Чудовища в янтаре-2. Улица моя тесна - Бушков Александр Александрович - Страница 30

Вернувшись в гостиную, Сварог сказал:

— Вообще-то это нам урок, Яночка. Непозволительно расслабились. Поверили рекламе, как будто рекламе можно верить. «Полнейшая безопасность, преступность на нуле…»

— Но ведь дело не только в рекламе, — сказала Яна. — Элкон копался в полицейских компьютерах…

— Думается мне, такие вот случаи, когда речь идет об организованной преступности, в полицейские сводки не попадают. Особенно если верно то, что курорт, то бишь концерн, как раз здешним «рыцарям ночи» принадлежит.

Вечно эти ушлепки понабирают себе красивых названий, подумал сердито. На Земле в Карибском море когда-то резвились «джентльмены удачи», на Таларе до недавнего времени вольготно себя чувствовали «тарабарские короли», здесь, изволите ли видеть, «рыцари ночи». Которым, правда, в чем есть небольшое утешение, суждено через три с лишним месяца сгинуть в Шторме и возродиться тысячелетия спустя далеко не в столь авантажном виде, как здесь…

— Прав ты, согласна, — сказала Яна. — Расслабились что-то, — ее лицо стало озабоченным. — Что, еще больно? Я могу…

— Да нет, все прошло, — сказал Сварог. — Прилетало и серьезнее… Обидно просто, что попался, как сопливый кадет, на примитивный пинок ниже пояса… Расслабились, вперехлест через клюз… Ничего, я сейчас выпущу Шмелей в дозор. Пригодились неожиданно, не зря я их все же прихватил…

— Тоже неглупо. А я схожу в ванную. Все равно собиралась принять душ, а теперь просто необходимо после хамских лап, да и это… — Она брезгливо встряхнула правой рукой.

Белая дверь ванной захлопнулась за ней. Ни малейшего волнения Сварог из-за случившегося не испытывал — какие волнения, если финал был известен заранее? — но некоторое раздражение присутствовало — вот уж не думал, что вновь придется когда-нибудь увидеть чужие наглые лапы на ее теле. А потому применил испытанное лекарство — достал из буфета бутылку выдержанного батьяна, купленного уже здесь, налил себе чарочку и употребил. Как обычно, на душе стало чуточку веселее.

Извлекши из гардероба свою небольшую спортивную сумку (у Яны такая же, не было необходимости себя отягощать лишним багажом), Сварог достал футляр, замаскированный под коробку дорогих здешних сигар, вполне уместную в вещах толстосума. Приложил большой палец справа, к изображению одного из веселых верблюдов (понятное дело, попробуй кто-то посторонний коробку вскрыть, содержимое моментально самоуничтожилось бы), двумя пальцами извлек из аккуратных гнезд полдюжины Золотых Шмелей, положил их на ладонь, вышел в неосвещенную переднюю и приоткрыл одну из оконных створок. Недолгий инструктаж, короткий приказ — и Шмели вереницей уплыли в ночную темень.

Вернулся в комнату. Одному Шмелю предстояло, вися в темноте, уардах в десяти выше уличных фонарей, контролировать исключительно их жилище — и соседний домик с охраной заодно. Остальные на той же высоте рассредоточились, прилежно наблюдая за прилегающей территорией.

Вскоре пошли первые донесения, убедительно доказавшие, что беспокоится пока не о чем. В радиусе полулиги вокруг не происходило никаких подозрительных перемещений подозрительных групп. Обычная ночная жизнь дорогого гостиничного поселка: подъезжали припозднившиеся, другие, наоборот, уезжали в город — несомненно, чтобы вдоволь поразвлечься до утра, на террасе одного из ближайших домиков расположилась за щедро накрытым столом развеселая компания, судя по составу участников, толстосумы с подружками весьма даже нетяжелого поведения. На шпионивших за Сварогом и Яной они никак не походили — в первую очередь оттого, что их домик от пристанища Сварога с Яной отделял добрый десяток других.

Из ванной появилась Яна, свежая, совершенно спокойная, в коротеньком шелковом халатике, желтом в черный горошек. Села в кресло, беззаботно закинула ногу на ногу (тем самым вводя Сварога в неприкрытое искушение), налила себе ликера в пузатый бокал из алого хрусталя — они давно пришли к выводу, что именно в таких бокалах кофейный ликер смотрится наиболее красиво. Пригубила, поинтересовалась:

— Ну что там?

— Тишина и благолепие, — сказал Сварог. — На пол-лиги вокруг — никакого подозрительного шевеления. Похоже, мы больше никого не интересуем…

— Вот и отлично, — сказала Яна. — Значит, остаток времени проведем по намеченной программе… Знаешь что? Древний Ветер, тебе прекрасно известно, мысли читать не позволяет, но чувства и эмоции дает срисовывать. Так вот, в этом визите сексуально озабоченных бабуинов присутствовала некая странность…

— Какая? — насторожился Сварог.

— Словно бы некая театральность. Пьеса по заданному сценарию.

— Хочешь сказать, они актерствовали?

— Трудно сформулировать точно — эмоции и чувства все же не мысли. Но именно на это и походило… В этом типе не ощущалось настоящей похоти, понимаешь? Конечно, когда он меня лапал, чуточку возбудился, как любой нормальный мужик, доведись ему лапать не самую страшненькую женщину на планете… Но все равно, на втором плане присутствовала именно что некая театральность. Словно разыгрывался некий спектакль. Ничего общего с той историей в «Роге единорога» — вот там от тех подонков самой что ни на есть натуральной похотью так и пыхало. Здесь было что-то совсем другое.

— Что-то мне это не нравится, Яночка, — сказал Сварог, чуть подумав. — Когда нахальные бандиты хотят силком добиться благосклонности красивой туристки — дело, можно сказать, житейское, незатейливое. Но спектакль, неизвестно кем разыгранный с неизвестными целями… Тут уже следует легонько обеспокоиться — и никакая это не мания преследования, просто разумная предосторожность. Тебе не кажется?

— Пожалуй… — сказала Яна, глядя уже серьезно.

— Мы в ситуации, когда любая странность должна настораживать, — сказал Сварог. — Давай все же немедленно свяжемся с пилотом, пусть запросит новый полетный коридор — и едем в аэропорт. Все равно делать нам здесь совершенно нечего, так что уберемся подальше от неразгаданных странностей. Что скажешь?

Яна пожала плечами:

— На этот раз вновь ты командуешь, а я лишь рабочий инструмент. Поступай, как тебе кажется нужным. Мне тоже что-то не нравятся неразгаданные странности, а они безусловно присутствовали… Будем собираться?

— Да, — сказал Сварог. — Я сейчас свяжусь с пилотами… Черт!

— Что такое?

— Погоди минутку… — Он откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза. — Ага… Возле нашей калитки остановилась машина. Двое так и остались сидеть, третий вышел и идет к крыльцу. Во всем остальном — по-прежнему никакого подозрительного шевеления. Ни на одного из наших не похож, но впечатление такое, будто я его уже где-то видел, мельком… Похоже, начинаются некие события, а? Времени почти полночь, по пустякам в такое время незваными гостями не заявляются…

Мелодично мяукнул звонок.

— Один — это пустяки, — спокойно сказала Яна. — Да и те двое в машине — не проблема… Иди открой, пожалуй.

Сварог вышел в прихожую и распахнул входную дверь, на сей раз держась так, чтобы ни за что не пропустить внезапного удара любой конечностью — спасибочки, хватило одного раза, чтобы отныне не благодушествовать…

На крыльце стоял человек лет сорока, в светло-синем костюме, в такой же рубашке и голубом галстуке в белую полоску. На классического «ночного рыцаря» он нисколечко не походил, скорее уж на университетского преподавателя — впрочем, у «ночных рыцарей» и такие встречаются, занятые исключительно какой-то умственной работой — всевозможные советники, финансисты, юристы…

В правой руке у него была тощая папочка канцелярского вида, без эмблем и надписей. Он вежливо осведомился:

— Далер Рогон Септам?

— Собственной персоной, — сказал Сварог. — С кем имею?

Незнакомец вынул из бокового кармана пиджака удостоверение в бордовой обложке и поднял его на уровень глаз Сварога. Точно такие же лежали у них с Яной в карманах: эмблема напоминает геральдику незабвенного КГБ, только щит другой формы, и за ним не меч рукояткой вверх, а двулезвийный топор-лабрис топорищем вниз. Ну, и соответствующая надпись, тоже золотым тиснением.