Невезуха (СИ) - Лосев Владимир - Страница 47

Она показала на две блямбы. Я взял и нажал на всякий случай обе, в коридоре заскрежетало. Мия выскочила из комнаты и уже из коридора крикнула:

— Выход открылся, идем быстрее.

Я не стал задерживаться, схватил свою куртку с пищевыми кубиками и поспешил за ней. Мы поднялись по лесенке и оказались во дворе крепости, а тут нас ждали — две огромные кошки лежали посередине двора на каменной брусчатке и настороженно смотрели на нас, шевеля раздраженно длинными хвостами.

— Только не это, — я вздохнул, поднял нож и подумал о том, как мне надоело умирать. Но нельзя же так однообразно! Зачем? Смерть должна быть интересной, забавной, все-таки конец жизни. Это начало всегда скучное, потому что ничего не знаешь и не умеешь. А смерть — это жизни венец, тут надо что-то грандиозное, очень подошел бы всепланетный апокалипсис, вроде как и умираешь, а не один, не обидно и не скучно. Я посмотрел на кошек, и они поднялись, яростно рыча, а я мысленно произнес. — "Может как-нибудь договоримся? Я вас не трогаю, вы не замечаете меня, и всем нам хорошо, как в кино на последнем кадре, когда все злодеи наказаны, а все хорошие парни в шоколаде и с бабками".

Конечно, я понимал, что кошки кино не смотрели. Как мне удалось постепенно сообразить, искусство во вселенной вообще не в цене — его у других разумных существ просто не существует. Ни у ампов его нет, ни у нерков. А знаете почему? Причина проста. Любое искусство — это всегда обман. На написанных художественных полотнах любой художник приукрашивает действительность, и чем он талантливее, тем больше и тем лучше у него это получается. То же самое касается поэтов и писателей, они пишут книги, в которых мало что остается от реальности. Хоть и считается, что существуют серьезные писатели, которые отображают реальную жизнь, и есть фантасты, которые ее придумывают, на самом деле и те, и другие — обыкновенные обманщики, и реального ничего и нет в их книгах. И скажу даже больше, если в этих книгах будет описана реальность, то их читать никто не будет, потому что о ней и так все знают, вон она эта реальность, за окном.

Что же касается телевидения и кинематографа, так в них вообще нет правды. Там все сюжеты просчитаны психологами, и даже по времени. И всегда в них присутствует политика, не зря же, когда в Голливуде снимают фильмы про русских, то они все жестокие алкоголики и сумасшедшие.

А во вселенной этот обман не нужен никому. Даже не знаю почему среди людей ложь приобрела такой размах. Ведь врут все: политики, правители, военные — у этих оно вообще возведено в ранг высочайшего достижения. Впрочем, врут и простые люди, и даже ученые, именно поэтому мы живем в искаженном виде, плохо понимая происходящее. У нас даже нет нормальных теорий, объясняющих окружающее, все в той или иной форме ложь. Я даже не представляю, что с нами произойдет, если вранья не станет, и все увидят, в каком глупом и ужасном мире мы живем.

Кошки кино хоть и не смотрели, но вели себя точно неправильно, потому что разошлись по сторонам, пригнулись, лупя яростно хвостами по мостовой. Когда они ушли, то я увидел свой мешок, не совсем, конечно, целый, со следами зубов, но вполне пригодный к дальнейшему использованию.

Я посмотрел в глаза кошек и понял, что перед нами находятся очередные разумные твари, и подумал, что возможно эта планета такой же полигон для генетиков, как и наша Земля. Мало кто знает, что на нашей планете кого-то только не создавали. И кентавры бегали, и змеелюди с драконами носились, и всякие там горгоны с минотаврами, разные львы с крыльями водились, горгульи над головой, кого только эти психи не придумали. Тогда даже пришлось в Греции создавать борца против расплодившихся мутантов, мы его знаем под именем Геракл. А был еще Египет, там тоже много кого только не создали, и псоголовые бегали, и шакалоголовые, и сфинксы бродили, и летали птицы с телом человека, а головой орла. А еще была Индия с целым выводком ламий — их даже продавали за золото, каждый правитель хотел иметь женщину-змею в своем гареме, а их бог с головой обезьяны, да мало ли еще всяких было.

Я вздохнул и сделал шаг вперед. Мия ойкнула, но я не обратил на это внимания, у меня внутри родилось ощущение, что я делаю все правильно. Я дошел до своего мешка, открыл его, ссыпал в него пищевые кубики, надел освободившуюся куртку, мешок забросил за спину, сделал два шага назад, чтобы видеть обеих кошек и произнес:

— Что будем делать дальше?

Одна из кошек сделала шаг вперед и обнюхала меня, недоуменно пожала плечами, потом кивнула второй, та тоже приблизилась и обнюхала меня.

— Древний? — услышал я странное шипение, которое в моей голове преобразовалось в слова.

— Предположим, — подумал я в ответ.

— Прости наших детей за их глупость, — прошипела та, что слева. — Они напали на тебя и понесли заслуженное наказание, ты убил многих из нашей семьи. Сегодня мы пришли, чтобы понять то, что здесь произошло, и если будет нужно, то извиниться. Извини нас, наши дети не знали твоего запаха, поэтому вели себя так неразумно. Мы сами только сейчас поняли, кто принес так много горя нам. Мы виноваты, ты можешь убить нас или наказать так, как считаешь нужным. Мы готовы принять твой гнев на себя, но не убивай больше наших детей.

— Ладно, — согласился я. — Не буду. Но мне нужно сопровождение и охрана, чтобы добраться до нужного места.

— Мы пойдем с тобой, — прошипела та, что слева. — Вся стая будет рядом. Дай нам немного времени, чтобы мы собрались все вместе.

— Жду, — коротко ответил я и повернулся к Мие. — Надеюсь, надолго вы нас не задержите.

Девушка стояла с открытым ртом и, по-моему, даже боялась дышать, вряд ли она могла слышать наш разговор, и точно вряд ли сумела бы перевести то, что говорили кошки, поэтому для нее все было странно. Для меня же нет, я уже встречался с разумными зверями, и уже давно понял, что техническая цивилизация не самая крутая в этом мире, хоть ее представители ведут себя так, словно они управляют галактикой и вселенной. Технари считают, что если они могут уничтожить планету, то они самые умные. Но ломать не строить, ты попробуй что-то создай равноценное любому божественному творению, вот тут и начинаются проблемы. Либо получаются уроды, либо что-то насквозь отвратительное, вроде Мии, голова девочки в качестве искина.

Кошки рассматривали меня, а я их. Однако, красивые звери, хоть и страшные. Шкурка мягкая, пятнистая, черная с коричневыми пятнами. Рост вполне себе приличный. Каждая из них, выпрямившись, будет равна мне по росту в холке, голова равна бычьей башке на земле. Глаза умные, фиолетовые, внутри горят красные огоньки. Когти большие, сантиметров пятнадцать, прячутся в подушечки как у земных кошек. Клыки немалые, не меньше когтей по размеру, наточены остро. Такими зубками можно любого быка порвать за полсекунды.

Весят, думаю, эти милые зверьки немало. Если такую кошечку направить против нашего земного льва, то я поставлю на кошку, потому что она порвет его как грелку за минуту, он для нее мелковат будет, да и тигра тоже прибьет без проблем. Сожрет и слона. А вот белый медведь будет почти равен по размерам и весу, но тоже не победит — кошки явно сильнее и быстрее. Ну и ладно, мне с ними не сражаться. Я их вчера немало побил, потому что человек и звучу гордо, а еще потому что не совсем человек, а мутант, но об этом думать не буду. Не хочется, потому что и мне досталось.

Мертвых тушек тех, кого я вчера побил, нигде нет. Только кровавые пятна на брусчатке напоминают о вчерашней битве. Выходит, убрали или сожрали, что тоже вполне вероятно. В дикой природе все просто, там не различают мясо по сортам и по принадлежностям, мясо — это просто мясо. Лишним не бывает. А тут и охотиться не надо. Готовая тушка. Слово «каннибализм» тут никому не знакомо. И это, наверное, правильно. Человек придумал столько разных глупостей, табу и ограничений, что сие не есть хорошо.