Источник пустого мира (СИ) - Кисель Елена - Страница 11

Йехар тихо вскрикнул, и постель вокруг него загорелась. Тут же сработала противопожарная система, и камеру начал заполнять какой-то газ.

— Пироманит немножко, — договорила я мрачно. — С кем не бывает. Опять же, очень удобно, если хочешь прикурить.

Новая картинка — Веслав. Алхимик нервно расхаживал по камере, что-то бормоча и размахивая руками. В речи его время от времени проскакивали такие специфические оборотцы, что я могла только понадеяться на то, что его не понимают.

— А-а, он просто увлекается альтернативной медициной. Настои, знаете… — я упорно избегала слова «травы», понимая, какую ассоциацию это может вызвать. — Корешки, мази…

— Он всегда такой нервный? — спросил тип в черном галстуке.

— Кто нервный? — удивилась я, глянув на экран мельком. — Да он спокоен как слон!

Не имею представление, какое мнение у них составилось теперь о наших слонах, но мне почему-то кажется, что самое превратное!

Виолу мне не показали. Видимо, тут крыть было нечем. Что в ней может быть необычного, она же в своем мире!

Но зато задали очередной вопрос:

— Что за портал, откуда вы вышли?

— Понятия не имею, — ответила я и поморгала глазами, надеясь, что хоть немного сойду за честную эмигрантку. Видимо, для такого результата мне понадобится пару месяцев тренировок, потому что мне тут же задали и второй вопрос:

— Что за знак у вас возле запястья?

— Подковка на память, — попыталась отмазаться я. — Просто татушка, видите, какой прикольненький рисуночек? Мы с друзьями как-то раз мимо салона проходили, ну и решили, правда, сначала хотели делать не на запястье, но…

— Это как обрезание ушей или разрезание губ у молодежи, — тут же включился один. — Когда-то было модно.

«Старшой» кивнул. Я позволила себе расслабиться и совершенно зря, потому что где-то в полутьме, за спинами агентов зашуршала бумага и тихий, интеллигентный голос произнес:

— Я бы повременил с выводами об этих знаках. По крайней мере, пока мы не получим достаточное количество информации.

— Заткнитесь, Джипс, — огрызнулся «старшой», но как-то неубедительно и словно боязливо. — Будете отвечать на вопросы, когда спросят.

— Конечно, — отозвался голос. Речь звучала удивительно плавно. — Но мне достаточно трудно будет отвечать на вопросы, не слыша вопросов. А для того, чтобы сформулировать их, нужно поговорить с задержанной. Вы позволите?

Из темноты выступил человек лет сорока, который мягкостью и тонкостью черт лица являл собой удивительный контраст со здешними агентами. Он мог бы быть учителем — об этом говорили тонкие очки с позолоченной дужкой — или профессором какой-нибудь философии. Разлад в здешний официоз вносил даже его костюм — джемпер под горло поверх брюк.

И еще его глаза были самым располагающим, что я пока что видела в этом мире.

— Теодор Джипс, — представился он, садясь напротив и немного стесненно улыбаясь мне. — Последний библиотекарь этой страны.

— Я думала, у вас тут технический прогресс, — при этих словах я невольно покосилась на атрибуты этого прогресса, вроде камер или мониторов, которыми были украшены стены и люди.

— Собственно говоря, я больше архивариус, — пояснил последний библиотекарь. У него на лице была печать обреченности вымирающего экземпляра. Такая могла встретиться только на лице чрезвычайно умного человека, живущего в стране, где чем более умен человек, тем меньше он ценится. — Библиотекари, насколько я могу припомнить, выдавали книги, а я работаю с древними и редкими изданиями, некоторые настолько… своеобразны, что попытка отсканировать их любым способом…

— Тео! — рявкнули все агенты в одну глотку. — Хватит!

По всему было видно, что они подобное слышат не впервые.

— Я провел поверхностный поиск в своих архивах, — продолжил библиотекарь, становясь чуть более грустным. — В нескольких оккультных книгах этот символ прямо называется знаком высшей индульгенции, или же знаком Арки. В этих же источниках встречается понятие Равновесной Дружины, состоящей, как правило, из пяти человек… то есть, конечно, не человек, а аномалов… вы знали это?

Не выпучивать глаза! Не выпучивать! Он это просто так говорит, в виде версии… но ведь правильно говорит-то! Рассуждает о миссии Дружины этаким тоном любителя-искусствоведа. А, ладно, можно глаза и выпучить. Какая Арка? Какая Дружина?

— Понятия не имею. И что еще там было написано?

— Несколько пророчеств, обычных в таких ситуациях. А также дается состав этой Дружины: бороться с Великой Тьмой, согласно одной из книг, придут однажды Пятеро: Ищущий Любви, Странник Света, Меняющий Личины, Дитя Спирита, а поведет их Книжник… Но это лишь один из примеров. Вас ведь пятеро, я не ошибаюсь? Не могли бы вы сказать, с какой целью вы нанесли эти… так сказать… рисунки на запястье?

— С целью? — шире раскрывать глаза уже было некуда, я в своем показном удивлении и без того побила все рекорды.

— С целью подорвать национальную безопасность нашей страны! — рявкнул какой-то из очень горячих агентов (так я и думала! Красный галстук!).

— С помощью татуировок на запястье?! — вышла из себя я.

— Вы из аномалов!

— Кто такие аномалы?

— Вы из деструктивной секты! — выдвинули мне тут же вторую версию.

— Или из общества мучителей животных, — смачно заметил кто-то, кому покоя не давал мой виртуальный кот и его виртуальный «Вискас».

— Можно прояснить кое-что по поводу знака? — заикнулся архивариус.

— Заткнись, Тео!

Мы вздохнули, посмотрели друг на друга и продолжили слушать версии о международном терроризме и генетических мутациях.

— Однажды я прочел в какой-то энциклопедии о профессии воспитателя детского сада, — сообщил мне под шумок архивариус. — И нашел, что это весьма точное определение моей роли здесь, н-да… Знаете, откуда бы вы ни были, вам лучше рассказать им то, что они от вас хотят. Боюсь, если они не услышат этого в ближайшем будущем, в ход будут пущены всевозможные препараты, и тогда…

Агенты постепенно замолкли и настроились на нашу волну. До них каким-то образом дошло, что беседа проходит без их участия.

— Это вы мне… угрожаете? — слегка опешила я. Или это у них тут распространенная игра: «злые агенты — добрый архивариус»?

— Я? Нет… в конце концов, я мог бы даже выступить в вашу защиту — если бы мое слово здесь что-то значило. В конце концов, именно мне иногда приходится работать с реабилитацией наших… скажем так, гостей после курсов подобных препаратов. И я лучше других знаю, что подобные процедуры не всегда безболезненны: последний аномал умер в судорогах у меня на глазах.

В карих глазах за стеклами очков было предупреждение, но последние слова адресованы были уже не мне. Агент в сером галстуке шевельнулся и заметил насмешливо:

— Разнес при этом половину твоего архива и отправил тебя в нокаут на восемь часов.

— Подросткам многое простительно, — рассеянно отозвался архивариус. Он не смотрел больше ни на меня, ни на агентов и задумчиво изучал столешницу, но в голосе послышалась тень невысказанного упрека.

Агент в черном галстуке шумно вздохнул и распахнул дверь. Архивариус очень правильно истолковал жест: он поднялся, напоследок посмотрел на меня с откровенной жалостью — это был взгляд человека, который хорошо предвидит, чем все может закончиться — и пошел на выход. Его проводили дружным агентским сопением — и после этого повернулись ко мне:

— Вы из секты?

Шипение двери, отъезжающей в сторону, застало меня за чрезвычайно важным занятием. Я как раз обнаружила, что слабенькие чары холода мне вполне по силам (если как следует напрячься) и теперь методично обрабатывала заморозкой датчики и камеры в стенах. По ракурсам, которые я видела на допросе, можно было догадаться хотя бы примерно, что там куда вмуровано. Может, это и было лишним, но паранойе я научилась как-то у одного человека.

Хотя алхимики ведь не считают себя людьми.