Инкубийственные интриги (СИ) - Смирнова Ирина "cobras" - Страница 24

— Я поговорю с Урстенерой, но вряд ли она согласится тебя забрать. Человеку не место среди аусваингов.

— Но и среди тех… среди них, — Азмирк махнул рукой в сторону возвышающихся белых башен храма, — среди них мне тоже не место.

— Ты даже не пытался, — осуждающе посмотрел на него мужчина. Почти так же, как постоянно смотрит следящий за ним монах. — Теперь ты знаешь, что все, что с тобой было, — не сон.

— А еще я помню, что ты назвал меня «многоразовым». Значит, этот «не сон» может повториться.

— Скорее всего. Зачем искать другого избранного, когда знаешь, где находится первый?

— То есть вы вновь выдернете меня из привычной жизни и… Нет! Я не хочу и не могу жить в постоянном страхе. Забери меня отсюда! Я попытаюсь привыкнуть и…

— Да ты псих похлеще Итшуана!.. — почти с восхищением произнес мужчина. — Твой друг уже сходил со своей новой командой на первое задание. Вернулся довольный… В общем, жди. Я должен поговорить с Урстенерой — решать твою судьбу будет она.

Луиза очнулась даже сама не поняла почему. Огляделась вокруг, пытаясь вспомнить последние дни, но память услужливо подсовывала чудесный, словно эротический сон, секс с практически незнакомым парнем из клуба, потом появление другого мужчины, драку… и все!.. А еще чувство безвозвратной утери чего-то… или кого-то…

Луиза почти инстинктивно положила руку на живот. Ребенок!.. Ее ребенок. Значит, прошло много времени?..

— О, вы пришли в себя? — вошедшая в комнату женщина, скорее всего медсестра, судя по униформе, искренне удивилась. Но потом принялась энергично суетиться вокруг девушки: проверила температуру, послушала пульс, заставила последить глазами за пальцем…

— Сразу приглашаем вашего мужа или вам сначала помочь привести себя в порядок? — в голосе женщины сквозила искренняя забота, но Луиза никак не могла вспомнить ни мужа, ни даже свою свадьбу. Она помнила только о ребенке и о том парне…

— Ты очнулась?! — и именно он, тот самый парень, практически ворвался в комнату, отпихнув попытавшуюся встать у него на пути медсестру. — Как же я волновался! Как ты?.. — Луиза четко уловила его взгляд, направленный на ее живот. Значит, ей не кажется. Ребенок был, но…

— Я ничего не помню! Только драку… — расстроенно прошептала девушка. — Я даже нашу свадьбу не помню! Только стены-стены-стены!.. — Луиза, распаляясь, начала повышать голос. — Какие-то женщины, постоянно меняющиеся… и… — тут девушка замолчала, холодея от ужаса.

Она вспомнила, как отбивалась, как плакала, как умоляла не трогать ее… Нет, это не было изнасилованием в физическом плане — мужчина был нежен, ласков, он сделал все, чтобы ей было хорошо… Но она не хотела! Не хотела!..

И… вроде бы он ушел. Да, он ушел! Или нет?.. Или ушел и вернулся снова?.. Или?.. Но он точно добился своего!.. Она смирилась и позволила взять ее тело, потому что выбора у нее не было. Но потом… потом был ребенок! Или ребенок был до этого?

Она потеряла ребенка из-за того мужчины?

Странно, потому что он же ее не бил, просто настойчиво соблазнял, день за днем, день за днем!..

— Что с моим ребенком?!

— Милая, ты только не волнуйся! Все будет хорошо! Смотри на меня…

Игры с памятью — простая демоническая забава. Любой демон может делать с человеческими воспоминаниями все, что пожелает. Считывать, путать, вырезать, заменять на другие…

Разум Луизы был лишь сильно затуманен, чтобы сгладить самые страшные моменты. И теперь именно Жуану предстояло внушить ей нечто более приятное. Свои фантазии, с которыми он сам сроднился, как с настоящими, и принялся щедро делиться ими с девушкой.

Свадьба… Беременность… Радость… Странный мужчина, который уже не раз пытался ворваться в ее дом… Женщина, заботливо спрашивающая, как она себя чувствует… А потом тьма и… палата.

Мужчину и ребенка вырезать из памяти было нельзя, как ни хотелось. Эти воспоминания вызывали сильный эмоциональный отклик, закрепились в подсознании, и, если их вычистить сверху, они все равно останутся глубже и выберутся обратно кошмарами. Нет, их нужно было слегка перепутать и объяснить, а потом позволить Луизе самой от них избавиться, потихоньку забывая и меняя на более счастливые. Те, которые они создадут вместе. Реальные.

— Все будет хорошо, родная. Он больше не придет. Никогда!

— Но ребенок! Наш… Наш?..

— Будут еще дети, позже, когда тебе станет лучше. Врач сказал, что ты совершенно здорова, но мы подождем… Я подожду, сколько скажешь.

— Да… пока я не готова… не сейчас… — безумное чувство тоскливой пустоты снова скрутило до физической боли. Но Луиза не поддалась. Муж рядом, любящий и любимый. Все понимающий. Значит, он прав, у них действительно все будет хорошо. Главное, что тот гад навсегда исчез из ее жизни.

— Я хочу его увидеть!

— Он умер. Убит. Во время задержания пытался оказать сопротивление и… Прости, милая! Хочешь, мы переедем в другой город? Или сменим квартиру?

— Я просто хочу домой… Он ведь держал меня не дома?!

— Нет, конечно, — Жуан переглянулся с медсестрой, и та вышла, скорее всего, чтобы позвать доктора. — Я заберу тебя отсюда. И… Давай так: я сам ничего не буду больше говорить, хорошо? Мы будем просто жить вместе — так, как раньше. Но в любой момент, когда тебе захочется что-то мне рассказать, поделиться, просто выговориться… я буду готов слушать столько, сколько нужно. И еще… первое время мы будем ездить сюда, раз в неделю, чтобы с тобой поговорил врач. Мне очень жаль, что так вышло с ребенком, мы оба его хотели. Думаю, он вернется к нам тогда, когда ты будешь снова готова. Я люблю тебя, милая.

Луиза отвернулась, чтобы муж не видел, как она плачет после его слов. Но Жуан молча прилег рядом, обнял ее со спины, прижал к себе, и от этого теплого уютного спокойствия девушка не выдержала, разрыдалась, повернувшись и уткнувшись мужу в грудь. Выплескивая все пережитое, о котором она даже не помнила, но уже готова была забыть. Потому что незачем помнить плохое, когда все уже позади и рядом тот, кто ее любит. И она… она же его тоже любит?

Луиза подняла заплаканное лицо и посмотрела в карие глаза, такие родные, такие добрые… вспомнила об их ночи, после которой они и решили пожениться.

— Я хочу еще раз… Еще раз свадьбу! Давай устроим годовщину?

— Как скажешь, милая! У нас как раз будет два месяца, чтобы подготовиться.

***

Азмирк удовлетворенно огляделся, войдя в ворота крепости вслед за мужчиной-аусваингом. На подходе к замку они столкнулись с другим знакомым Азмирку аусваингом — тем, который привел его сюда в первый раз, и еще одним, чем-то очень на него похожим, словно они были братья.

Мужчины ругались и глядели друг на друга так, как будто вот-вот устроят драку. Юноша чуть замедлился и попытался прислушаться, чтобы понять причину. Но получил ускоряющий подзатыльник от своего сопровождающего и даже не обиделся — все честно. Причем гораздо честнее, чем в храме, где монах минут сорок рассказывал бы ему о том, что подслушивать — грех, от которого надо воздерживаться. Но потом все равно все закончилось бы наказанием. А тут сразу раз и…

— Ногами перебирай, а не уши грей. Пусть меряются, у кого длиннее, у них это забава такая. Семейная.

Азмирк понимающе кивнул, но не удержался и потер затылок — рука у аусваинга была тяжелая. Хотя и приложил он, скорее всего, в четверть силы, а может, и вообще легонечко.

В уже знакомой комнате никого не оказалось, но пробегающая по коридору незнакомая женщина произнесла что-то не совсем понятное про кокон и ребенка.

— Урстенера с первым клановым коконом возится. Дети у нас так рождаются, в коконах…

Наткнувшись на недоуменный взгляд и вопросительно изогнутую бровь, аусваинг пояснил:

— Ну не можем мы друг с другом, поэтому нам нужны вы. Женщины сами вынашивают, а наших детей в три месяца вынимают из тела матери и прячут в коконе. Вот у Алхора первенец будет.

— Ясно, — Азмирк примерно понял, о чем речь. Получается, что кокон — это как яйцо у птиц, в котором будет зреть малыш, а потом проклюнется и выберется наружу. Не очень понятно, почему его надо вынимать из тела матери…