки способности воспринимать звуки мысленно, выработанный у марсиан наследственно, лишила нас возможности понять все тонкие нюансы, всю красоту этого концерта, так как наши способности восприятия умственных импульсов безгранично слабее, чем у марсиан. Мы слушали его так, как наш дикарь слушает Бетховенскую симфонию.

В исполнении второго отделения многое для нас также пропало. Как мне сообщил Правитель, это была симфония запахов. Известно, что каждый запах вызывает определенный рефлекс в мозгу и что некоторые запахи оказывают влияние на наши нервные центры. В зависимости от степени восприимчивости органа чувств того или другого субъекта даже тонкие оттенки запахов влияют на наши мысленные представления. В настоящее время, конечно, у человека еще очень недостаточно развита эта способность. У обитателей Марса, наоборот, она развита в высокой степени: малейший оттенок запаха имеет определенное место в гамме их ощущений и определенное значение, соответствующее тем или другим отдельным нотам или аккордам в музыке, ассоциируемое с определенными зрительными (цветными) представлениями и вызывающее соответствующие душевные настроения и тончайшие их оттенки. Симфония запахов воспроизводилась так: на остриях окружающей арену решетки помещаются особые трубки, снабженные расположенными в том или другом порядке отверстиями; по этим трубкам пропускается воздух, насыщенный выработанными химически духами и естественными эманациями цветов в концентрируемых в специальных аппаратах под ареной. Исходя из баллонов, в которых они собраны, по трубам они в известном порядке проходят через аппарат, в котором специалисты, «композиторы запахов», располагают их в изумительные по «красоте» симфонии. Из внешних трубок на арену и по рядам амфитеатра они направляются невидимыми, сменяющими друг друга волнами. Временами темп движения волн задерживается, временами ускоряется, причем иногда резко сменяясь, иногда же постепенно перерабатываясь один в другой. В движении этих благоухающих волн наблюдается известный ритм. По выражению экстаза на лицах марсиан мы поняли, какое глубокое эстетическое впечатление производит на них эта музыка запахов. Для нас, конечно, большая часть и этого акта была недоступна и, тем не менее, моментами мы даже нашими ограниченными земными чувствами схватывали красоту этих аккордов, которыми марсиане наслаждались без малейшего напряжения, полностью, глубоко.