Выбери любимый жанр

Спасите ректора (СИ) - Валентеева Ольга - Страница 5


Изменить размер шрифта:

5

Раздались аплодисменты, за ними следом — тосты в честь ректора.

— А откуда еда? — спросила у деканов.

— В городе заказал, самоубийца, — ответил Эрик Фейхер, намекая на то, что наш шеф-повар не терпел посторонней еды во вверенном ему университете, и теперь Рей уж точно переходил в разряд его злейших врагов.

— Он ведь не знал, — меланхолично заметил Айден.

— Это его не спасет, — заулыбался Мануэль.

— Позволите тост, коллеги? — громко сказала я, подхватив с подноса бокал шампанского, и дождалась тишины. — Хочу сказать, что ректор Денвер — для нашего коллектива человек новый. Но он один, а нас для него — много. Так давайте сделаем так, чтобы он стал частью нашего коллектива и членом нашей большой семьи. За вас, ректор Денвер.

Как бедный Мышонок не подавился, не знаю. Наоборот, казался польщенным. А Мануэль шепнул:

— Война, Аманда?

— Понятия не имею, о чем ты, — подмигнула ему и направилась к девчонкам, поболтать о своем, о женском.

И вовремя направилась! Потому что в женской части преподавательского состава наметился опасный раскол.

— Не понимаю, что вас не устраивает, — как раз говорила Нина Вайнворт, профессор магической ботаники. — Очень симпатичный мужчина. И, видимо, холостой. Так что не знаю, как вы, девочки, а я рада.

— Особенно рада будешь попадать к нему на ковер, — вставила я. — Это ректор Симонс знал нас и принимал со всеми достоинствами и недостатками, а у тебя отравится случайно очередной великовозрастный балбес — и пиши, пропало. Доказывай потом, что это не твоя вина. Пойдешь по миру с протянутой рукой. А ты, Темми? Думаешь, этот ректор будет разбираться, если к нему придут с жалобой студенты, как в прошлом году, и скажут, что ты на лекциях перевирала исторические факты и чуть ли не шпионка?

Девчонки призадумались. А то всегда так — видят относительно симпатичную мордашку и теряют голову. А Рей нашел себе собеседника — старого библиотекаря. Иногда мне казалось, что тот по возрасту сравнялся с университетом. Они что-то мирно обсуждали, и Мышонок даже казался расслабленным. Рано радуется. Что бы такого натворить, чтобы никто не догадался?

— Ректор Денвер, — поспешила к нему, — совсем потеряла вас из виду. Хотите взглянуть на университетский парк? Это наша гордость.

Особенно некоторые его уголки, где висит табличка «особо опасно».

— Да вообще-то… лучше в другой раз, — с мягкой улыбкой ответил Мышонок. — Мы с мистером Гадженсом как раз обсуждаем пополнение университетского библиотечного фонда пособиями и учебниками.

Учебники — это святое. Умываю руки, как говорится. Ладно, пусть живет, а я вот прогуляюсь. Банкеты не любила никогда. Появлялась на них только ради приличия — и чтобы продемонстрировать новые платья. А так — вроде и присутствую, и отсутствую одновременно. В парке царил приятный полумрак. Пахло свежей хвоей и предосенними цветами. Сразу на душе стало спокойно, и даже неприязнь к ректору утихла, сгладилась, почти сошла на нет. Можно было наслаждаться ровными дорожками, оригинально подстриженными кустами, аккуратными клумбами. А еще — посидеть на скамейке, подышать свежим воздухом. Не прогулка — мечта.

Прошло около четверти часа, когда я услышала голоса, направлявшиеся в мою сторону. И все бы ничего, если бы не узнала среди них голос Мышонка! Это так он о поставках литературы разговаривает? Потому что второй голосок был исключительно женский, его обладательницу я знала и считала чуть ли не личным врагом. Её звали Лили, Лили Шайнер. И она едва не обогнала меня в битве за место декана. Мы обе не стеснялись в методах, и с тех самых пор внесли друг друга в списки врагов.

— Вот видите, вы зря отказывались от прогулки, — щебетала Лили. — В помещении так душно, а тут свежо и просто замечательно!

— Да, вы были правы, — признал Рей. — Парк очень красив. Наверное, за ним непросто ухаживать.

— Это часть студенческой практики. Здесь есть очень редкие растения, которые нигде поблизости не встречаются. А вот и скамья, давайте присядем, познакомимся поближе.

Поближе? Я прищурилась. Будет вам знакомство, и очень, очень близкое. Чего боятся все девушки без исключения? Конечно же, мышей. Я прошептала заклинание, и на ладони у меня появилась маленькая мышка. Она была крайне похожа на ректора, даже так же забавно морщилась. Я отпустила своего маленького друга на землю и мысленно скомандовала иллюзии — а это была именно она — доставить мисс Лили парочку крайне неприятных мгновений.

Мышонок побежал сквозь кусты, а мгновение спустя послышалось два испуганных восклицания. Ректор боится мышей? Как мило. Но оказалось, что дело не в моем маленьком приятеле, а в Лили. Я выглянула из-за дерева и увидела, что она запрыгнула Рею на руки, обхватила его голову руками и продолжала вопить, как будто её режут, а все попытки ректора понять, кто напал и зачем, не увенчались успехом из-за пышного платья Лили. Оно задралось, закрыв Рею лицо.

— Да пустите же меня! — требовал ректор. — Где враги? Что происходит?

Помочь? Нет, увы, помощи Мышонку не дождаться. Я расправила плечи и пошла прочь, пока меня не заметили. Положенное время на банкете пробыла, пора бы и вернуться в свою комнату. Там было темно и тихо. Я сняла парадное платье, приняла прохладный душ и забралась под одеяло. Где-то час спустя под дверью послышался грохот и чертыхание. Видимо, Рей снова наступил на заколдованную половицу. Оставалось надеяться, что у него много запасных очков.

Увы, оставшиеся дни до начала учебного года прошли без происшествий. Мышонок рано уходил из комнаты и поздно туда возвращался, поэтому не попадался мне на глаза. Единственная наша плодотворная встреча прошла на следующий день после банкета, когда я все-таки выбила из него разрешение набрать одну дополнительную группу. В чем причина такой доброты, откровенно не понимала. Все-таки Симонс был относительно прав, общежитие не резиновое. И расписание, уже почти готовое, пришлось менять. Но я была рада, что добилась своего, и в благодарность решила не трогать Мышонка до начала учебного года. Пусть обживается.

Впрочем, неугомонный ректор и без меня нашел проблемы. Точнее, косвенно без меня. Во-первых, он предпринял еще одну попытку посетить местную столовую. На этот раз шеф-повар тоже не стал сразу шокировать посетителя. Поэтому до самого десерта Мышонок спокойно наслаждался обедом. Но на десерт нам подали вкуснейшие вишневые пирожки. И стоило Рею протянуть руку к пирожку, как тот отодвинулся на другой край тарелки. Ректор нахмурился и зыркнул на повара, но господин Адеус стоял к нему спиной и даже не смотрел, что вытворяет пирожок. Тут бы Рею проявить благоразумие, подняться и уйти, так и не вкусив запретный десерт, но он оказался из породы особо упрямых и решил съесть пирожок, во что бы то ни стало.

Он начал действовать обманным путем. Отвернулся, вроде забыл о своем намерении, а затем резко развернулся и схватил беглеца, но тот выпрыгнул из рук и полетел к столику напротив. Ректор совершил прыжок, достойный университетской спартакиады, вцепился в пирожок, а начинка-то была вишневая. Сок брызнул во все стороны: в лицо Мышонку, на одежду преподавателей, сидевших за столом, на их еду.

Грянул дружный хохот. Смущенный ректор, судя по выражению лица, готов был провалиться сквозь землю.

— Прошу прощения, — пробормотал он и кинулся прочь, все-таки сжимая добычу в руке.

Больше в столовой мы беднягу не видели. Я как-то столкнулась с курьером из ближайшего ресторанчика, который привез Рею обед. Хотела и тут напакостить, но потом побоялась, что этак бедняга и вовсе есть перестанет, и прошла мимо. Зато с проклятой мною доской в полу ректор встречался постоянно. То и дело слышалась его бодрая ругань, а после — и угрозы разобрать треклятое общежитие до основания. Тогда я переместила проклятие совсем в другое место — на порожек, ведущий в его комнаты. Теперь Рей летал бодрее и с большим эффектом, когда забывал аккуратно переступить через порог. Из чего я сделала вид, что он — ни разу не проклятийник. Я, в общем-то, тоже, но базовые навыки постигла и успешно использовала. У меня не было четкого направления магической силы. Универсальная магия в нашем мире считалась и благословением, и карой одновременно. Благословением — потому что не было ограничений в направленности заклинаний. Карой — потому что и особой силой эти заклинания не отличались. Но я была упрямой! Поэтому силу постепенно увеличивала, невзирая на трудности.

5
Перейти на страницу:
Мир литературы