Мажорная лапка (СИ) - Грант Игорь "IGrant" - Страница 11

Вернувшись в зал, я обозрел поле битвы. Голый Веник с блаженной улыбкой дрых на ковре, рядом с тюбиком смазки и использованным презервативом, который я благополучно забыл убрать. Шальная мысль пришла в голову сама собой. Ну, мажор, утро тебе будет самое доброе на свете… И на лицо вползла ехидная улыбка. Я, решив остаться так же в неглиже, преспокойно развалился рядом с Веником на ковре, нагло облапил его горячее тело рукой и ногой. И провалился в сон.

========== 8. 28 декабря, воскресенье. Вениамин. Утро стрелецкой казни а-ля модерн. ==========

Кто-то рядом размеренно долбил в мою голову колокольным эхом, заколачивая гвозди сразу и в затылок, и в макушку, и в виски. Виски… Приоткрыв глаза, я застонал. Это треклятое виски подкосило напрочь вчера. Вокруг было светло, внизу тепло и мягко, сзади уютно и очень даже плотски приятно. Похоже, я вчера кого-то снял по пьяни. Кое-как приподнявшись на руках, повернул голову и тут же уронил себя лицом в ворс с коротким ёмким словом:

- Блядь.

Знакомые ехидные глаза, тёплая рука, сильная нога и кое-что ещё… Fuck! Мишин голос вкрадчиво поинтересовался:

- Ты как? Ничего не болит?

Я снова застонал, уже громче. За что всё это? Чем я провинился перед небесами? Как такое вообще могло случиться? Я сел, осматриваясь. Незнакомая квартира, кожаный диван, офигенный ковёр, покорёженный тюбик смазки, пользованный презик… И мы, два голых мужика в недвусмысленном положении. Неужели мы вчера… Я схватился за голову:

- У-у-у-у йо-о-о-о…

- Было здорово, мажорик, - Андреич перекатился по ковру так, чтобы оказаться передо мной во всей красе и с улыбкой заглянул в глаза. – Ты такой страстный! Это было что-то с чем-то!

- Заткнись, а? – безотчётная злоба винтом скрутилась в подбрюшье. Этого просто не могло быть! Но ситуация не давала повода к сомненьям. Похоже, мы переспали. Вот только чего-то я не ощущаю никакого дискомфорта. С подозрением уставившись в невероятные глаза Мишки, я спросил:

- Ну и как тебе быть снизу?

- Тебе виднее, - Андреич вольготно развалился на спине и потянулся. Это невозможное тело заставило меня задохнуться. Но внутри к похмелью добавилось не только непонимание. Я не мог с ним переспать! Да что же за блядство такое?! Вскочив на ноги, схватился за раскалывающуюся голову. Миша тут же оказался рядом и заботливо подхватил за талию:

- Осторожно, солнце! Ты вчера так напился…

- Отпусти, - тихо процедил я. Тёплые руки тут же испарились, оставив после себя сожаление. Он невозможен. Я же скривился и сказал:

- Даже если всё так, как есть, второго раза не будет. И что-то сомнительно, что и первый-то был.

- В смысле? – Миша с довольной моськой улыбнулся. – Не помню, значит, не было?

Я напрягся и ещё раз осмотрелся. Мои вещи валялись по всей комнате, а вот трусов что-то видно не было. Словно прочитав мои мысли, Андреич просветил:

- Извини, твои трусы в стирке. Ты ими вчера сперму вытирал с себя и дивана.

Я машинально опустил руку к паху и ахнул. Заскорузлые корочки на поросли не могли обмануть: на меня кончали и делали это бурно! Мыться! Немедленно! Миша хохотнул:

- Какой ты всё-таки классный… Давай повторим?

Он собственнически положил мне на талию ладони, отчего я шарахнулся, чуть не свалившись на ковёр. Но Адреич неумолимо придержал и добавил:

- Тебе ведь понравилось, я видел… вчера.

В голове закипело что-то невообразимое. В океане тупой боли проклюнулась слепая злость, потом выплыл страх, следом обида, и до слёз захотелось врезать самому себе. Как я мог так опуститься. С ним, с этим быдлоидом, с придурком на метле! Голос Миши взорвал мозг:

- Вчера ты говорил совсем другое.

Я вскинулся, уставившись в его глаза. Там светились какие-то непонятные эмоции. Лёд и пламя… Как может он вот так смотреть, словно я его собственность? Самодовольный ублюдок! Без раздумий я влепил свой кулак в его живот так, что Андреича снесло. И заорал:

- Сука! Отвали от меня!

Миша с трудом выпрямился, злобно посмотрел исподлобья и процедил:

- Ничего, ещё не вечер, мажор. Ещё не вечер.

- Я ухожу, - пришлось натягивать костюмные брюки как есть – на голое грязное тело. Рубашку кое-как заправил, не заботясь об аккуратности. Сверху пиджак. Уже в прихожей с неудовольствием увидел пятна грязи на пальто и изгвазданные туфли. Совсем прелестно. В проходе показался голый Михаил. Он с насмешливой улыбкой понаблюдал за моими метаниями, а когда я взялся за ручку двери, сказал:

- Иди, иди. Но теперь мы оба знаем, что ты любишь быть снизу. Любишь погрубее. И так стонешь, что можно только от звука кончить. Сладкий мой.

- Скотина, - выдавил я. И выскочил из квартиры, громко хлопнув дверью. Колокола в голове продолжали отбивать заутреню. А я всё никак не мог поверить, что переспал с этим… Этим… Даже слов не нашлось назвать его как-то покрепче. Какое паскудство! Трахнулся по пьяни! И с кем?! Перед глазами встало его изумительное тело. На видение тут же отреагировал предатель в штанах. Ничем практически не сдерживаемый, он знатно оттопырил спереди брюки. Благо, пальто скрыло возбуждение. На меня нахлынула паника. Словно я впервые в жизни переспал с мужиком, а теперь мучаюсь от комплексов. Невероятно! Трясущимися руками достал из кармана пальто телефон, увидел с десяток пропущенных вызовов от Лероя и бездумно набрал его номер. Сиротливый гудок даже не успел дозвучать, когда мне ответили:

- Алло! Сладкий мой! Где ты? С тобой всё в порядке? Прости меня, солнце! Прости, прости, прости!

- Проехали, - вяло ответил я на причитания Лероя. – Ты уже выпроводил Стейси? Можешь говорить?

- Могу говорить, могу, - в голосе Лероя бурлили почти искренние эмоции: беспокойство, вина и что-то ещё. – Я тебе столько раз звонил! Ты почему трубку не брал?

- Занят был, - буркнул я, распаляясь лицом при одной мысли – чем именно. Но сделанного не воротишь, хоть и не помню ни черта.

- Ты решил мне отомстить?! – в голосе Лероя прорезались нотки искренней истерики.

Я даже оторвал трубку от уха и посмотрел на экран, чтобы удостовериться, что звонок именно от него – настолько на него не похоже было так переживать. Приложив телефон обратно, услышал половину крикливой фразы:

- … тебя не ожидал! Да, я допустил ошибку! Но это не даёт тебе право так со мной поступать!

- В смысле? – удивился я. – То есть тебе можно мне изменять, а я должен улыбаться на это и вилять хвостиком? Ты там в своём уме?

- Ах так! – голос Лероя мгновенно стал ровным, как будто и не было никакого скандала. – Оставайся в своей грязной России, дорогой. Между нами всё кончено!

И он сбросил звонок. Я же в ступоре ещё раз посмотрел на сенсорник. Всё это было настолько нелепо и странно, что в душе не мелькнуло ни одной эмоции. Опустошение… Вот такое вот сраное утро. Бережно засунув телефон во внутренний карман пальто, я осмотрелся. На обшарпанной тумбе рекламных объявлений красочным пятном маячил плакат круглосуточного клуба «Синьор». Судя по парочке фраз мелким шрифтом, нечто тематическое. Для тех, кто в курсе. То есть никаких левых, только спокойная публика, если не геи, то вполне вменяемые натуральные парочки. То, что надо, мама, звезде поганого утра! Виски! Именно оно меня спасёт! Лениво одёрнув пальто, я направился к стоянке такси метрах в пятидесяти. Едем в «Синьор», господа! Почувствуй себя пьяным испанцем. Холодный смех разобрал откуда-то из глубины сердца. Как же всё достало… Долбанная зима, долбанная страна, долбанный Миша.

========== 9. 28 декабря, воскресенье. Михаил. Надутая мышь и невозмутимая крупа. ==========

Комментарий к 9. 28 декабря, воскресенье. Михаил. Надутая мышь и невозмутимая крупа.

Кое-что добавил в шапке)))

Когда за Веником захлопнулась дверь, я расслабленно выдохнул. Улыбка сама собой расползлась на лице – такую физиономию и с большой фантазией не придумаешь. Похоже, я таки смог поставить тебя в тупик, мальчик-мажор. Пусть в твоей голове побесятся срамные мысли. Надо было навести дома порядок и принять душ, так что, пройдя на кухню и включив на закипание чайник с водой, я нашарил на холодильнике пульт от музыкального центра и запустил трансляцию интернет-радио. Аппарат сам нашарил станцию и очень удачно выдал самое начало трека. Muse… Bliss… Под неё так хорошо почистился ковёр в зале. Затем я вытащил из шкафа большое махровое полотенце, раскрашенное под радугу, и отправился принимать душ.