Республика (СИ) - Вонави Нави - Страница 39

Они снова двинулись в путь, слыша сзади сирены то ли полицейских машин, то ли скорых, а может быть пожарных. Нельзя было исключать, что и всех вместе.

Им повезло, что людей они не встречали, и подошли к нужному дому. Обошли его, и почти сразу Женя увидел зелёный автомобиль, одиноко стоящий во дворе. На багажнике красовалась надпись «2414», цвет был зелёный. Он достал ключ, нажал на одну из двух кнопок — машина мигнула фарами и фонарями, что-то щёлкнуло.

Женя открыл багажник и стал изо всех сил помогать залезть туда своему новому другу. Тот сопротивлялся, что-то пытался сказать, но Евгений был непреклонен и ругался:

— Как я с тобой поеду, идиот, ты скорее всего уже в розыске, ты хоть понимаешь, куда залез, кретин сраный?!

Когда он справился, и закрыл багажник, то устроился на переднем сиденье и внимательно осмотрел тёмные окна ближайших домов. Судя по всему, это были нежилые помещения, так что бояться скорее всего нечего.

Посмотрелся в зеркало — на голове мочалка, всё лицо в потёкшей косметике, вид был так себе. Пришлось вылезать из машины и отмывать физиономию под дождём. Одежду он спрятал на заднем сиденье, переодевшись в белую футболку и джинсы.

Когда он закончил, то стал изучать приборную панель — тахометра не было, зато был спидометр и ещё несколько непонятных индикаторов. Коробка передач тоже отсутствовала, но были две педали — видимо газ и тормоз. Место для ключа тоже было странным — квадратное углубление. Когда Женя поднёс к нему брелок, тот сам встал в нужное положение — его притянуло магнитом. Приборная панель ожила, загорелись значки и индикаторы.

Нужно было убираться отсюда, и предстояло проехать весь город, и лучше это было сделать по дворам. План «перехват» объявят сразу, как только поймут, что это не простой пожар.

Поначалу Женя не понял, почему авто не двигается, а лишь издаёт тихий жужжащий звук. Детально всё изучив, увидел на месте, где должна быть коробка передач, красную мигающую кнопку с надписью «стоп». Нажал её, лампочка погасла, а машина покатилась вперёд.

Педаль газа оказалась плавной, она чётко реагировала на нажатия. Всё освещение пришлось выключить, машину не должны запомнить. В это время в районе движение было вялое, прохожие и полицейские могли заприметить любой автомобиль.

Его начало потряхивать, голова кружилась, подташнивало. Акция длилась слишком долго, а химия, которую он употребил, заканчивала своё действие. Нога то и дело норовила сильнее нажать на газ, из-за чего автомобиль внезапно ускорялся.

Через час такой медленной поездки, Женя припарковался у какого-то сквера, решив, что отъехал достаточно далеко. В сумке нашлась пластиковая бутылка с водой, которую он почти всю осушил. Очень сильно клонило в сон, и у него даже появилась мысль отоспаться прямо тут, но он себя вовремя оборвал.

— Тук-тук. — раздалось слева, когда он уже собирался ехать дальше.

Женя повернулся и увидел женщину в зелёной форме. Он не занервничал, лишь вспомнил, что пистолет совсем недалеко, но убивать служительницу закона не хотелось.

Там, в клубе, были враги — убивать их было правильно. А это уже вроде как не свои, но ещё и не враги. Сейчас, в чужом мире, эта грань для Евгения была столь тонкой, что люди вокруг могли её пересекать незаметно для себя.

— Да? — спросил он, опустив стекло.

— Инспектор Никифорова, документы пожалуйста.

Ей было лет двадцать, с короткой светлой причёской и очень усталыми глазами. Женя кинул взгляд на боковое зеркало, увидел сзади полицейский автомобиль, такой же модели как у него сейчас, только раскрашенный в зелёные полоски.

— Что-то не так? — спросил он, отдавая паспорт. — Я что-то нарушила?

— Машина ваша? — интересовалась инспектор, изучая документ.

— У дяди взяла покататься. — пожал плечами Евгений, изо всех сил сдерживая непрошенную дрожь во всём теле. — Не спится, каникулы скоро кончаются, вот подумала, было бы здорово по ночному городу прокатится.

— Странное желание. — вздохнула женщина, доставая наладонник и вбивая какие-то данные. — Доверенность, конечно же, оформлена по всем правилам?

— Конечно, проверяйте. — Женя опустил голову, правой рукой сжимая рукоять пистолета и снимая его с предохранителя.

Он обдумывал что делать дальше. Можно было бы сдаться, но тогда его как минимум ждёт тюрьма, а скорее всего смерть. Выходило так, что необходимо стрелять, и лучше всего сейчас, тогда он сможет оторваться от погони и где-то затеряться. Придётся ехать за город и уходить в леса, ведь следователям не трудно будет связать запросы убитых полицейских и его личность.

— Никифорова, чё ты там возишься?! — подошёл ещё один полицейский, постарше, с длинными усами и погонами майора.

— Да пробиваю доверенность… — буркнула инспектор, хмурясь на экран телефона.

— На кого машина оформлена? — недовольно спросил старший, быстро посмотрев на Женю. — Что с правами?

— Соколов Валентин Капитонович. — ответила Никифорова. — Права в норме…

— Фамилия водителя? — продолжал допрашивать коллегу майор.

— Соколова… — почесала затылок женщина.

— Так какого хера ты возишься?! — закричал на неё майор, вырывая документы и возвращая Жене. — Счастливого пути, будьте внимательны на дороге.

Они стали удаляться, и Женя услышал обиженное:

— Михалыч, ну чё ты!

— Ничего, на Обводный погнали, там пожар большой, на усиление всех дёргают!

— Что горит?

— «Красный Треугольник», собачья нора, давно прикрыть надо было, одни наркоши…

Дальше Женя не слушал, лишь вновь щёлкнул предохранителем пистолета и завёл машину.

В этот раз он ехал с включёнными фарами и фонарями, по всем правилам, не превышая скорость. Он всё думал, какие следы мог оставить, но выходило, что ничего не связывало его и пожар на бывшем заводе.

— …обрушилась крыша, людей выводят, огонь распространился на большую часть помещений… — запричитал радиоприёмник, когда Женя догадался его включить. — Пока рано говорить о жертвах и причинах, но сегодня выходной и в клубе было особенно людно…

— Лес рубят, щепки летят. — уронил Евгений, отключая приёмник. — Там своих нет, только враги.

Эту фразу любил повторять один его знакомый диверсант, особенно когда его акции задевали вражеских медиков и других тыловых работников. Возможно, так он успокаивал себя, а может быть ему это наоборот нравилось, Женя никогда особо об этом не задумывался, но фраза в голове отложилась.

Когда машина остановилась у нужной парадной, он минут десять ждал, пока вокруг точно никого не окажется. Наконец выбрав, как ему показалось, нужный момент, он вышел из машины и проверил следователя. Тот был живой и даже пришёл в себя. В этот раз он почти что шёл сам, лишь опираясь на Евгения, и так до самой квартиры, где его и пришлось оставить на пороге.

Машину отогнал в соседний двор, и шатаясь пошёл домой. Последние ступеньки лестницы, уже перед самым входом, пришлось преодолевать ползком. Болело всё тело, голова кружилась и раскалывалась на части, нога почти не слушалась.

С трудом захлопнув дверь, он так и упал на коврик в прихожей, лишь краем сознания отметив, что Павел больше здесь не лежит.

***

Когда он открыл глаза, в коридоре было всё так же темно. Сколько прошлом времени, Евгений не знал, но скорее всего не больше часа. Рядом была лужа рвоты, ему повезло не захлебнуться в ней, потому что он лёг набок. Болело всё тело, а особенно дёргало ногу. При этом она почти не слушалась, была словно деревянной.

Он слышал какое-то копошение рядом, и понял, что это откуда-то с кухни. Туда и пополз, по дороге наткнувшись на свою старую знакомую — трость. Несмотря на боль и общее плохое самочувствие, Женя улыбнулся «подруге» и с трудом поднявшись, взял её. Идти было тяжело даже так, пришлось отложить инструмент и двигаться, придерживая стену.

— Живой? — спросил он голого мужчину, когда включил свет на кухне.