Гордый кадетский корпус (СИ) - "Майский День" - Страница 35

Через неделю Марилев поправился настолько, что магистр Арихард и врач позволили ему уехать. Как раз и обоз отправлялся в нужную сторону. Нужды скрываться теперь не было, и для раненого наняли карету. С тех пор как Марилев пришёл в себя, Ирре просто светилась счастьем и не отходила бы от его постели, когда бы магистр Аристар своей властью не отправлял её иногда отдохнуть.

Любовь, что ощущалась в каждом её движении, взгляде помогала, наверное, ничуть не хуже горьких микстур, и Марилев выздоравливал быстро. Глядя на их довольство, Белик ощущал себя обновлённым. Его чувство к Лине осталось в прошлом и лишь иногда бередило душу, так старая рана, по рассказам бывалых воинов, напоминая о себе, болит к ненастью.

Белик ехал с новобрачными в карете, но лишь затем, чтобы помогать при нужде, а ещё чаще шёл пешком. Влюблённым не вредно было побыть наедине, да и ходьба успокаивала медленно заживающее сердце.

Дорога оказалась нетрудной, почти приятной, и вскоре показались островерхие крыши города. Марилев, как человек семейный, снял дом прямо напротив здания гордого кадетского корпуса. Распоряжения он отправил голубиной почтой, и к приезду новобрачных всё оказалось готово.

Белик помог раненому выйти из кареты и подняться в спальню. Марилеву переезд не повредил, но он всё ещё был слаб. Уложив друга и укрыв пледом, Белик перетаскал вещи. Слуг нанять не успели.

Зайдя попрощаться, он застал в спальне обоих супругов. Они смотрели друг на друга, но повернулись, когда он вошёл.

— Не покидай нас надолго, — попросил Марилев.

— Боюсь, мне неудобно будет часто приходить, всё-таки мы разного круга и здесь такие вещи не оставляют без внимания.

— Главное, что ты верный товарищ! Я так много обрёл в этом нежданном путешествии. Хотел защитить девушку от нежеланного брака, а оказалось, что мы любим друг друга и теперь просто будем счастливы.

— Я очень рад за вас. Кто же тот негодяй, что посмел принуждать благородную девицу выйти замуж против её воли?

Марилев поглядел на Ирре, словно и сам этого не знал, а она выпрямилась на стуле и храбро вздёрнула носик.

— Теперь, когда всё разрешилось так удачно, я открою секреты. Неважно, как зовут негодяя, потому что существенна лишь причина его злодейства. Я дочь герцога Мэлта, его единственный ребёнок. Сложилось так, что у титула и земель рода нет прямого наследника, поэтому получить всё должен был мой супруг. Отец погиб раньше, чем смог найти мне достойного мужа, и претенденты как стервятники набросились, желая любой ценой получить куш. Немногие оставшиеся друзья помогли бежать. Я мечтала сама найти человека, достойного владеть наследством отца, и я его обрела.

Она поглядела на мужа и залилась краской. Белик видел, что для Марилева всё сказанное тоже явилось полной неожиданностью, но считал, что его друг вполне достоин свалившейся на него чести.

Оставив будущих герцога и герцогиню вдвоём, Белик вышел на улицу и привычно свернул к знакомому переулку. Вот здесь они столкнулись с Марилевом впервые и началось их странное знакомство. Здание гордого кадетского корпуса всё так же надменно взирало на мир, но стало уже привычным, почти родным.

Белик пошёл к своей магической школе, но потом свернул в харчевню мастера Лотана. До начала занятий оставалось ещё два дня, и следовало узнать, требуются ли там его услуги.

Обеденное время уже закончилось, а ужин ещё не подавали, в зале харчевни было почти пусто, лишь незнакомый старик пил пиво у окна, да за столиком рядом с кухней сидели друг напротив друга Дора и Тайталь. Белик обрадовался, хотел окликнуть приятеля, но застыл на месте, пытаясь понять, что с ним происходит.

Сколько раз он видел Дору, разговаривал с ней, относился тепло как к сестре и надёжной товарке, но ни разу не пришло ему в голову глубже заглянуть в собственное сердце. Лишь теперь, когда она сидела с его другом, и головы их так доверительно сблизились, он понял, что любил её уже давно. Ослеплён был Линой, но любил только её, Дору, и ведь она тоже была к нему неравнодушна.

Вспоминая все те мелочи, которых прежде не замечал, он убеждался в том, что держал в руках своё счастье, но не увидел, так оно оказалось близко. Уехал прочь и, конечно же, Дора забыла его, глупца, не разглядевшего удачу прямо под носом.

Любовь Марилева и Ирре словно волшебная лампа осветила всё вокруг, и Белик ясно как никогда понял, что и он мог бы заполучить такое чудо, окажись хоть чуточку умнее. Теперь слишком поздно. Дора потеряла надежду на его взаимность и выбрала Тайталя. Им хорошо вместе, и Белик ради дружества к ним обоим должен спрятать свои чувства так глубоко, чтобы никто не смог их разглядеть.

Он всё ещё стоял столбом, не решаясь шагнуть вперёд, боясь, что не сумеет спрятать горечь разочарования, когда его заметили. Тайталь вскочил первым, просиял довольной улыбкой.

— Белик, а мы как раз говорили о тебе!

Он подошёл ближе, вгляделся.

— Да ты никак прозрел, друг мой! Судя по тому, как жадно ты смотришь на Дору, понял наконец, где твоя судьба. Я-то давно заметил, как она по тебе сохнет. Иди к ней, с тех пор как ты уехал, дня не было, чтобы она не тосковала, а я всё убеждал, что ты не такой слепец, каким иногда кажешься, и разлука поможет понять то, чего до сих пор в себе не узрел.

Ещё не веря, что всё так хорошо, как просто быть не может, Белик шагнул вперёд. Дора так и осталась на месте, словно иссякли последние силы, но глаза её сияли и катились из них прозрачные слезинки. Белик шагнул ещё ближе, и тут она не выдержала и бросилась к нему на шею, а он обнял пышный стан и едва не задохнулся от восторга. Так всё оказалось естественно.

Прижимая к себе лучшую девушку на свете, ощущая, как она доверчиво рыдает у него на плече, он понял, что вот это и есть счастье. Не ослепление мишурным блеском красоты, а преданность и нежность, то, что разглядишь не сразу, зато потом не сможешь отвести глаз.

Белик закружил Дору по залу, едва не сшибая столы. Мелькнуло довольное лицо Тайталя с улыбкой до ушей, и тут Белик увидел, как из кухни выходит мастер Лотен. Понимая, что ведёт себя вольно, он едва не выпустил Дору из крепких объятий, но сразу передумал. Пусть видит отец, как надёжно его дочери в кольце этих рук и благословит идти в храм.

— Дора, ты будешь моей женой?

— Да! — ответила она, а мастер Лотен улыбнулся в бороду и огромными ручищами сгрёб обоих.

Вот всё и решилось! Боги простили ему ошибки и помогли прозреть, и он понял, что всё прежнее было долгой дорогой на чужбине, и только теперь он пришёл домой.