Семь кругов Яда - Юраш Кристина - Страница 13

А если они, например, ипотеку хотят взять? «Перед смертью распишись, пожалуйста, сколько я у тебя забрал! Да не смотри ты на цифры! Мне справка о доходах нужна», — вздыхает новобранец, любовно поглядывая на стопку окровавленных справок о доходах от доходяг. «Заплати налоги с грабежа — пусть будет чистая душа!» — появился транспарант в голове вместе с суровой теткой главбухом, которая высчитывает процент от награбленного для уплаты подоходного налога. Мысли уже докрутились до декретных, правда, я еще не была уверена, кому их следует давать. Не хватало, чтобы под замком выстроилась очередь женщин с младенцами, предоставляя справки, что налет превратился в залет. И пока у деток болтаются на резиночке варежки, у темного войска на резиночке будет болтаться что-то другое. В целях экономии бюджетных средств.

Пока я рассуждала о прелестях бухгалтерского учета по статьям «Грабежи», «Насилие» и «Мародерство», какая-то женщина в сером платье с потрепанным и грязным подолом подозрительно ковыряла пальцем мою бумажку. Отлично! А вы говорили, что не получится! Еще как получится! Все, теперь они знают, что если их заинтересует заработок без вложений, они могут пройти к черному замку, что, в принципе, не так уж и далеко, зарегистрироваться и начать зарабатывать!

— Кто молодец? — снова самодовольно спросила я вслух, ковыляя обратно тем же маршрутом. — Я молодец! По-любому, одна-две регистрации будут! Еще бы! Работы здесь нет, а у нас заманчивые перспективы.

Тропа петляла между сосен, а я боялась пропустить то самое место, где меня, как наивную Белоснежку, ждало наглое и очень платежеспособное пушистое зверье. Ошибиться мне не хотелось.

— А-а-а!!! — завопил один голос вдалеке, а потом к нему присоединилась возмущенная подпевка. — А-а-а!

Завывание хора мальчиков-зайчиков сливалось в жуткий унисон, который иногда перемежался всхлипываниями и хриплыми ругательствами. Зайчики страдали, а судя по воплям, подумывали оторвать себе хвостики…

— Ы-ы-ы! — перешла на новый репертуар лесная опера, но я знала, что в данный момент они еще слегка и балет. И чем дальше в лес, тем ближе балетная труппа, мечтающая сделать из меня труп, поэтому я предусмотрительно стала искать обходной путь. Нет, ну а что? Результат-то будет! Главное — не мочить!

— Ой-е-е! — заревел кто-то в лесу, задыхаясь. — Больно!

— И-и-и! — вторили остальные. А вы что хотели? Я же не матушка-природа. Почему я должна исправлять ее ошибки? В последний раз мне было так грустненько, когда я получила СМС от благоверного: «Я уже дома. Кончик смотрю и лижу!» Пока акробаты пытались повторить этот трюк, проклятый T9 похлопывал по плечу бедную учительницу русского языка, я грустно поглаживала когнитивный диссонанс, понимая, что просмотр кина, именуемого «кинчиком», в позе лежа — не такое уж и страшное преступление с точки зрения общественной морали.

Бабочка порхала рядом со мной, осыпая сверкающим порошком, как фея Динь-Динь Питера Пена, заставляя на мгновение почувствовать себя счастливым ребенком. Охрана, до которой я благополучно добралась, посмотрела на меня с еще большим подозрением, чем в прошлый раз.

— Пять букв послали меня на три. Так что я вернулась! — радостно отчиталась я, глядя, как при виде бабочки мордовороты расступились, аки воды перед Моисеем.

В зале, куда меня торжественно проводили, было прохладно, ибо встретили меня не с караваем и кокошником, а с короной и вопросительным взглядом.

— Ита-а-ак, как успе-е-ехи? — поинтересовался принц, приподнимая брови, пока стоящая по периметру охрана тихонько давилась от смеха, пытаясь скрыть улыбки. Огромное круглое зеркало, почему-то стоящее в самом центре зала, было при мне накрыто черной тканью. Пока свита исполняла приказ, его высо-о-очество смотрело на меня так, словно только что сделало большую гадость. Странно, но я не видела спутниковой антенны на сто пятьдесят восемь каналов.

— Это твоя работа? — возмутилась я, ища глазами бабочку, которая только что порхала рядом со мной. Но бабочки, как ни странно, не было. Ни бабочки, ни мухи, ни волшебной пыльцы. Хм…

— Что име-е-енно? У нас зде-е-есь даже му-у-уха не пролетит! — на меня посмотрели очень выразительным и коварным взглядом.

— Бабочка! Зеленая! — я подозрительно сощурила глаза. Вместо ответа брови снова вопросительно приподнялись.

— Коне-е-ечно, не-е-ет, — широко улыбнулись мне, разводя руками и изображая негодование. — Ка-а-ак ты могла такое поду-у-умать? Я здесь соверше-е-енно ни при чем! Наверное, она подумала, что ты цвето-о-очек и привяза-а-алась к тебе! А сейчас взяла и улете-е-ела! Мухи о-о-очень любят цветы! Я же говорил, что наш цветочек — к деньгам, а вы мне не верили! Как вам не сты-ы-ыдно!

— Ладно, — задумчиво отозвалась я, пока мрачная охрана тихо похрюкивала, стараясь сохранить непроницаемость лиц и суровость взглядов. — Отчитываюсь. Объявления расклеены.

— Раскле-е-ены? Надеюсь, что везде-е-е? — переспросили меня, подпирая голову кулаком и глядя на меня с такой надеждой, словно именно мне выпала честь бросить ему спасательный круг. — По всему ле-е-есу? На каждом де-е-ереве?

— Нет, не на каждом! Кстати, люди очень ими заинтересовались, — авторитетно сообщила я, вскидывая голову. Просто, как все гениальное! Пришла, наспамила, сбежала!

— Ты хочешь сказать, что виде-е-ела надежду в их глазах? Это очень хорошо-о-о. Ты о-о-очень помогла людям! Молоде-е-ец! Тут тебе и де-е-ерево, и бума-а-ажка…

У меня такое чувство, что, если он еще раз так на меня посмотрит, мне срочно понадобится противоядие!

— Ты издеваешься? — нахмурилась я, стараясь не отводить взгляда. Я уже хотела скакать веселым зайчиком, занюхивающим радость ромашкой, а надо мной тут глумятся.

— Да ты что-о-о? Ни в коем слу-у-учае! Я в тебя ве-е-ерил! Какая же ты молодчинка-а-а! Кто бы мог поду-у-умать! — нежно улыбнулись мне, выражая взглядом всю вселенскую признательность. — Не-е-ет, ну вы только посмотрите! Во-о-от! Во-о-от как нужно рабо-о-отать! Ты просто пре-е-елесть, детка!

Нет, ну я все понимаю, но… Черт, сердце екнуло, а я даже непроизвольно смутилась и покраснела от такой неожиданной похвалы. Предательский румянец покрывал мои щеки, а смущение требовало, чтобы я скромно опустила глаза.

— Я про-о-осто поражен! — похлопали мне, а потом отдали приказ охране: — Скажите, чтобы не закрыва-а-али ворота! Сейча-а-ас зде-е-есь будет це-е-елая толпа-а-а! Нет, ну ты просто сокро-о-овище!

Я чувствую, что сейчас непроизвольно замурчу от удовольствия. Как странно! Меня похвалили, а я тут уже растеклась кисельной лужицей по паркету… А все почему? Потому, что хвалят редко. Все воспринимается как должное! Приготовила новое блюдо мужу, убилась об плиту, потратила три часа, а потом спрашиваешь: «Ну как, вкусно?» И думаешь, что сейчас тебе выдадут восхищенное: «Это просто божественно, дорогая моя! Я никогда такой вкуснятины не ел! Ты ведь так старалась! Какая же ты молодчинка! Я тебя так люблю!» И если «угу» с набитым ртом считается всем вышеперечисленным, то судьба осчастливила меня мужем-междометием, знающим только предлоги ничего не делать и местоимение в виде дивана. Совет да любовь. Не знаю, как насчет любви, но совет мне точно нужен. Желательно, квалифицированного юриста по разделу имущества.

— Ну… — заерзала я на месте. Любая похвала в женской душе превращается в пахлаву. Медовую. С орешками. — Не целая толпа, конечно. Но минимум человек пять — семь… Для первого дня это вполне приличный результат, между прочим! Нет, ну может получиться и больше!

— Ка-а-ак я мог в тебе сомнева-а-аться! — восхищенно вздохнул венценосный гад. — Охрана! Скажите, чтобы поставили побольше сту-у-ульчиков в коридоре! Чтобы посетителям было комфо-о-ортно! Или мы сра-а-азу будем на них цеплять доспе-е-ехи, выдава-а-ать мечи и показывать, где можно гра-а-абить? Как ты ду-у-умаешь, детка? Ты же у-у-умница, мне о-о-очень важно твое мнение!

— Нет, ну я думаю, что сразу грабить — не вариант. Может, попробовать их обучить для начала? — нет, ну действительно так приятно, что меня хвалят. В последний раз меня хвалили, когда я со стульчика читала стихи в глубоком и дремучем детстве.