Отец-одиночка жжот (СИ) - "Erovin" - Страница 22

А вот с Жульеном оказалось не так просто. Его пришлось отдать на специальные собачьи курсы хорошего поведения, чтобы отучить жрать мебель и использовать обувь, сумки и игрушки Рейчел, как предмет для развлечения и потенциального уничтожения. Люк отвалил за это возмутительно большую сумму, но результат того стоил. Жульен стал почти хорошим псом. Он не сумел отказаться лишь от того, чтобы порой залезать в постель к Люку и спать с ним под одним одеялом.

— Эй! Ну хватит уже! Как же я? — крикнул он, нетерпеливо помахав руками. С этих омег станется, они совсем о нем забудут.

Рейчел с улыбкой потянул Марли за собой к машине. А тот не очень-то и сопротивлялся, следуя за сыном и подзывая за ними пса. Вот уж кто никуда бы не делся. Особенно с таким приметным бантом его сложно потерять.

— Привет, изверг, — усмехнулся Грейвс с наглой рожей, будто они виделись только сегодня утром, а вовсе не раз в месяц последние полгода. Однако, следует признать, что это гораздо чаще, чем предыдущие семь лет.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Люк, притягивая Марли за талию, но не целуя немедленно в засос, стараясь сохранять приличие при сыне.

Марли звучно и глубоко вздохнул, прищурившись и улыбаясь. Да, похоже запах свободы был ему теперь сладок. Он приоткрыл чуть пьяные глаза и посмотрел Люку в лицо.

— Хорошо, как никогда раньше. Он не балуется сегодня.

— Странно. Это точно наш ребенок? — усмехнулся Люк, бережно накрыв ладонью большой круглый живот Марли, где с каждым днем рос второй его сын. На этот раз — альфа.

— Я не уверен. Можем сделать тест ДНК, — поддержал шутку омега, прижавшись лбом ко лбу Люка.

— Ну ладно уже! Целуйтесь, я не буду смотреть! — подбодрил Рейчел, демонстративно поворачиваясь к ним спиной.

Люк отлично видел, как он подсматривает через боковое автомобильное зеркало. Но ему уже было наплевать. Он обнял Марли, целуя его жарко и жадно, думая, что теперь каждый день будет видеть своего омегу рядом. Дома, беременным, с их сыном и собакой. Настоящая мечта, воплотившаяся в реальность!

— Выходи за меня, — предложил Люк, когда они прервали поцелуй, чтобы не задохнуться.

— Что вот так просто? Напротив тюрьмы? А как же вся романтика? Лепестки роз? Где обручальное кольцо? Почему ты не встал на одно колено? — тут же в своей манере завредничал Марли, надув губы, очень похоже на Рейчел.

— Подумал, для бывшего уголовника и так сойдёт, — прыснул Люк, едва сдерживая злобный смех.

— Ах, так?! — сердито топнул ногой Марли.

— Нет, не так, — Люк мягко улыбнулся и взял его за руку, и впрямь опустился на одно колено, глядя в лицо. — Марли, я люблю тебя! Хочу чтобы ты мотал мне нервы до конца дней и готовил свои восхитительные завтраки и рожал наших детей. Станешь моим супругом?

Он нащупал в кармане бархатную красную коробочку, пусть банально, зато фундаментально и символично. Вот только Марли не оценил. Он удивленно смотрел на содержимое коробочки, а после у него на лице появились какие-то судороги. Подозрительно напоминающие сдерживаемый гогот.

— Ну что ещё? — недовольно фыркнул Люк, сбитый с толку подобной реакцией. Он тут старается, а этот паршивец стебется над ним! Вот сейчас возьмет и передумает жениться на нем!

— А я думал, ты не оригинальный, — посетовал Марли. — Но делать предложение с пустой коробочкой! Такого ещё никто не придумал…

— Чего?! — Люк вскочил на ноги, в ужасе осмысляя, что кольца-то и правда нет. Его пробрал внутренний жар от макушки до самых пяток и показалось, все волосы разом выпали, а глаза вот-вот вылезут из орбит. Это ощущение удвоилось, когда Марли, наконец, не выдержал и залился звонким хохотом, обнимая большой живот одной рукой, а другой опираясь на крышу машины.

— Где оно, блять! — скорее у самого себя и, отчасти, у господа бога спросил Люк. Он даже забылся и вслух выругался в присутствии Рейчел. Стоп… Рейчел! — Лучше сам признайся… а то хуже будет. Куда девал его? — обратился он к сыну с нотками рыка в голосе.

— Папа, но я только поиграть взял, не навсегда, а… — начал лепетать мальчишка, поглядывая на анатэ в поисках поддержки и, в случае чего, защиты. Но Марли все никак не мог прекратить смеяться. Даже когда задерживал дыхание и на секунду делал серьезное лицо, после его опять прорывало.

— Просто скажи, где оно теперь! — потребовал Люк, опустившись рядом с сыном на корточки и взяв за плечи. Он предполагал, что выглядит сейчас полным безумцем с ошалелыми глазами. Но что поделать! Он никак не рассчитывал на столь глупую ситуацию.

— У Дерека…

Сердце Люка упало в пятки и он забыл, как дышать. В ушах появился белый шум и правый глаз задергался.

— Ну… в смысле, игрушечного. Это его браслет.

— Это не его браслет! Это обручальное кольцо твоего анатэ! Черт побери! — с явным облегчением, но все же строго выговорил Люк и поднялся, глядя на Марли. Тот, хоть и успокоился, продолжал улыбаться и ничуть не был расстроен всей этой ситуацией.

— Расслабься, изверг, — подбодрил он, погладив Люка по плечу. — Смотри, что у меня есть! — он показал зажатое между двумя пальцами колечко от консервной банки. — Попробуешь еще раз?

— Издеваешься? — выгнул бровь Люк, но после передумал, выхватил дребедень у омеги и опять опустился на одно колено. Ну они же конченые идиоты оба! Разве у них может быть по-нормальному? Бред какой-то! — Итак, я предлагаю тебе еще раз. Ты выйдешь за меня замуж? — торжественно произнес он, но сразу же добавил тише:

— Только, блять, попробуй сейчас постебаться надо мной, и сказать «нет».

— Да.

Люк нахлобучил кольцо от консервы ему на палец и поднялся, чтобы, как положено, поцеловать женишка в губы, прогнув в пояснице, насколько это позволял живот. Рядом восторженный Рейчел подпрыгивал от счастья и повторял: «Да! Да!», а с ним радовался и Жульен. Он-то не шибко понимал, что хорошего случилось, но раз надо, так надо. Люк не сомневался - подобного представления для заключенных-омег еще никто не устраивал. Хотя, возможно, он просто льстил себе. Все это было не важно, потому что главное — он со своим любимым омегой и их сыном, с дурацким псом и скоро станет отцом во второй раз за семь месяцев.

Теперь-то ему точно есть, что рассказать внукам на склоне маразма. И то ли еще будет…