К черту любовь! (СИ) - "Nogaulitki" - Страница 59

Я услышала, как включилась вода в душе. И тут мне стало не по себе. А что потом? Она же никогда не ночует с кем-то? Она что, два номера сняла? Или она отправит меня на такси? Я понимала, как низко это будет выглядеть, но не могла не допускать мысль о том, что такое может произойти, и нужно быть к этому готовой.

Пока я размышляла об этом, то не заметила, как в душе все стихло, а сама Волжак зашла в комнату. Она посмотрела на меня долгим взглядом, потом отвела глаза в сторону, прокашлялась и, когда я уже была готова услышать «Я вызову тебе такси», сказала то, чего я совершенно не ожидала:

— Ты… останешься?

Я даже дар речи потеряла. СЕРЬЕЗНО?!

Я заметила, как она волнуется. Неужели Волжак решила, что я могу отказаться?! Понимая, каких усилий ей стоило это, я поспешила кивнуть. И добавила:

— Я бы этого хотела.

— Хорошо, — она тоже кивнула мне и, слегка улыбнувшись, отвела взгляд. После чего подошла к кровати, сняла с себя полотенце и легла под одеяло.

Я пристроилась рядом. Не обнимая, не переходя ее каких-то личных границ, но рядом. И, глубоко и счастливо вздохнув, прошептала:

— Спасибо.

Я почувствовала, как она кивнула, а ее напряженное тело, наконец, расслабилось. В эту ночь я засыпала чертовски счастливой.

Глава 48

Проснулась я в прекрасном расположении духа. Разве могло быть иначе, если заснула я в кровати самой желанной для меня женщины, которая после стольких месяцев наконец-то подпустила меня к себе?

Я открыла глаза и осторожно повернула голову. Волжак лежала на спине, и мне удалось несколько минут полюбоваться ее профилем. Ее лицо и так мне напоминало творение лучшего скульптора, а в расслабленном состоянии оно было и вовсе великолепно. Точеные скулы, нос, губы, подбородок… Я и сама не дурна собой, но Волжак… Ее красота была опасной, на самом деле опасной. Такая внешность надолго остается в памяти, буквально въедается в подсознание, и просто так от нее не отделаешься.

Волжак повернула голову в мою сторону и подтянула одеяло. Я чуть не застонала от умиления, когда она слегка поморщилась, будто ей что-то щекочет нос. А через пару минут ее глаза медленно открылись, и я уставилась в расплавленное олово.

Готова спорить, Волжак не ожидала меня увидеть. В первую минуту я бы вообще сказала, что она пыталась сообразить, какого черта я тут делаю. Но когда ее глаза приобрели более-менее какую-то ясность, она чуть нахмурилась и натянула одеяло еще выше.

— Доброе утро, — прошептала я, в надежде, что первое, что я услышу в этот день, не будет «не могла бы ты свалить».

— Доброе, — пробормотала Волжак и чуть привстала.

Потянулась к тумбочке и взяла телефон. Посмотрела на время, потом на меня и проговорила:

— Я… Я в душ.

Я молча кивнула, не понимая, что происходит. Она САМА вчера предложила остаться! Сама! Я ее не заставляла, а теперь это выглядит так, будто она провела ночь с гадким койотом, и не помнит об этом.

Завернувшись в покрывало, что валялось на полу, Екатерина Александровна протопала в душ, закрыв за собой дверь. А я перевернулась на спину и вздохнула. Прекрасно.

После того, как Волжак вышла из ванной комнаты, одетая в брюки (слава Богу, больше спортивные, чем офисные) и светлую кофту, стало ясно, что романтика кончилась. Я молча направилась в душ сама, по дороге захватив платье и нижнее белье. Приведя себя в порядок, я вздохнула, глядя в зеркало. Ну, надеюсь, что хотя бы утренний кофе я заслужила.

Но когда я вышла в комнату, стало ясно, что нет. Волжак с кем-то разговаривала по телефону, одновременно что-то печатая в ноутбуке. Она выглядела собранной и ужасно деловой, несмотря на то, что стиль одежды был абсолютно не офисный.

Я дождалась, когда она закончит разговор и посмотрит на меня. Не знала, что ей сказать, но гадать и не пришлось. Она сама начала диалог.

— Мне нужно съездить в одно место. Давай я… вызову тебе такси.

Я усмехнулась. Грустно и разочарованно, но усмехнулась. Покачала головой и ответила:

— Не стоит. Я сама доберусь.

Развернулась и направилась в прихожую. Каждый. Чертов. Раз. Каждый чертов раз одно и то же. Я почувствовала, как у меня защипало в глазах. После такой ночи, после такой близости, она снова отшвыривает меня к чертовой матери!

Когда я уже почти открывала дверь, Волжак меня остановила, схватив за предплечье.

— Подожди.

И тут я не выдержала. Резко обернувшись, я буквально прорычала:

— Что?! Такси мне хочешь оплатить?! Могла бы просто сказать, чтобы я выметалась отсюда, а не придумывать повод, что тебе нужно куда-то ехать!

— Я ничего не придумывала! – возмутилась Волжак, подняв бровь. Свою чертову идеальную бровь.

— Ну, конечно, признай, что ты просто не знала, как от меня избавиться! – продолжала повышать голос я. – Это вполне в твоем стиле — после проведенной ночи делать вид, что ничего не было! Я облегчу тебе задачу – свалю сама!

С этой тирадой я открыла дверь и быстрыми шагами направилась к лифту. Волжак за мной не пошла. Ну, и черт с ней.

***

Я ворвалась в свой номер, как фурия, по дороге чуть не сбив горничную. Рявкнув, что мне не нужно ничего убирать, я хлопнула дверью.

Весь день я провела, как в бреду – пыталась читать, пыталась смотреть телевизор, пыталась играть во «Фруктового ниндзю», но не могла сосредоточиться ровным счетом ни на чем – думала только о несносной Волжак. Которая, в свою очередь, даже не думала не то что извиняться, но даже появляться не собиралась. Но когда в районе шести вечера в мою дверь постучали, я грешным делом подумала, что у Екатерины Александровны наконец-то проснулась совесть. Но, как обычно, я ошиблась. Я всегда ошибаюсь, когда дело касается Волжак.

Открыв дверь, я обнаружила за ней Градовского. Вот кого-кого, а его я точно не ожидала увидеть. Он был раздухаренный, весь напомаженный – в чистом выглаженном костюме, побритый, причесанный. А парфюмом пахло до первого этажа. Ну, прямо-таки павлин.

Прокашлявшись, он сказал:

— Добрый вечер, Ирина Николаевна. Я тут поужинать шел, в ресторан отеля, может, составите мне компанию? Чего сидеть в номере?

Я задумалась на секунду. Первой мыслью было как обычно отказаться. Но потом решила, что… Какого черта? Хочет меня угостить – ради Бога. Я с удовольствием поем. Большее ему все равно не светит, а я хотя бы набью желудок, а может, и про Волжак забуду на какое-то время.

Поэтому я, сделав вид, что тщательно все обдумываю, в итоге медленно кивнула:

— Хорошо, Артур Борисович, я поужинаю с вами. Но мне нужно переодеться.

— Конечно-конечно, Ирочка, я буду ждать вас внизу, — радостно закивал Градовский.

Я кивнула и закрыла дверь. Так, теперь нужно одеться, как монашка, чтобы он точно не решил, что интересует меня.

Выбрала я довольно закрытый костюм темно-серого цвета. Юбочный, правда, но зато в нем был пиджак, а под него я надела блузку, которая по-монашески прикрывала моих «малышек». Нацепив лодочки, я поскакала на «деловую встречу». Я не ела целый день и была не против утолить голод, несмотря на то, что компания оставляла желать лучшего.

Как только я вышла из номера, то мой телефон зазвонил. Я с удивлением обнаружила, что обо мне решила вспомнить причина всех моих душевных терзаний крайних нескольких месяцев. Гордо нажав «отклонить звонок», я продолжила свой путь к лифту. Да, по-детски, но меня достало ее переменчивое настроение и сто пятниц на неделе. Пусть теперь сама почувствует себя в моей шкуре.

***

Градовский был весьма удивлен моим выбором наряда, потому что прокашлялся и сказал, смеясь:

— Ирина Николаевна, вы на собеседовании выглядели менее официально.