Выбери любимый жанр

Святой Грааль (СИ) - Орлов Борис Львович - Страница 4


Изменить размер шрифта:

4

Сзади Маленького Джона подпирали плечами бойцы "Взвода Охраняющих Жизнь Дорогого и Всеми Любимого Повелителя". Орава родичей де Литля ощетинилась оружием, и орала в том смысле, что ежели бабушка Альенор, принц Джон, или еще кто — хоть сам Царь Небесный! — грабки к принцу, то бишь ко мне, протянет, так они их враз укоротят. Вместе с головой, или чем там они думают, что думают…

— А отрава? — это со своего места, долбанув об пол могучим, больше похожим на длинную дубину посохом, поднялся Примас Англии. Сдвинув на затылок тиару, он грозно уставился на великанское семейство Литлей, — Коли отравой его высочество извести захотят — что делать будете?

— Отравителя удавим, — заикнулся было самый младший Литль — Стефан.

Юнец неполных четырнадцати лет от роду и полных ста восьмидесяти сантиметров от пола, он, как и вся его родня обладал чудовищной физической силой, но в отличие от остальных был все же чуть смекалистее. Правда, тут и он попал пальцем в небо…

— А как ты его узнаешь, чучело ты Вифлеемское?! — взвыл замполит Тук. — Кого ты собрался давить, корова ты Иерихонская?!

Ответить Стефан не успел, потому что за него отозвался его дядюшка, сам Гранд-Сержант. Ответно шандарахнув своим топором об пол, он рыкнул:

— На кого командир-прынц скажет, того и удавим, понял, святоша?!

При этом он обвел всех собравшихся тяжелым взглядом. Возражать ему никто не рискнул. А Джон тем временем поставил жирную точку в обсуждении. Всё так же мрачно глядя на присутствующих, он заявил:

— И вообще, чтобы всякие там не грозились — пойти да и перебить их всех na hren! Вона, — он ткнул своей лапищей куда-то за стену, — солдаты ужо застоялись, что твои кони зимой. Вчерась даже шервудцы на gorodke и на polose так себе были. Их на войну гнать надо, а то только жрут в пустую.

Идея упала на благодатную почву и уже через мгновение обсуждение вопросов обороны острова, круто развернувшись на сто восемьдесят градусов, превратилось в обсуждение возможных нападений с этого самого острова. Тут все оказались в своей стихии: Лорд Адмиралтейства вопил, что перевезёт столько войск, сколько надо и туда, куда надо; графы Кент и Норфолк вопили, что им только дай, так они всех порвут и вообще они уже готовы к высадке; Великий Кастелян вопил, что всех рвать как бы и не потребуется, потому что тамплиеры во Франции впрягутся за мое величество на раз-два-три, а они — сила, да ещё какая! Великий Сенешаль вопил, что благородные рыцари и бароны веселой Англии спят и видят, когда ж они, наконец, накостыляют по шеям заносчивым континенталам, а потому — только прикажи! А Лорд Канцлер вопил, что война — дело хорошее, так как казну пополнить не мешает… И над всем этим вопили в унисон Длинный Меч и Примас Англии:

— Война — дело Божье! Пора, пора этих еретиков к ответу призвать! — надрывался батька Тук. — Ибо сказано: не мир я несу вам, но меч!..

— Во-во! — ревел дурноматом "дядюшка" Уильям. — И давно пора этим мечом пройтись по головам всех этих разбойников и содомитов!..

Прошло не менее получаса, прежде чем мне удалось унять этот патриотический порыв. И только тогда, наконец, началось нормальное обсуждение, в ходе которого выяснилось, что нам необходимо: построить не менее сорока кораблей к уже имеющимся; хоть умри, но подготовить и вооружить еще хотя бы десять тысяч солдат, треть из которых должны быть конными; изготовить двадцать, а лучше — тридцать, бочонков того самого сатанинского порошка, с помощью которого взяли Дувр… И что денег на все вот это потребно соответствующее количество… Ну и, наконец, связаться с роднёй моей "матушки" в Наварре и обсудить с ними план совместных действий тоже ну никак не повредит…

Окончательно убедившись, что высадка начнётся не завтра, собравшиеся, поорав ещё немного — просто так, для души, отправились начинать подготовку к эпохальной десантной операции "Высадка в Нормандии", обгоняя союзное командование лет эдак на шестьсот пятьдесят. А я, окончательно офонарев от несущихся галопом событий, отправился на боковую, благо время было уже позднее…

… Мне снилось, что моя "бабуля" вместе с верным ей войсками высадилась в Англии и, должно быть, разбила моё воинство вдрызг, потому как теперь с ехидной улыбочкой допрашивала меня, потрясая классным журналом: "Вопрос первый: кто убил короля Ричарда? Вопрос второй: объясни мне, что такое дифракция?" А я стоял безоружный, возле классной доски и мучительно пытался понять: что же мне сейчас отвечать? Ответа на второй вопрос я не знал, а ответ на первый вряд ли устроил бы мою мучительницу. Хорошо, что на мое счастье ударил колокол, и я уже приготовился, было, заметить — урок-то, мол, окончен. Но моя бабушка — Алиенора Ганецкая, закричала: "Звонок — только для учителя! — а потом, подумав, добавила: — Если это не сигнал воздушной тревоги… "

Должно быть, это был именно второй случай, потому как я инстинктивно рухнул на пол, ногами к окну, и крепко ударился. Ощупал всё вокруг, и понял: я — действительно на полу. На каменном, холодном полу. Взрывов вроде не слыхать, но кричат здорово и на разные голоса. И колокол гудит не переставая… Да что это, в самом-то деле?! Неужто сон — в руку, и вражий десант уже в Лондоне?! Ну, так я вам, суки, дорого обойдусь!..

Я подхватился с пола, и попытался одновременно натянуть штаны, обнажить меч, и изготовиться к стрельбе из лука. Но не успел. С адским грохотом распахнулась, чуть не слетев с петель дверь, и тут же на меня налетело нечто, похожее на ураган, динозавра-переростка и тяжелый танк одновременно, в результате чего я снова чуть не оказался на полу. Но тут я тоже не успел…

Громадный некто сжал меня так, что ребра жалобно хрустнули и голосом гранд-сержанта де Литля заорал:

— Командир-прынц! Радость-то какая! Сын у тебя! Сын родился! Наследник!..

Интерлюдия
Рассказывает Джоанна, графиня Тулузская, бывшая королева Сицилии

Не люблю Руан. Мне никогда здесь не нравилось. С каким удовольствием я бы сейчас понежилась на Сицилии… Или на Кипре. Или… Или съела бы чего-нибудь. Например, померанец. Или как его там? Нарандж? Отвратительно кислый. Даже горький, а вот хочется. А как восхитительно пахла его кожура, если потереть в ладонях! Я бы сейчас съела один. И еще куропатку. И селедку. Да, огромную жирную-прежирную селедку. И сыра. И пригоршню цукатов. Из наранджевых же корочек. Ну да… Но тут нет померанцев. Тут ничего нет. Мерзкое место. Но выбирать не приходится, особенно теперь. Да и выбирать особо не из чего, но я лучше осталась бы с Ричардом, а не с матерью. Но я не успела — а теперь Ричарда уже нет. Ужасные слова. Ну, ладно… главное — не плакать… сколько можно…

И мне все-таки хочется думать, что он меня любил, мой брат Ричард, ну хоть чуть-чуть… А не просто, как считали многие, выдавал замуж то за одного, то за другого ради своих честолюбивых замыслов. О матери я никаких иллюзий не питаю. Мы все для нее никогда ничего не значили. Все. Кроме Ричарда. Уж его-то она любила за всех нас.

Вот Вильгельм меня любил, я это знаю. И я его тоже. Он бы меня не бросил в беде. Почему же все так несправедливо? Почему Вильгельм не смог дать мне ни одного ребенка, а от Раймунда я понесла трижды? Ох, если бы он дал себе труд быть хорошим мужем, я бы смирилась. Хотя мужчина, который женится в четвертый раз… Это был повод задуматься, особенно если знать историю его прошлых браков. Да ладно, что уж теперь.

Но как оно все совпало — и очередная выходка Раймунда, и его отъезд, и эти мерзкие бароны, и осада… которая могла бы быть удачной, если бы меня не предали. Но именно так и случилось. Предатели, кругом одни предатели. А еще ребенок… Еще один ребенок. Как ни ко времени, господи! Вот мы и уехали… точнее — бежали. А что еще оставалось делать? Куда деваться? Я отправилась на север, к Ричарду, но грустные новости из Шалю-Шаброля уже спешили мне навстречу. Что и говорить, черные вести всегда быстрые. Оставалось только одно — ехать в Руан. Мать мне не обрадовалась, и я ее понимаю. Неприятности с Тулузой ей совсем не нужны. Но что же мне делать? Если уж все пошло совсем не так, как надо, то могу я хотя бы разродиться спокойно?

4
Перейти на страницу:
Мир литературы