Я буду править! Дилогия (СИ) - "Хинок" - Страница 23

За окнами было уже темно, когда они радостно смотрели на работающий прототип лампы.

— Поверить не могу, что здесь ни капли магии, — еле слышно сказал Шаринион.

— Друг мой, — девушка с ухмылкой посмотрела на эльфа. Его белый костюм был запачкан, волосы немного взлохмочены, а глаза горели огнём восторга. — Ты не представляешь себе, какие бомбические вещи можно создать без магии.

— Бомбические, слово то какое. Что оно значит? Войну? Огненные магические бомбы есть на вооружении боевых магов.

Девушка немного приуныла. Война не может быть чем-то хорошим по определению. Не так давно ей удалось улизнуть не только от Вирдала, но и от захватнической войны с ней как причиной.

— Бомба это взрыв. Бомбический — это взрывающий эмоции.

— Ты как-то приуныла, — обеспокоенно сказал эльф.

— Человек очень злобное существо. И бомбы можно создать без магии. Оружия массового уничтожения, как только живого, так и всего вокруг. Химическое оружие, напалм, водородная и ядерная бомба. Есть у вас оружие, способное уничтожить целую страну, оставив на её месте кратер, при этом вы так же дома сидеть будете за чашкой чая? Пока по вашей воле погибают тысячи людей?

— Нет. Никакая магия на это неспособна.

— Магия? Магия нет, а наука да. На моей планете есть оружие, способное уничтожить её всю, причём несколько раз. Есть технологии, позволяющие менять внешность, связывать людей на расстоянии, перемещаться быстрей скорости звука. Болезни, мы можем излечить такие болезни, о которых в этом мире никто не слышал. И это всё создал человек. В моем мире много добра, но и зла не меньше. Мы медленно, но верно убиваем планету и самих себя. У вас, эльфов, есть хоть какие-то принципы. У людей их нет. Не знаю, как ведутся войны здесь, но там… Это ужасно.

— Не переживай так, — Шаринион погладил её по щеке, — ты не человек, это не твоя раса и не твои проблемы. Если ты не желаешь, то незачем быть там.

— Я полукровка. Человек наполовину. Как я могу не переживать?

— Но другой частью ты эльф, ты выше мелкого человеческого честолюбия. Ты прекрасна, Кира.

Эльф хотел было поцеловать её в губы, но девушка вовремя подставила щеку. Он немного рассеянно посмотрел на неё.

— Шаринион, не надо, пожалуйста.

— Кира, ты прекрасна. Прекраснее всех эльфиек вместе взятых. А твой ум, в него невозможно не влюбиться.

— А как же Ларнола? — с горечью спросила девушка. Эльф с отвращением отвернулся. — Она подарила тебе четверых детей, неужели ты её не любишь?

— Она не избранная, этот брак был договорным, я никогда её не любил.

— Как ты можешь так говорить? Сколько вы вместе?

— Почти четыреста лет.

— И ничего к ней не испытываешь? — удивлению Киры не было предела. Как он может говорить так о жене, матери своих детей, с которой прожил не одно столетие?

— Это привычка, не более. Думаю, ты заметила, что она истеричка. После третьего ребёнка она стала совсем невыносима. Она ревнует по всякому поводу, вечно недовольна.

— А ты не задумывался, почему? Ты пытался наладить с ней отношения, влюбиться, в конце концов?

Эльф лишь пожал плечами.

— О чем ты говоришь? Она сама хотела замуж за меня, мне же было всё равно. Я сразу сказал, что не люблю её, но буду верен ей до конца. Я никогда не обижал её, никогда не запрещал встречаться с другими. Всегда ставил её выше мимолетных связей.

Кира закрыла лицо ладонями. То, что рассказал ей эльф выше её понимания.

— Вы достали со своими избранными! — вскрикнула девушка и зло посмотрела на него. — Сколько можно? Почему просто нельзя быть счастливыми и наслаждаться жизнью? Зачем иначе жить?

— Наслаждаться жизнью? Мы и так наслаждаемся. Эльфы в этом преуспели, причём не ведя захватнических войн и не имея института рабства в принципе.

— Я не об этом. Совсем не об этом. Как часто ты был с женой? Не в постели, а проводя время вместе, в разговорах, прогулках?

— Это бесполезно, — эльф недовольно передернулся. Ему совсем не нравилась тема разговора. — Она глупа, ревнива, взбалмошна. У нас нет ничего общего. А вот ты — другое дело. Я никогда не встречал такой женщины. Я не хочу отпускать тебя. Кира, — эльф прижал её руку к своей груди, — будь со мной. Всё что ты здесь видишь, всё что есть в моём замке, это всё станет твоим. Вместе мы изменим этот мир.

Шаринион приблизился к девушке вплотную, вновь пытаясь поцеловать. У Киры навернулись слезы на глаза, она замотала отрицательно головой и оттолкнула его.

— Нет, Шаринион, нет. Никогда этого не будет.

Она хотела убежать к двери в кабинет, но эльф успел схватить её за руку.

— Кира, прошу тебя! Неужели ты влюблена в Дуглина, этого мерзавца? Или, может, моего брата? Хоть он и отрицал это, но мне слабо верится…

— Нет. Ты ничего не понимаешь. Тебе не понять меня. Спроси у Мердина. Он сможет объяснить, почему это невозможно, — она попыталась вырваться, но не вышло.

— Кира, дай мне хотя бы шанс, пожалуйста.

В глазах эльфа читалось отчаяние. “Ну почему я, снова я?!” — отчаяние девушки было не меньше. Это повышенное мужское внимание достало до чёртиков.

— Да когда вы все от меня отстанете?! — заорала девушка несвоим голосом. Ошарашенный эльф выпустил её кисть из мёртвой хватки.

Новое разочарование. Только Кира расслаблялась, снова пощёчина. Только появлялось чувство, что она дома, как оно тут же ускользало из рук. Этот мир был противен ей до глубины души.

Когда дверь открылась, Кира была удивлена количеством эльфов в кабинете. Здесь были глава дома, дети Шариниона, его брат и невесть откуда взявшаяся жена. И все смотрели так, что девушку пробил пот от страха. Повисла тяжёлая тишина.

Лимагхар медленно встал с кресла, отчего оно необычайно громко скрипнуло в сложившейся тишине, и, обойдя стол, подошёл к старшему сыну и гостье. Он внимательно посмотрел в глаза Кире, но кроме страха и недоумения не увидел ничего. Шаринион же опустил взгляд в пол, а его отец, щелкнув языком, произнёс заклинание, рассеивающее иллюзию и раскрывающее скрытое. Женщины тихо вскрикнули, а Мердин со вздохом “ой дурак” закрыл глаза ладонью. Когда девушка поняла, что реакция относится к её спутнику, она пристально посмотрела на него. Его аура светилась лиловым, цвет страсти, вожделения, с отливами серого страха. Она посмотрела на свою руку, красный ненависти с серым отливом страха. Она услышала быстрые шаги и звонкий шлепок. Это Ларнола дала пощёчину мужу и вышла из комнаты.

— Думаю, вопрос исчерпан, — сказал Лимагхар и также покинул помещение. Следом вышли дочери Шариниона, явно подавленные чем-то. Сын его, которого полукровка прежде не видела, ещё пару секунд изучал девушку взглядом и затем тоже вышел.

— Думаю, тебе стоит поговорить с женой, — сказал Мердин, на что брат кивнул и подошёл к двери, крепко сжав кулаки. Он оглянулся, бросил на недоумевающую девушку полный грусти взгляд и скрылся из вида. Кира и Мердин смотрели друг на друга. Наконец, эльф усмехнулся.

— И как тебе удаётся влипать в подобные ситуации? Выходи!

Кира всё так же стояла и ничего не понимала.

— Это что вообще было? — спросила она.

Из шкафа вывалился Дуглин.

— Мне вот тоже интересно, что это вообще было? — обратился он к девушке.

— Ты меня спрашиваешь?! Да я единственная тут ничего не понимаю!

— Видишь ли, дорогуша, — медленно процедил сквозь зубы Мердин, — ты застряла на весь день в тайной комнате Шариниона, в которую никто зайти не может, кроме него самого. Чем вы там занимались столько времени?

— Лампу делали, а что?

— Лампу? — Дуглин перевёл непонимающий взгляд на друга, но тот лишь покачал головой.

— Это технология из моего мира. Шаринион оказался умным парнем, он показал мне свою лабораторию, где мы, слово за слово, решили сделать лампу. Осветительный прибор, работающий на электричестве без магии.

— Электричество без магии? Невозможно, — усмехнулся Дуглин.