Чистое небо (ЛП) - Лаплант Патрик Жорж - Страница 2

При ближайшем рассмотрении он заметил, что руны на посохе очень похожи на китайские иероглифы, которые он пытался выучить в последнее время. И руны пульсировали таким образом, что казалось, будто посох создан специально для него. Набравшись храбрости, Ча Мин подошел поближе к рунному посоху. Если бы ему нужно было угадать его длину, он бы сказал, что она составляла семьдесят два дюйма. (Прим.пер: почти 183см) Приглядевшись, он заметил, что оба конца были покрыты пятью дюймами чернильно-черных узоров. Эти черные узоры спиралью уходили к кончику, где линии сходились на плоской обсидиановой поверхности.

- Что здесь забыл такой прекрасный посох? - Ча Мин вслух задавался вопросом. Когда он преодолел невидимую границу в двух футах от нее, он заметил, что разноцветные руны действительно реагировали на его присутствие, произнося слова, которые он мог смутно понять. Они явно не были английскими. То, что звучало, было, словно мягкий и нежный голос старика, который нашептывал их, а затем они отразились в его сознании таким образом, что он интуитивно все понимал.

- Мудрецы говорят, что Дао создало одного, а один создал двух;

- Двое - трёх, а три - множество.[1]

- Кто создал это чистое Небо?

- Кто первый окрасил его в черно-белый цвет,

- Кто придал форму этим одиноким туманам?

Ча Мин протянул руку к посоху с растерянным выражением лица. Протянуть руку, чтобы прикоснуться к нему, казалось, имело смысл. В конце концов, это был его посох. Он стоял перед ним, обхватив руками его холодную поверхность. Поверхность была не скользкой, но и не шершавой. Создавалось чувство, что он был сделан на заказ, и будто он никогда не выскользнет из рук его владельца до тех пор, пока тот сам этого не пожелает. Ча Мин громко проворчал и собрал все силы, чтобы вытащить его из земли. Усилия мужчины продолжались целых две минуты, после чего посох, наконец, уступил.

Присмотревшись к нему, он, наконец, понял, что это был не совсем посох. На конце длинной ручки была черно-белая кисть длиной двенадцать дюймов.

- Кто первый окрасил небо в черно-белый цвет, формируя эти одинокие туманы? - он задумался. Ему казалось, что этот вопрос стар, как сама Вселенная. Пока он размышлял над этим вопросом, весь мир, казалось, исчез. Его поразило предчувствие, необъяснимое ощущение, что в этом мире у него остались лишь мгновения, и его жизнь подходит к концу.

Ну что ж, - подумал он, - жизнь все равно скучная. Кто мог предвидеть, что мое любопытство убьет меня? Эх. Если следующая жизнь все-таки существует, я хочу, чтобы у меня была возможность творить свою судьбу и быть свободным от оков общества. Я хочу сам выбрать свою судьбу.

С этой последней мыслью все его тело, начиная с рук, затем плеч, и, наконец, ног - стало прозрачным. Так же как и кисть. Все вокруг побелело, и вскоре кисть и Ду Ча Мин превратились в белый туман, плывущий в звездном небе.

Вдалеке, скрестив ноги, сидел на лодке старый рыбак и плыл по медленно текущей, но могучей реке. Это была не обычная река и не обычная лодка. Старик тоже не был обычным. Большинству людей он показался бы обычным рыбаком. Но как мог обычный рыбак ловить рыбу в этой реке?

Названием этой реки было «Желтая река»[2], также она известна многим под другим своим название – «Стикс». Эта река текла только одним путем, и этот путь был к Дию, подземному миру душ. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем старый рыбак снял свою коническую шляпу и капюшон, обнажив мантию из длинных белых волос. В его странных черных глазах не было белков, и любой, кто осмелился бы взглянуть ему в глаза, был бы поражен бесконечными превратностями судьбы. Этого человека звали Яма, и он существовал с самого начала Вселенной. Он родился с обязанностью, возложенной на него Пангу во время его создания и кончины Пангу.

Хотя Яма никогда не участвовал в ссорах Неба и Земли, он слишком много повидал за свою жизнь. По какой-то неизвестной причине тысячу лет назад он решил приехать и осмотреть этот участок Желтой Реки. Он не был уверен, почему. Нахмурившись, он ругал себя за импульсивность. Каждое мгновение, что он был вдали от Дию, было шансом для всех этих неблагодарных набить карманы. В конце концов, он не был всеведущим.

Вглядываясь вдаль, он вытащил старую эбонитовую трубку, набил ее табаком и закурил. Ему всегда нравилось курить, и это было одно из немногих удовольствий, которые у него были, кроме выполнения обязанностей повелителя подземного мира. Покурив неопределенное количество времени, он вздохнул и убрал трубку. Пришло время, уходить.

Он не был уверен, зачем он пришел сюда, но, несомненно, причина была. Его интуиция была отточена за бесчисленные гранд-кальпы, и ему хватало пальцев одной руки, чтобы сосчитать, сколько раз он ошибался за последние миллионы Вселенских циклов. Тем не менее, он не мог бесконечно оставаться здесь. Надев свою коническую шляпу, он вытащил старое весло, которым быстро двигался вниз по реке.

Спускаясь вниз по реке, он наблюдал за желтоватыми душами различных смертных форм жизни. Они не кричали, как можно было подумать. Они просто следовали по реке вдоль Коллекции, широкой сети усиков, которые распространялись по всему пространству, чтобы собрать души с каждого смертного плана. Некоторые ветви были узкими, как десять взрослых слонов. Другие были толщиной с тысячу рек. Яма ждал на ветке Коллекции, которая вела к смертному плану, содержащему нынешнюю Землю.

Он с интересом отметил конкретную реку размером с реку Янцзы. Вероятно, план смертных, который питал Коллекцию, переживал ожесточенную борьбу за власть или стихийное бедствие. Река представляла собой резкий контраст с другой соседней рекой; ее течение замедлилось до тонкой струйки из-за создания процветающего и мирного королевства.

По мере того, как его лодка продолжала плыть, река, которую он занимал, росла волнующими темпами, поскольку близлежащие усики слились в Желтую Реку. После прибытия он перестал грести и лег на свою маленькую лодку, чтобы расслабиться. Время от времени он выбивал пепел из трубки в реку, прежде чем закурить новую партию табака. Старому Яме потребовалось несколько вздохов, чтобы перепрыгнуть со своего первоначального места на главную реку, что свидетельствовало о размерах массивной сети. Такие усилия больше не нужны. Течение было сильным, и оно вело только в одно место.

Конечно, этот момент расслабления был серьезным делом, или так он говорил всем. Это была своего рода проверка. Рядом он заметил группу администраторов, которые проводили "прореживание". Эти администраторы были специально подготовленной группой морских черепах, которые бесцеремонно отрывали куски проходящих мимо желтых душ. Этот желтый цвет был пятном греха, накопленным душой в течение ее предыдущей жизни. Кусачие морские черепахи применяли мучительное наказание, которое очищало души перед их возрождением.

Понаблюдав за черепахами некоторое время, Яма продолжил наблюдение за другим отрядом, которым он больше всего гордился. Какой-то злой доктор с планеты под названием Земля разработал технологию, которая на тридцать процентов улучшила характеристики отряда акул. Все, о чем просил злой доктор в качестве компенсации, - это чтобы отряд теперь называли "акулами с чертовыми лазерными лучами на головах", цену, которую Яма мог заплатить. Это было хорошее имя.

Следующая остановка лодки произошла естественным образом, после того, как река стала чистой и белой. Души прошли очищение. Старик прошел под большим мостом, мостом забвения. Там он наблюдал, как миллионы работников из плоти и крови бросали корзину за корзиной специально приготовленных чайных листьев в реку внизу. Чайные листья смешивались с белой рекой, заставляя душу за душой терять воспоминания о прошлой жизни. К сожалению, это был не идеальный процесс. Многие люди сохранившие воспоминания о прошлых жизнях пронизывали каждое смертное царство.