Вопреки женской логике (СИ) - Мелевич Яна - Страница 13

— Высшие силы, — пафосно проскандировал он на изумленный взор купидона.

— Даже знать не хочу. — отмахнулся, отпивая горячую ароматную густую жидкость из кружки, отмечая как тепло растекается по венам, а язык даже не обжегся, — мне нужны ответы на вопросы.

— Спрашивай, — милостиво ответил Гавриил и Гордей выпрямившись, оглядел залитый светом кабинет, а затем вновь уставился в красивое, точно вылепленное художником скульптурное лицо архангела, будто собираясь с мыслями.

— Я хочу попасть на Землю. Вернуться. И знаю, что это возможно, — выпалил так быстро, что сам не понял, как проговорился прежде, чем обдумал свою речь. Вот так просто, сходу, глядя прямо в лицо молчавшего высшего ангела, который только крыльями шевельнул, а сам остался бесстрастным. Светлая бровь приподнялась, а длинные пальцы обхватили кружку, чуть отодвигая в сторону ангелбук.

— Ты читал условия? — полюбопытствовал, наклоняя голову. Золотой локон упал ему на лоб и Гордей даже на секунду замер, затем кивнул.

— Естественно, — он пожал плечами, — набрать 500000 баллов и осознать, ради чего они действительно хотят вернуться. Баллов у меня пока не хватает, но осознание есть. — Гордей решительно взглянул на молчавшего архангела, пока тот неспешно отпивал мелкими глоточками горячий напиток.

— Точно есть? — мягко спросил и Лавров кивнул, удивившись, когда Гавриил усмехнулся.

— Прям точно-точно? — удивленный взгляд заставил архангела удержаться от смешка, — Гордей, ты не просто вернешься. Ты сотрешь свою историю из полотна мироздания, все твое время, все кто знал тебя в Небесной канцелярии, все те, кем ты дорожишь, — взгляд небесных глаз стал острее, будто выворачивая наружу его душу и осматривая каждый ее темный уголок, пока сам купидон сидел затаив дыхание. — Исчезнет все. Словно этих двух лет не было. Вернешься к тому, с чего закончился твой жизненный путь. Твои подвиги, совершенные дела, все это обнулится. Пары, что ты создал, могут никогда не встретиться или встретиться позже. Только мы, ангелы и демоны, будем знать о тебе. В тот момент, когда ты перепишешь свою судьбу — назад дороги не будет. И что самое главное, — он прищурил глаза, кружка со стуком была поставлена на поверхность стола, заставляя Гордея вздрогнуть.

— Ваши отношения с Наташей. Ты их сотрешь. И возможно — навсегда.

Лавров сглотнул, чувствуя, как предательский ком застрял в горле. Его жажда вернуться к семье, к друзьям, к жизни на одной чаше весов, а на другой его любовь и вся проделанная работа? Люди, которые обрели свое счастье, те, кто смог построить любовь несмотря ни на какие преграды и условности? Может ли сам Гордей поступить так эгоистично, поставив свои желания превыше счастья других людей?

И самое главное: если Наташа не будет его помнить, что тогда?

— Ты тоже все забудешь, — Гордей вздрогнул, очнувшись от потока бесконечных мыслей, выдыхая.

— Все? — уточнил он на всякий случай, чувствуя, как сжимается сердце.

— До единой минуты с момента прибытия в Небесную канцелярию, — кивнул архангел устало, потерев переносицу, и улыбнулся мягко, — я все понимаю Гордей, это сложно. Потому и условие такое. Осознать, в чем смысл твоего возвращения. И готов ли ты заплатить за него такую цену. Ведь это твой единственный шанс.

— Что это значит? — Гордей затаил дыхание, а взгляд архангела из понимающего стал колючим и каким-то чужим.

— Это значит, что умерев, ты попадешь в конечный пункт. И каков он будет, будет зависеть от того, как ты проживешь остаток подаренной тебе жизни.

Когда дверь захлопнулась за спиной, Гордей пару секунд даже ничего не понимал, пытаясь привести в порядок хаотично разбросанные по сознанию мысли. Они разбегались, точно муравьи, в попытке спрятаться по углам и собраться в кучу никак не хотели. Последние слова, сказанные Гавриилом на прощание, будто выжженные раскаленной иглой в подкорке всплыли в памяти.

«Это лишь твой выбор. Просто помни, что любое решение имеет последствия»

Последствия — это то, чего он не хотел. И в тоже время хотел наплевать на все. Извечно жить под гнетом правил, установок и чужих желаний, так было всегда. Родители говорили как надо, невеста советовала как лучше, друзья утверждали что нужно. Сколько он себя помнил, всегда жил чьими-то ожиданиями. Ожиданиями, что всегда будет хорошим мальчиком. И никому не было важно, чего же действительно хотел сам парень. А может все просто привыкли и не замечали.

Наверное, так бы и стоял, если бы не вопли и крики внизу. Очнувшись будто бы от осознания, Гордей перевел взгляд на лестницу, у которой уже стоял некоторое время, отойдя от кабинета Гавриила, слыша крики, доносящиеся из регистратуры. Любопытство взяло верх над разумом, и парень быстро спустился, в миг, обомлев от увиденной картины.

— Люди-и! Помогите, че делается-то! Эта вобла белобрысая мне череп поцарапала! — на его глазах Смерть истерически махала своей косой, отпугивая стоящий рядом народ, тряся костяной рукой и сверкая горящими огнями в пустых глазницах своего черепа. Прямо напротив нее, удерживаемая двумя слегка потрепанными мудрыми мужами, у одного из которых был оторван наполовину капюшон мантии, стояла разъяренная Наташа, сдувшая упрямо падающую ей на глаза прядь светлых волос.

— Сюда иди, скелетон плешивый, я тебе все ребра пересчитаю! — рявкнула Тараканова, попытавшись пнуть стоящую от нее в шаге Смерть, но та испуганно шарахнулась в сторону. Тыча в нее пальцем.

— Психованная! Ты лезла без очереди!

— Я тебе сейчас покажу очередь, таких как ты, в клубе по барной стойке размазывала в прошлой жизни, анорексичная курица!

Брови Гордея поползли вверх, он услышал тихое хлопанье крыльев за спиной и вкрадчивый голос Гавриила.

— Не разнимешь дам?

Впрочем, он и без указок не собирался больше стоять и смотреть, тем более что Смерть угрожающе замахнулась косой на его девушку или не девушку, а та в свою очередь вырвалась из рук мудрых мужей, сняла с одной ноги кроссовок и вознамерилась им избить ту, что обязана забирать мертвые души. Не успели они сцепиться, как Гордей, прорвавшись через толпы, резко встал между ними, разводя руки в стороны, и крикнул:

— Успокоились!

На секунду повисла тишина, в которую Лавров успел выдохнуть и даже спросить:

— Какого черта вы тут устроили?!

И тут на него обрушилась лавина голос со всех сторон. Наташа кричала о том, что на нее накинулась «эта припадочная пернатая в балахоне», в ответ Смерть вопила что-то насчет очереди, к ним примешивался кокофон общих выкриков из толпы, каждый из которых добавлял произошедшему инциденту новые детали и красочные описания.

— Она ей в глаз, ка-а-ак даст!

— Да эта блондинка без очереди реально лезла в наглую к Гавриилу!

— Да ясно дело из-за мужика поругались, это ж все ясно как день Божий!

— Блонди чуть череп Смерти не отвернула!

— Мужик, Ты б поаккуратнее, они ж психованные эти бабы…

— Че сказал?!

— Так, стрелочник, ты слышишь меня вообще, я тебя тут значит пришла спасать, а ты…

— А че без очереди рвешься, швабра белобрысая?!

— Что ты там промяукала, тощая тень от феминистки?!

— Ну-ка все заткнулись! — заорал Гордей так, что испугался сам и напугал остальных. В зале повисла гробовая тишина, где-то испуганно пискнул свиристель, казалось, даже бабочки притаились, а сам купидон, тяжело дыша, повернулся к Наташе и спросил тихо:

— Как ты тут оказалась?

Вот в этот момент Гордей не мог сказать, что чувствует сейчас. Благодарность, любовь или облегчение. Появление Наташи отодвинуло нелегкое решение, ведь ему было необходимо поговорить с ней, но сейчас это все отошло на второй план, когда парень, заметил блеснувшее в голубых глазах беспокойство, пусть уже и перерастающее в ярость. Она, безусловно, будет сейчас кричать, обвинять его, и может даже пару раз даст по голове ботинком, что сжимала в руке, выражая, таким образом, свое беспокойство. Потому что Наташа Тараканова действительно волновалась, даже более того, она неожиданно взяла и пересекла весь путь за столь короткий срок за ним.