Любовь в огне не сгорает (СИ) - "Evangelina Stuart" - Страница 44

— Милая, отпусти меня и я вас не трону. Ни мне, ни вам проблемы не нужны.

— Да что ты мне сделаешь? Нам нужна еда, мы хотим есть.

— А что касается меня? Может я тоже голодна? Может и мне нужна еда? Я не уважаю разбойников. Вы питаетесь чужим добром, чужим трудом. Вы не хотите честно работать. Я поделюсь с вами продуктами, возьми столько, сколько сможешь унести одна. Уверена, ты сильная и возьмешь достаточно чтобы весь твой отряд не остался сегодня голодным.

— Зачем мне эти подачки, если я могу забрать все?

— Нет, моя дорогая. Все ты точно не заберешь. Или бери сколько можешь, или не стой на пути. Я везу продукты в деревню, где много голодающих и не отдам вам то, что вам не принадлежит.

Эльза вытащила из ножен клинок и приставила его к горлу женщины.

— А у тебя нет выбора. В деревне вы сами способны вырастить еду, без этой не умрете.

Женщина закрыла глаза и что-то прошептала. У Марианны резко потемнело в глазах, и она потеряла равновесие. Первая мысль — женщина ведьма или колдунья. Но так же молниеносно пришла мысль, что она просто чародейка и просто всех усыпила.

Женщина оттянула спящих разбойников от дороги, чтобы не зацепить их повозкой и решила продолжить свой путь. Но как-только она дернула за вожьи и лошадь рванула вперед, храбрая путница приложила все усилия, чтобы вновь остановить животное и не затоптать юную девицу. Браня неразумную разбойницу, что пряталась за кустами, чародейка опять спрыгнула на землю и подошла к девушке. Женщина взяла Марианну за руки, чтобы оттащить от дороги и тут же отбросила их, будто обожглась. Печатка с буквой «М». Женщина не видела ее больше десяти лет, да и видеть кольцо на руке юной девушки, а не на суровом ужасном колдуне было как-то странно. Сначала Миранда подумала, что это дочь ее первой любви, дочь колдуна, который свободно владел магией крови и с которым она не смогла быть из-за собственных убеждений. Но когда чародейка посмела взглянуть на лицо Марианны, то даже перестала дышать, ведь это была ее дочь. Женщина бросилась к девушке и обняла ее что есть сил, разлука была так долга и так болезненна, что это было сложно передать словами или даже эмоциями. Слезы бежали ручьем по ее лицу, и она прижимала свое дитя к себе так крепко, как только могла. Она теперь не хотела отпускать ее ни на секунду, ни на мгновенье, ведь она не видела ее больше десяти лет. Как она скучала за ней, как Марианна снилась ей каждую ночь, как она хотела сбежать к своему мужу и дочке каждый божий день, но сестра постоянно переубеждала ее остаться, не наломать дров, не пустить жизнь Марианны под откос осознанием того, что ее мать не обычный человек, как и она. А сейчас Миранда рыдала над спящей дочерью и понимала, что все это было зря, не только перстень говорил от том, что она пересеклась с миром магии, а и то, что сама чародейка явно ощущала бурлящую магию внутри дочери. И она не спала, а кипела, ибо была разбужена не так давно, а это могло означать лишь то, что девушке пришлось умереть. Ее Марианне пришлось умереть, то ли из-за заклинания, то ли от кинжала, это было неважно, ведь было больно даже представлять, как чувствовала себя девушка во времена инквизиции, которая оказалась чародейкой. Боль, страх и отчаянье — то что чувствовала Миранда с самого рождения, и почему хотела оградить от этого дочь. Кольцо на пальце очень тревожило Миранду, ведь она знала, что у колдуна более двадцати лет назад родилось два мальчика — один был колдун, а второй обычный человек и оба получили такие печатки после смерти отца. Миранда была готова молиться, чтобы на Марианне было кольцо не Маркуса, а второго брата — обычного человека. Посидев еще немного возле дочери, чародейка поместила ее на повозку с продовольствием и поехала в поселение, захватив лошадь Марианны, и даже не зная, чего ждать дальше. Марианну то примут как родную, на этот счет сомнений не было, но что будет, когда она проснется? Захочет ли она видеть свою мать, помня, что та бросила их с отцом, захочет ли знать свою тетю и двоюродного брата, пожелает ли остаться с ними или сбежит при первой же возможности? Видя, как мирно спит ее дочь, Миранда не хотела думать об этом и в поселение въехала в распрекрасном настроении, встречая каждого встречного лучезарной улыбкой, раздавала продукты и делилась радостью о том, что ее дочь нашлась. Поселение было небольшое, в основном это были бедняки, которые еле сводили концы с концами, платили оброки, голодали и работали на своих землях. Каждый месяц Миранда привозила в поселение еду и воду, она никогда не говорила где берет ее, никогда не брала ничего взамен. Все жители знали, что она и ее сестра — чародейки, но все хранили эту тайну от проезжих и тем более от охотников на ведьм. Почти каждый селянин хоть раз да обращался за помощью к женщинам и все знали, что они никогда не сделают ничего плохого. Они растили молодого чародея, который знался на травах и припарках, он самолично в свои юные годы вылечивал за считанные минуты то, что лечится долгими днями и неделями. Кроме их троих в этом поседении больше не было ни чертей, ни ведьм, ни колдунов. А прибытие еще одной чародейки нисколько не расстроило жителей, ведь то единственное что они уяснили — чародеи владеют светлой магией, которая несет добро.

Марианна была немного сбита с толку тем, что лежит на чем-то мягком, а не на сырой лесной земле. А когда открыла глаза, то вовсе потеряла дар речи от непонимания. Над ней сидел никто другой, как Воран.

Читай на Книгоед.нет

— Что ты…где мы?

— Сестра…до сих пор не могу поверить. Сестра!

— Кто?

— Ты!

— Нет, у меня нет братьев…

— Есть… — тихо прошептал кто-то в дверном проеме, входя в дом.

Девушка теперь уже огляделась и поняла, что находится в небольшой лачуге, а женщина что стоит на пороге ужасно была похожа на ее мать.

— Кто вы? — растерянно спросила девушка.

— Я мать Ворана — сестра твоей мамы.

— Моей мамы… она мне снилась. Снилось, что она сидела и плакала надо мной, но это были не горькие слезы, она будто была рада меня видеть…я даже на мгновение подумала, что уже умерла, раз вижу ее. — девушка на секунду умолкла. — Значит, это вы были в лесу? Мне сразу ваш образ напомнил маму, и я даже…

— Это была не я.

Марианна замолчала и захлопала ресницами, вновь ничего не понимая. Вот несколько секунд назад она была уверена, что знает, как здесь оказалась, и вот опять диалог приводит ее лишь к тупику. Воран почему-то тревожно взглянул на свою маму и взял Марианну за руку. Девушке не понравилось то напряжение, что царило в воздухе. В дом вошла Миранда и Марианна обомлела.

— Мама…

Девушка побледнела и ее кинуло в дрожь, это был не сон, ее мама жива, и она стоит перед ней. Миранда стояла неподвижно, пытаясь предугадать реакцию девушки и правильно среагировать, но Марианна никак не реагировала — она застыла в онемении и бесшумно плакала. Увидеть самого дорогого человека через столько лет, точно зная, что его нет в живых стало для нее слишком большим подарком судьбы.

— Я догадывалась, что ты чародейка, ведь магия не могла просто так появится в моей крови… — наконец-то произнесла девушка, — но я была просто уверена, что если бы ты была жива, то вернулась бы к нам с отцом.

— Я не хотела для тебя жизни чародейки.

— Ты надеялась, что я умру собственной смертью в старости, а твое прошлое никак не коснется меня?

— Мое прошлое? Я убедилась в том, что тебе ничто не угрожает, прежде чем оставлять.

— Я умерла не из-за того, что что-то угрожало мне.

Миранда снова бросила взгляд на кольцо, красовавшееся на пальце девушки и Марианна поняла ход ее мыслей и закрыла печатку рукой.

— Чье это?

— Неважно.

— Нет, солнышко, важно. Такое же кольцо было у самого сильного темного колдуна и после его смерти такие же два перстня получили его сыновья. Один — обычный человек, второй — опасный колдун, владеющий магией крови. Чье это?

— Брата Маркуса убили, из-за чего он вернулся в городок. Он узнал меня, ведь он помнил тебя.