Иллюзия отбора (СИ) - Верхова Екатерина Сергеевна - Страница 16

— Какой у нас план? — я возвращаюсь на диван и, как ни в чем не бывало, делаю еще один глоток вина.

О, великий Канис, почему при каждом принятом мною решении я все отчетливее чувствую сгустившееся вокруг болото? И отчего мне кажется, будто я заключила сделку с самим дьяволом и не учла что-то важное?

— Подъем! Физическая подготовка, — раздается за дверью через секунду после того, как я открыла глаза.

Хочется взвыть. Мало того, что я совершенно не выспалась, так еще и резерв за эти выходные не восстановила в должной мере! Тело ломит так, что даже оторвать себя от постели сложно, не то, что идти на физическую подготовку.

Еще и за окном унылая серость, моросит дождь. Сейчас бы приготовить кофий, взять с кухни свежего печенья и завернуться в теплый плед, а никак не скакать по грязи под острым взглядом одного из самых жестокосердных преподавателей.

И, наконец, вишенкой на торте становится ноющая боль внизу живота. То самое состояние, когда нестерпимо хочется сладкого и убивать. Вот только в мужской академии магии с первым напряженка, а за второе можно схлопотать по шапке.

Кое-как уговариваю себя встать, переодеваюсь и только после этого цепляю на себя иллюзию. За этот период в дверь умудрились постучать четыре раза, но я упорно делаю вид, что не замечаю. Ну не убьют же меня за опоздание!

По плану, который мы с Алером разрабатывали львиную часть выходных, я должна еще какое-то время оставаться в Академии Лойнех. Наемным убийцам так просто сюда не попасть, даже если они обнаружат тут мое присутствие. Правда у них всегда остается шанс нацепить иллюзию какого-нибудь местного студента, но мне хочется надеяться, что так легко управлять и потенциалом, и резервом может не каждый. Если уж даже Гильям похвалил мои магические навыки, то мне точно есть, чем гордиться.

На площадку, где обычно проходит физическая подготовка среди всех студентов академии, пребываю в числе последних. Мои догадки касательно “бегать по грязи” подтверждаются. Перед нами полоса препятствий: дорога, залитая мокрой грязью, чучела, набитые сеном и игриво подергивающие плечами с помощью магии, какие-то деревянные балки, о предназначении которых мне остается только догадываться. Все это вгоняет в тоску и уныние.

— Думаю, вы знаете, что делать, — до меня доносится приглушенный голос преподавателя. Кулаки непроизвольно сжимаются.

Залечь на дно в Пресдене, вот, что мне стоило сделать. Если уж на моей стороне один из студентов академии Лойнех, мне не стоило сюда возвращаться. Все равно мне пока не удается найти хоть какие-то улики, способные привести меня к брату. В Пресдене же я бы могла пройтись по его любимым кабакам… Тоже дело.

Я сама не понимаю, когда начинаю бежать. Просто осознаю, что двигаюсь в такт толпе. В голове гудит, в глазах прыгают мушки. Стоило, наверное, выпить хоть какое-нибудь укрепляющее зелье. И к черту тот факт, что оно в течении нескольких дней строго противопоказано. Не умру же я от пары глотков…

Гул нарастает, количество мушек увеличивается. Каждый шаг отдается в голове резким стуком, ноги наливаются свинцовой тяжестью.

Великий Канис, дай мне сил, а? По-братски прошу. Точнее, по-сестренски. Отсыпь хоть немного удачи, умоляю, смиренно бью челом и далее по списку.

Но божество словно насмехается, я спотыкаюсь о корягу и чуть не падаю в жидкую грязь, в которой и так увязают ноги. Сбавляю темп, стараюсь выровнять дыхание. Бегу самой последней, впереди только мутной картинкой виднеются спины студентов. С губ слетает не то всхлип, не то хрип, и я чувствую, что земля уходит из-под ног.

Грязь холодная, мокрая и обволакивающая. Она почти сразу захватывает в густой кокон, руки тяжелеют, я не могу на них опереться, чтобы встать.

— Нет, Элиан, ты все же форменная дура, — слышу горячий шепот, чувствую, как меня водружают на ноги. — Если тебя сейчас в лекарский блок отправят, то всем сразу станет известно, кто ты. Ты зафига на физподготовку выперлась?! Не могла отсидеться?!

— Гильям, мне очень хреново, — бормочу, пытаясь уцепиться за его спину. Как он тут оказался? Насколько мне известно, четвертый курс посещает эти занятия по желанию. — Отложи свои нравоучения на потом.

На губах неприятный привкус желчи, меня мутит. Я с трудом понимаю, что происходит, пытаюсь сделать шаг самостоятельно, но снова чуть ли не падаю.

— Расслабься, — цедит Алер на самое ухо, придерживает меня. — Попытайся навесить долгосрочную иллюзию на случай, если ты потеряешь сознание. Я доведу тебя до комнаты.

С пальцев срывается невидимая магия, окутывает тело в прозрачный кокон с моей же вложенной энергией. Это последнее, что я чувствую.

— Студент Алер, ваших рук дело? — сквозь сознание проникают ледяные нотки голоса второго принца Мэтта. Последнее, что слышу.

****

Никогда не любила морские путешествия. И сейчас, на этих волнах в безвременье, меня сильно мутит. Я хочу выбраться, выплыть к свету, но не могу пошевелить ни рукой, ни ногой. На голове будто железный обруч, становящийся все уже и уже с каждым вдохом.

Тело стягивает всепоглощающим ужасом, мне кажется, что сейчас меня утянут под воду, и я никогда не смогу выбраться. Почти физически ощущаю, как на щиколотке сцепляются щупальцы, как нечто с силой тянет на дно…

— Элиан, — и легкое прикосновение к плечу. Я дергаюсь и вскакиваю, дыхание неровное, я не понимаю, где нахожусь. — Вот только сонного паралича тебе для полного счастья не хватало.

Взглядом сталкиваюсь с темными глазами. Гильям, снова он. Под маской балагура проглядывается и усталость, и раздражение.

— Что… что произошло? Меня раскрыли? — во рту сухо. Я осматриваюсь и понимаю, что нахожусь в своей комнате. За окном сумерки, видимо, в бессознанке я провела весь день. Прекр-р-расно!

— Ага, конечно, — Алер отчего-то хмыкает. — Теперь вся академия знает, что младший сын барона Шеклис на выходных выпивал так, что в понедельник на него напало похмелье. В общем, его второе высочество ждет тебя у себя в кабинете завтра с утра.

— Меня… меня исключат? — головой я понимаю, что это повод для беспокойство, но страха не чувствую. Он остался где-то там, в щупальцах в океане безвременья.

— Вряд ли, — пожимает плечами Алер. — Скорее всего, назначат отработку в особо изощренном виде за прогул всех сегодняшних занятий. Ну и по мозгам пройдутся, это принц Мэтт особенно любит.

— Да уж, приятного мало, — я вновь падаю на подушку и задумчиво смотрю в потолок. Как-то слишком часто я привлекаю внимание административной верхушки академии.

— А как же: ох, Гильям, спасибо! Ты такой замечательный! Не знаю, что без тебя бы делала!? — ехидно спрашивает Алер.

— Ох, Гильям, спасибо! Ты такой замечательный! Не знаю, что без тебя бы делала! — насмешливо пародирую я.

— Ой, да что ты, Элиан, мне это ничего не стоило, — в тон мне отвечает парень, — не нужно лишних слов, можешь отблагодарить поцелуем!

Я недоверчиво кошусь на Алера: глаза, по своему обыкновению, смотрят колюче, губы изогнуты в насмешке, но вся поза говорит о спокойствии.

— Ты серьезно?

— Разумеется, — совершенно ровным тоном выдает он.

— Ты кого предпочитаешь? Блондинок? Брюнеток или рыжих? Можно, конечно, и лысую подыскать, но это, наверное, на любителя?

— Это ты о чем?

— Хочу сделать тебе приятно, милый, — как можно невиннее заявляю я, — подыщу девушку с низкой социальной ответственностью для поцелуя, исключительно исходя из твоих вкусов.

— О, уверяю, сделать мне приятно можно куда-как проще, — он показал свое удивление только чуть изогнувшейся бровью. — Впрочем, ты права. Вдруг идиотизм передается через поцелуи. Тогда подыщи мне пожалуйста, рыженькую.

— Фу, лорд Алер, вот вроде аристократ, да еще и из такого древнего рода, а оперируете такими словами как “дура”, “идиотизм”… — наигранно морщусь, но потом пытаюсь вернуть серьезность беседе. Спрашиваю тихо: — В чем я опять провинилась?