Первое прикосновение (ЛП) - Пейдж Лорелин - Страница 47

То время, пока я была с ним, мы с Эмбер каждый день встречались у бассейна. Но я лишь улыбалась и расплывчато объясняла ей, откуда у меня раны. Конечно, я в любой момент могла рассказать ей, откуда на самом деле эти отметины, но что я могла ей сказать? Аарон не применял ко мне насилие. Нечасто, по крайней мере. Многое, что он делал в постели, мне нравилось. Я страстно желала этого. А раз так, то с остальным мне просто следовало смириться.

Лето подходило к концу, и Аарон отчаянно хотел успеть заработать как можно больше денег. Отец поставил перед ним цель, которая, казалось, была недостижимой. Но со мной в качестве секретного оружия, Аарон подобрался к ее выполнению гораздо ближе, чем мог себе вообразить. Он стал одержим идеей достигнуть этой цели. Это значило, что стали выше и его требования по отношению ко мне. Он стал больше принуждать меня. Велел развлекать все больше своих клиентов. То, что они вытворяли со мной, становилось все развратнее и развратнее.

Но когда я не могла оправдать их ожиданий, Аарон вымещал злость на мне. Однажды ночью он перешел грань. Обращался со мной так, как ни с одной женщиной нельзя обращаться. Я кричала, но была не уверена, что когда-нибудь смогла бы сказать ему «нет».

Весь следующий день я провела в комнате Аарона, свернувшись калачиком на грязных и окровавленных простынях. Когда он ушел поработать, я все еще лежала. Вероятно, это был мой шанс пойти и попросить у кого-нибудь помощи, но мне было слишком больно. Вечером, когда Аарон вернулся, он просил прощения. Но так жестоко. Так, как мне бы понравилось, если бы я не была в таком плачевном состоянии.

Я была практически в бессознательном состоянии, когда на пороге появилась Эмбер. Было непонятно, как она нас нашла, но я слышала ее крики и плач.

― Слезь с нее, ― кричала она. Снова и снова.

Звук ее голоса привел меня в чувства, и впервые за несколько часов я осознала, что происходило со мной. Осознала, что меня избивали, мучили и трахали одновременно.

Эмбер не представляла для него никакой угрозы. Поэтому у него не было причин останавливаться.

― Ей это нравится, ― сказал Аарон. ― Ты знала это о своей подруге? Что она любит, когда ей причиняют боль. И она даже больше, чем шлюха, потому что делает это бесплатно.

Эмбер потянулась к нему и схватила его за плечо. Я вспомнила, как подумала о том, чтобы помочь ей. Или сказать, что Аарон был прав. Что мне это нравилось. А даже если и нет, то я готова была это терпеть.

Но потом он обмяк на мне. Я посмотрела через его плечо и увидела Эмбер, стоящую с почти полной бутылкой текилы в руке. С разбитого стекла капала кровь. Кровь капала на меня. Не моя, его кровь.

Она столкнула с меня его тяжелое тело, не утруждая себя тем, чтобы проверить пульс Аарона, проверить, дышал ли он. Эмбер завернула меня в плед и отвела в наш номер.

В течение следующих двух суток я только спала, время от времени просыпаясь. И каждый раз видела, что Эмбер была рядом. Она ухаживала за мной. Кормила, давала обезболивающее, которое стаскивала у кого-нибудь. Привела меня в порядок, смыв с моего тела кровь и сперму теплым полотенцем.

И Эмбер разговаривала со мной.

― Когда почувствуешь себя лучше, мы вернемся в Штаты, ― сказала она. ― Мы снова будем делать все вместе, чтобы больше не попасть в подобную ситуацию.

Первым, что я спросила у нее, когда смогла говорить, было:

― Как думаешь, он мертв?

Она покачала головой и ответила искренне:

― Я не знаю.

Позже я рассказала ей, что это продолжалось все лето. Она обняла меня, сидя на кровати, расплакалась и, поглаживая по волосам, спросила:

― Почему же ты мне не рассказала?

― Не смогла, ― ответила я.

И это было правдой. У меня было столько возможностей рассказать ей обо всем, но я так и не произнесла эти слова. Потому что частично мне нравилось происходящее. Потому что я была слишком привязана к тому, что Аарон иногда давал мне в постели, чтобы понять, когда он заходил слишком далеко. Это можно было сравнить с тем, как Эмбер была зависима от кокаина, который регулярно приносил ей менеджер отеля.

Она неправильно меня поняла, решив, что я молчала, потому что Аарон угрожал мне.

― Нам нужен секретный код, ― сказала она. ― Какое-нибудь слово. Что-то, что мы сможем сказать друг другу, если будем нуждаться в помощи, и чтобы кроме нас никто ничего не понял.

Я сохраняла молчание. А что можно было сказать? Она спасла меня от чего-то, на что я с готовностью согласилась. От кого-то, о ком я по необъяснимой причине тогда мечтала. От кого-то, кого Эмбер, возможно, убила, и кто, возможно, убил бы меня, если бы она вовремя не пришла.

Я любила ее за это. И совсем чуть-чуть ненавидела.

На ее айподе тихо играла какая-то незнакомая мне грустная мелодия, которую Эмбер поставила на повтор. Она всегда так делала, когда находила новую любимую песню.

― Что это играет? ― спросила я, больше заинтересованная в том, чтобы сменить тему, а не узнать, что это за песня.

― Нравится? Мне ее дал послушать один из мужчин, с которым я познакомилась на прошлой неделе. Это кавер на песню Леонарда Коэна «Знаменитый синий плащ».

― Красивая мелодия, ― сказала я. А потом закрыла глаза, надеясь провалиться в вечный сон.

Но Эмбер потрясла меня за плечо.

― Я серьезно, Эмили. Нам нужно кодовое слово. Это может быть что угодно. ― Она сделала паузу, ожидая, когда я соглашусь.

Когда я ничего не ответила, она сказала:

― Как насчет «синий плащ»? Благодаря этой песне мы сразу же запомним его. Как тебе? Эм?

― Хорошо, ― согласилась я, не открывая глаз. ― Мне нравится.

― Тогда решено.

Она казалась очень довольной, будто это автоматически предотвратило все несчастья, которые могли бы с нами произойти.

Но Эмбер не осознавала одного. Фраза «синий плащ» не могла мне помочь. Ведь какая польза от кодового слова, если я знала, что никогда им не воспользуюсь?

Мы завершили съемки нового сезона «Следующего поколения» в последнюю пятницу марта. В тот же вечер Крис Блейкли написал мне, что вернулся в город. Я позвонила ему с одноразового телефона и договорилась с ним о встрече на ближайший понедельник.

Выходные, как и все предыдущие, я провела с Ривом. Я покинула его дом в воскресенье ночью и не ждала от него вестей раньше пятницы. И только собралась в понедельник днем к Крису, как Рив удивил меня звонком.

— Я скучаю по тебе, — сказал он, и по моей спине побежали мурашки. — Съемки у вас закончились, поэтому ты должна была остаться вчера на ночь.

Он никогда не приглашал меня, просто говорил, когда я должна была прийти, а когда уйти.

Было ли нормальным то, что меня это заводило?

Я придерживала телефон плечом, пока собирала волосы в хвост.

— А как же правило, — поддразнила я. — Согласно ему, должно пройти еще два дня, прежде чем я смогу находиться у тебя среди недели. Мой двухмесячный испытательный срок закончится не раньше первого апреля.

По правде говоря, я уже чуть ли не минуты считала до этого момента. И не только потому, что ждала, когда он отправится со мной на курорты, но еще и потому, что устала разрываться между двумя жизнями.

К тому же, с каждым днем, проведенным без поисков Эмбер, все легче забывалось то, что мне вообще нужно было ее искать.

— На хрен два дня, — сказал Рив.

— И что это значит?

— Это значит, что управляющий ранчо в Вайоминге сейчас находится в городе вместе с частью персонала.

При упоминании Вайоминга я чуть не выронила телефон, ведь это было последнее место, где видели Эмбер.

— Я должен встретиться с ними днем, — продолжал Рив. — И еще я пригласил их вечером к себе на ужин. И решил, что ты присоединишься к нам.

— Серьезно?

Я была почти одинаково взволнована тем, что он хотел похвастаться мной, как и тем, кому Рив хотел меня показать.

— И позже, если все пройдет хорошо, я собираюсь трахнуть тебя в попку. Подготовься, если считаешь нужным.