К черту любовь! (СИ) - "Nogaulitki" - Страница 15

Через час наши мужчины жарили мясо на трех мангалах, «разогреваясь» пивом и обсуждая футбольные матчи, а женская половина хлопотала с немудреными закусками. Вот так банально и обыденно – баба у плиты, а мужики пьют пиво и переворачивают шампура.

Я слонялась без дела, прыгая от компании к компании, и просто ждала, когда приготовится еда. Мне было скучно. Обычно я любила корпоративы, но сегодня мне было тут особенно одиноко. Неужели это из-за Волжак? Как только я подумала о ней, тут же услышала какой-то свист и улюлюканье со стороны парней. Повернув голову в их сторону, я пронаблюдала за направлением их взглядов и чуть не упала в реку – со стороны дороги от синей «Инфинити» шла… Волжак. Но она не просто шла, она шла в обычной человеческой одежде! В том смысле, что не в костюме. На ней были рваные, облегающие ее стройные ноги джинсы, белая легкая толстовка с длинным рукавом, а на носу очки-авиаторы. И… она еще никогда не была такой сексуальной, как сейчас. Я залпом долакала стаканчик пива, что держала в руке, не отрывая от нее глаз. Мне кажется или здесь стало еще жарче? Я теперь понимаю, почему эти мужланы свистели. Да поди у каждого из них уже встал при виде нее! Был бы у меня член – тоже бы торчал так, хоть зонтик вешай.

Екатерина Александровна, вежливо улыбаясь, поприветствовала всех и направилась к группе руководителей. Ну, конечно, не с нами же, плебеями, ей сидеть. И о чем я думала, когда надеялась узнать ее получше? Ведь ясно же, что она сроду не снизойдет до нас, простых смертных. Это было бы странно, сидеть с нами, когда остальное руководство торчит в беседке в тени. У нас не было какой-то явной иерархии, но, например, менеджер низшего звена ни за что на свете не сунется в компанию руководителей – субординация. А вот если кто-то из «богов Олимпа» сам снизойдет до нас, это расценивалось как демократичность – желание быть ближе к народу. Но наше руководящее звено особо этим не грешило. Общались все, конечно, но в друзья никто ни к кому не набивался.

***

Когда мясо было готово, и весь персонал от мала до велика расселся в огромной беседке, оказалось, что я сижу прямо напротив Волжак. И меня это не особо радовало. Я не чувствовала себя спокойно. Напротив, было ощущение, что она разглядывает меня, как букашку через микроскоп. Но я как могла старалась расслабиться и не обращать на нее внимания.

Болтая с девчонками из маркетинга, что сидели рядом, я краем уха улавливала разговор Волжак с одним из начальников. Кажется, его звали то ли Леонид, то ли Михаил. Он был почти такой же должности, как она, только в другом подразделении, и раньше на наших корпоративах почти никогда не появлялся. Какого хера сейчас тут забыл? Его даже в списках не было. И как он приехал? С ней?

— Что с Пугаловым, Кать? Разобрались? – негромко спросил он, отправляя в рот кусок огурца.

Кать? КАТЬ?! Черт, это первый человек, который Волжак назвал по имени! И, кажется, она не против. Он, конечно, старше ее, — ему было, наверное, как Игорю Алексеевичу, но все равно.

— Михаил Андреевич, все в разработке. Через три недели конференция в Москве. Потерпите немного.

— Если бы я не знал, на что ты способна, Волжак, заподозрил бы неладное. Но я тебе верю, — усмехнулся он и незаметно похлопал ее по плечу.

О чем они говорят? Кто он такой? Что они задумали?

Видимо, мой мыслительный процесс был написан на моем лице, потому что Волжак поймала мой взгляд и вопросительно подняла бровь. Я смутилась и тут же отвела глаза. Блин. Еще не хватало, чтобы она решила, что я подслушиваю. Черт знает, на что она способна.

Я от волнения снова залпом осушила стаканчик и поняла, что пора бы сделать с алкоголем перерыв. У меня уже не первая порция, а на улице очень жарко. Решив освежиться, я поднялась со скамейки и, перешагнув ее, направилась в сторону домика. Из портативной колонки громко играла какая-то песня, что только сильнее затуманило мне голову. Нужно умыться. Холодной, нет, ледяной водой.

Я зашла в дом и поднялась на второй этаж. Туалет был и на первом, но в него почти все бегали, а на второй доходили только не ленивые, значит, там чище. Поэтому я дошла до заветной двери и открыла ее. Когда развернулась, чтобы закрыться, то вскрикнула от испуга. Передо мной стояла Волжак. Очки висели на вороте толстовки, а сама она была похожа на хищника, готового вот-вот накинуться на свою добычу.

— Ек-катерина Александровна? Что вы тут… — я не договорила, так как Волжак больно ткнула мне в грудь, заталкивая в туалет, и закрыла за собой дверь.

— Что вы… — снова попыталась я, но опять безрезультатно.

Волжак схватила меня за шею, как тогда, в первый и единственный раз, когда она меня целовала, и притянула к себе. Я и не думала сопротивляться, если честно. Я уже, кажется, скоро как собака Павлова буду – по рефлексу – только увижу скопление людей, значит, у меня будет секс.

Начальница протолкнула меня вглубь туалета, и я прижалась задницей к тумбе с раковиной. Она целовала меня так, будто ждала этого очень долго. Я чувствовала ее голод, ее желание. И задумалась (как всегда вовремя), а почему она до этого никогда меня не целовала? Ну, кроме того крошечного первого поцелуя. Странно.

Но я не смогла дальше об этом думать, так как почувствовала, как ее пальцы уже расстегивают пуговицы на моих шортах. Еще минута и вся моя одежда ниже пояса слетела, будто ее там никогда и не было. Волжак приподняла меня за бедра и усадила на тумбу. Сама же встала между моих разведенных ног и запустила туда руку, не прекращая при этом жадно целовать. Целовалась она также классно, как и трахалась, врать не буду. Мягкие губы, наглый язык, требовательные руки. А градус алкоголя сделал меня еще более развязной, так что я, не стесняясь, застонала. Но когда я попыталась обнять ее, запустить руки в ее волосы, чтобы прижать ближе, она нме этого не позволила. Отвела мои руки, заставив вцепиться в край тумбы.

Зато я поняла, как можно было стать более раскрепощенной – нужно было просто напиться! Черт, если бы я знала, то всегда занималась бы сексом бухой! Так нет же, раньше я если и «перебирала», то сразу ложилась спать. Вот же дура!

Волжак убрала руку от моей безумно влажной промежности, а я протестующе замычала. Куда собралась, я еще не все!

Но женщина ухмыльнулась и, укусив меня за нижнюю губу, опустилась на колени. Черт! Мои глаза расширились, когда я почувствовала ее горячий мокрый язык, проникающий в мое нутро. Невольно запрокинув голову назад, я положила руку ей на голову, надеясь, что она ее не скинет. К счастью, она не стала. Я прижимала ее еще ближе. И еще. И еще. И ЕЩЕ! Да, вот так!

Когда я кончала, то на краю сознания вертелась мысль – не задохнется ли моя «любимая» начальница, потому что я с такой силой вцепилась в ее волосы и прижала к себе, что, кажется, ей действительно было нечем дышать.

Но, к счастью, она выжила. Встала на ноги и, глядя в мои затуманенные оргазмической поволокой глаза, облизнула губы. Потом снова притянула меня к себе и поцеловала.

Моя внутренняя пуританка, точнее, то, что от нее осталось, билась в нервных конвульсиях. Такого я никогда и никому не позволяла. Но сейчас ощущать свою собственную влагу на своих же губах и на губах Волжак – было чем-то возбуждающе-дерзким и приятным.

Когда Екатерина Александровна отстранилась, я, все еще находясь под действием сумасшедшего оргазма, нашла свой голос:

— Мне стоит спросить, почему, как только мы оказываемся в окружении коллег, ваши руки оказываются у меня в штанах?

— Можно подумать, вы против, — усмехнулась Волжак и отстранилась. В глазах появилась привычная холодность. Вот как она так быстро меняется? Только что была страстной и горячей, и все, секунда, и снова неприступная ледышка.