Школа Лысой горы. Мой прекрасный директор (СИ) - Елисеева Валентина - Страница 40

– Вы хотите питаться в школьной столовой? – сильно удивилась Мара вопросу Василисы, можно ли ей, как учащимся, оплачивать завтраки и обеды в столовой. – Но, Василиса Алексеева, это детям запрещено приносить в школу собственные ска… эг-м… продукты питания, а то всякие умельцы бывают – наедятся дряни разной, потом в медицинском кабинете очередь стоит. Вам-то столовая зачем?

– Мне так удобнее было бы, – ответила Василиса, не совсем понявшая рассуждения синеглазой поварихи. – Экономия времени и в магазины часто ездить не надо, в деревне же ничего не купить.

На нее посмотрели с сочувствием.

– Трудно вам у нас будет, – тихонько вздохнула Мара, – тоже, небось, сбежите в конце первой четверти. Хорошо, я обговорю этот вопрос с директором и будете питаться в столовой, я вам отдельный столик выделю. Сразу напишите мне, какие блюда вы предпочитаете и что вам есть нельзя, если имеются ограничения по здоровью.

Василиса слегка опешила: ей будут готовить на заказ, как в ресторане?! Услышать вопрос: «А что вы желаете?» в сельской школьной столовой с единственным поваром столь же странно, как при покупке билетов в театр увидеть на них надпись: «Начало спектакля по желанию зрителя». Сразу возникают сомнения в популярности этого спектакля… М-да…

Тем не менее синеглазая работница кухни с самым серьезным видом задала кучу вопросов и выслушала сообщения, что Василиса ест всё, что аллергий у нее нет, склонности к вегетарианству и сыроедению она не имеет, на завтрак готова есть любые каши, кисломолочные продукты, фрукты и прочие легкие блюда, а мясо и рыбу лучше перенести на обед.

– Если, конечно, вы закупаете для школы мясо и рыбу, – робко скорректировала свои запросы Василиса и, старательно напоминая себе о пользе рыбы и вреде капризов, добавила: – Я не привередлива в еде, честное слово! Я дома частенько вообще полуфабрикатами питалась.

– У нас полуфабрикатов и фастфудов нет, – строго отрезала Мара, отбрасывая за спину длинную косу. – За этим в город, а не к нам.

– Хорошо, хорошо, я ж и говорю – лучше каши, – закивала Василиса, испуганно думая, что электрическая плита в ее новом доме может оказаться такой же неисправной, как электрические лампочки, а готовить на дровяной плите… Какой там штраф за порчу служебного жилья положен?

– А ужинать вы чем будете? – прониклась ее проблемами Мара, смотря на растерянно-испуганное лицо молодого специалиста и явно придя к выводу, что городская девица совсем к самостоятельной жизни в деревне не приспособлена.

– Да так-то я умею готовить, не волнуйтесь, – смущенно улыбнулась Василиса, надеясь установить с этой единственной встреченной здесь ровесницей дружеские отношения. – У меня только в растопке печи пока навыка нет, но электрическую плитку мне в доме поставили, так что вечером макарон и сосисок себе наварю.

– Мур-ррр! – громко высказались у ног Василисы.

Она взвизгнула и отпрыгнула в сторону от гигантского черного кота с белой грудкой и лапками, который встречался ей раньше в этой деревне.

– Мур-ррр! – повторил кот, привстал на задние лапки и потерся головой о ноги Василисы где-то в районе бедра.

– Ваш котик? – спросила Василиса, робко потеребив котяру за острыми ушами.

– Да ну, сдался он мне, – проворчала Мара, неодобрительно посмотрев на черного котищу. – Он – кот, который гуляет сам по себе, ему и директор, я смотрю, не указ, коли речь о сосисках зашла.

Кот совсем по-человечески насупился и отошел в сторонку, предано смотря на Василису и облизываясь.

– Если он ничейный, может со мной поживет? Не так пусто в доме будет, – задумалась Василиса.

– Не будет он ни у кого жить, – отмахнулась Мара, – он свободу ценит. Но если впрямь начнете сосиски варить, то от этого троглодита не отвяжетесь – он страсть до чего сосиски любит и колбасу, а у нас в деревне таких вредных продуктов никто не ест.

– Ясно. А зовут его как?

– Кот Баюн, но он предпочитает просто Кот, – ответила Мара.

Ого, так по поводу этого котика Елисей Назарович беспокоился? Рассматривал варианты придушить и утопить, но не допустить кота до Василисы. А чем может быть опасно общение Василисы с неразумной животинкой? Тем, что она обратит внимание на сказочное имя котика? Так она уже поняла, что в Лысой Горе любители славянского фэнтези живут. Жаль, что сама Василиса никогда фантастикой и фэнтези не зачитывалась, вампирами не увлекалась и в многочисленных вурдалаках, эльфах, орках, троллях, демонах, оборотнях не разбиралась совершенно. Она и классические книги про вампиров вроде «Дракулы» Брэма Стокера не читала, а про современные и вовсе ничего не знала. Слышала краем уха разговоры одногруппниц, но сама эти новые веяния в литературе обходила стороной и тем более странно, что ее преследуют именно такие сюрреалистичные сказочные видения. С другой стороны, шизофрения на то и шизофрения, чтобы выдавать самые ненормальные образы. Больных же так и называют – «ненормальные»!

Вопрос с питанием в столовой был урегулирован, фундамент будущего дружеского общения с молодежью Лысой Горы заложен, стоило побеспокоиться о том, как не помереть с голоду без добрососедской помощи до первого сентября. А тут вариант был один: ехать в Энск и закупать продукты. Время близилось к трем часам пополудни, молодой специалист уже может покинуть рабочее место? У кого бы узнать режим работы школы на каникулах? Почему утром директора не спросила?

Пробежавшись по школе и не найдя нигде Елисея Назаровича, Василиса заглянула к Яге Лешевне, занятой в лаборантской сортировкой каких-то мелких семян по чашечкам Петри.

– До какого часа я обязана находиться в школе? – спросила Василиса.

– Если нет директорского разрешения на проведение ночных работ, то в семь вечера домовые выгонят, – не отрываясь от своего занятия и делая пометки в большой тетради, ответила Яга Лешевна.

– А-ааа… а сейчас я уйти могу?

На «домовых» Василиса решила не обращать внимания – ей неверно послышалось другое слово. Хотя какое слово созвучно «домовым»? Точно не «школьные сторожа»!

– Конечно, почему нет? – пробормотала Яга Лешевна, пожав плечами. – Школа – не тюрьма, приходи и уходи когда надо.

То есть, строгого регламента в Лысогорской школе нет. Сделал дело – гуляй смело. С аппетитом ополовинив дома корзинку с провизией, выданную утром Ягой Лешевной, Василиса отправилась в Энск.

Мобильный телефон, с вечера поставленный в доме на зарядку, так и остался в доме: Василиса уже настолько смирилась с тем, что мобильник теперь выступает у нее исключительно в роли будильника и фотоаппарата, что и не подумала захватить его с собой. Проезжая мимо дома Агафьи Федоровны, она притормозила и пообещала заглянуть на обратном пути, после чего полетела в магазины, стараясь не смотреть по сторонам, боясь опять узреть видения в виде стреляющих в нее бандитов.

Но то ли пыльная дорога и серый, такой же пыльный Энск в принципе не могли разбудить чью бы то ни было фантазию, то ли с райцентром у Василисы пока не было связано эмоционально-значимых намерений и воспоминаний (пылая жаждой справедливой мести она ехала в первый раз в Лысую Гору, а не в Энск), – галлюцинации девушку не беспокоили.

Супермаркет с гудящим кондиционером и прозрачными витринами, стоящий у центральной площади, показался горожанке родным домом после суток проживания в деревне. С новым чувством наслаждения Василиса рассматривала ассортимент колбас в холодильниках и консервов на полках – все было таким знакомым и привычным! Никаких скалящихся коров, национальных нарядов, ведер с водой и прочего. Вода должна быть в пластиковых бутылках, а не в колодцах! Молоко – в пакетах, а не в рогатых монстрах!

С особым злорадством Василиса купила паштет из гусиной печени, аж целых три баночки. Сосисок набрала побольше, с расчетом на небезызвестного теперь кота. Расплатилась на кассе карточкой и тут же сняла в банкомате остатки денег: в сельской жизни наличность надежнее. Похоже, этот супермаркет – единственный магазин в округе, где принимают к оплате карты, а на рынке, в ларьках расплатиться можно только наличными. Соседям тоже картой за яйца и творог не заплатишь, да и за питание в школьной столовой вряд ли оплату по карте примут, не заметила Василиса онлайн кассы у Мары. Похоже, законы, принятые в столице, до глубинки докатываются с большим опозданием, а докатившись – быстро забываются населением провинций. Забываются намертво, вплоть до приезда очередной проверки «сверху».