Харли Мерлин и Тайный Ковен (ЛП) - Форрест Белла - Страница 3

Когда первые три карты были выложены на стол, я оглянулась через плечо. У «электрического» парня был такой вид: тихое, но дребезжащее очарование, которое напомнило мне британских рок-звезд, высоких, темноволосых и красивых, не слишком толстых, но и не тощих, которые хорошо смотрятся в том, что их заставляют носить. Кроме узких джинсов. Никто не выглядит хорошо в узких джинсах.

Он достал планшет и несколько минут рассеянно водил по экрану. Стук по столу, а потом шлепок, заставил меня проверить руку. И снова мои карты оказались бесполезными. Я скинула, стремясь вернуться к тому, что делала моя электрическая рок-звезда. Я просто не могла отвести взгляд, и рядом не было бойкой официантки, которую можно было бы обвинить. Я была любопытна и заинтересована.

Он замер, медленно отложил планшет и оглядел комнату. Казалось, он на что-то уставился, и я проследила за его взглядом в верхний левый угол потолка. Я заметила, как что-то темное скользнуло в вентиляционное отверстие… длинный, толстый черный хвост.

Что..

Я подумала, что это может быть огромная крыса. Но с каких это пор крысы бегают по потолку?

Намек на плохое предчувствие кольнул меня в живот, и я резко выдохнула. Может, мне показалось.

Я проверила кабинку, и… он ушел. Кем бы он ни был, он был странным. Потрясающе красивый, но странный. Я снова посмотрела на вентиляционное отверстие, но там не было ничего, что могло бы вызвать подозрения.

— Мисс? — Голос крупье вернул меня к реальности. Он разговаривал с подругой «невозмутимого», которая поджала губы, затем мельком взглянула на своего самца. Он делал вид, что смотрит в карты, подперев рукой подбородок и постукивая указательным пальцем по кончику носа. Я уже поняла, что это сигнал «хорошей руки».

— Я поставлю двадцать, — ответила девушка, отодвигая голубые фишки на середину стола.

Справа от меня появилась большая фигура. Я бы испугалась, если бы не узнала бледно-голубые глаза Малкольма и его круглую лысую голову. Он был большим и мягким снаружи, как человек из «Мишлена» в костюме от Армани, но чертовски грубым, если кто-либо с ним пересекался.

Шоу начинается.

Они, вероятно, видели достаточно через камеры, чтобы подтвердить мои подозрения, если решили послать напрямую самого сильного. Волна страха и паники ударила меня, как ведро ледяной воды — жесткое ведро, усиленное броском. «Невозмутимые» подскочили, как поджаренные, когда Малкольм сердито посмотрел на них. Их лица побледнели, на висках выступили капли пота. Я никогда не чувствовала, как кто-то за десять секунд превращается из легкомысленного в окаменелого.

— Вы двое, — Малкольм кивнул паре, все еще разделенной тремя игроками. — Мне нужно, чтобы вы встали и медленно отошли от стола.

Малкольм никогда никому ничего не приказывал. Он использовал свой спокойный голос, чтобы просто сказать людям, что они должны делать, без суеты. Никто не осмеливался бросить ему вызов. То, что он сказал, должно было случиться… ну, это всегда случалось. Без исключения. Он велел тебе встать, и ты вскакивал на ноги. Никаких вопросов. На этот раз, однако, это, казалось, не сразу подействовало.

— Что… что-то не так, сэр? — спросил «невозмутимый» парень, его голос был немного резким, когда девушка медленно встала, схватившись за край стола, как будто чтобы не упасть.

Их мир обрушился на них, и это причинило адскую боль. Мой желудок скрутился в узел, и кровь побежала по венам, как в гонке века. Я вспотела, когда мое сердце пропустило пару ударов. Конечно, юридические последствия были ужасны. Если игроков ловили на жульничестве, их отводили в заднюю комнату, где позже их находила полиция. Однако то, что происходило с момента, когда они выходили из-за стола и до прихода полицейских, менялось от одного заведения к другому.

Малкольм был большим и страшным, как ад, и эта пара, казалось, уже проходила через это раньше — иначе они не были бы так напуганы. Чего они не знали, так это того, что Малкольм использовал только законные методы задержания. Никто не выходил с синяками или сломанными костями, если только не нападал на кого-то, и охрана не была вынуждена защищаться.

— Я не собираюсь просить вас снова, — ответил Малкольм. Он даже не взял с собой подкрепление. Честно говоря, там были два охранника, в любом случае стоящих на главном входе. Бежать было некуда.

Парень встал и нервно усмехнулся.

— Серьезно, что здесь происходит? Что мы сделали? — Спросил он, в то время как девушка плотно сжала губы.

— Думаю, ты прекрасно знаешь, что происходит, — сухо ответил Малкольм.

Трое игроков уставились друг на друга, затем нахмурились. Старик был особенно зол. По тому, как сильно мне хотелось врезать кулаком в лицо молодому парню, я поняла, что он продолжает смеяться.

— Нет, не хочу! Я просто играю в свою игру. Я никому не мешаю! — настаивал он.

— Ты действительно не хочешь делать это здесь, приятель! — Малкольм невозмутимо кивнул вышибалам у главного входа. Они оба подошли и встали по бокам пары. — Тогда пойдем в заднюю комнату.

— Нет, парень, я не пойду в заднюю комнату, — парень покачал головой, изо всех сил стараясь сохранять хладнокровие. Я заметила желтоватый блеск в его карих глазах, но не могла понять, от чего именно. Это могли быть просто отражения от люстр над головой.

Страх сдавил мне горло и сковал мышцы. Он не хотел исчезать в задней комнате. Я подумала, что, может быть, смогу немного успокоить его, сказать, что никто не собирается причинять ему вред, но это означало бы раскрыть мою личность как сотрудника казино. Если я сейчас выдам себя, другие игроки узнают обо мне, и моя работа будет скомпрометирована. Поэтому я держала рот на замке и пыталась переждать.

— Расслабься, приятель, — ответил Малкольм, закатывая глаза. — Сегодня никто не получит по коленным чашечкам. Это легальное заведение, а не фильм про гангстеров.

Два охранника вежливо, но твердо отодвинули их от стульев и повели прочь, пока они оба выражали свои протесты.

— Подождите! Мои деньги! А как же мои деньги? — кричал парень.

— Ты получишь свои ставки назад, но выигрыши вернутся в банк, топай, — парировал Малкольм.

Но это еще не конец. Страх не покидал меня. Чем дальше пара от меня, тем ниже должна быть интенсивность их эмоций. Так было всегда. Ни одного исключения. Моя уникальная способность зависела от физической дистанции.

Я все еще была в ужасе. Я поняла, что больше не испытываю чувств этой пары. Это был кто-то другой. Я оглядела казино, мельком заметив любопытных посетителей, которые наблюдали, как парочку провожают в другой конец зала.

Трое игроков за моим столом были просто… расстроены. Они чувствовали себя идиотами, как и я. Но здесь никто не боялся. Игры, в которые мы играли, будут аннулированы, и они вернут свои деньги. Таковы были правила. В конце вечера они собирались уйти, так сказать, победителями. Конечно, мы все знали, что через час они собираются проиграть свои деньги за другим столом, но все же. Для них это был второй шанс.

— Вы можете сделать ставки в другой игре, — Малкольм тепло улыбнулся оставшимся игрокам.

В конце концов, так работает казино. Они делают деньги на чужих пороках. Малкольм не имел права ни проповедовать, ни судить. Нашей главной обязанностью было увеличение доходов.

Итак, было очевидно, что страх, заставлявший меня дрожать, не принадлежал игрокам. Я быстро встретилась взглядом с крупье, который отвел глаза и меня осенило. Это был он.

Крупье рассеянно тасовал колоду карт, но его страх просочился сквозь меня. Он был связан с «невозмутимыми». Было что-то знакомое, чего я не уловила раньше, потому что была слишком сосредоточена на паре. Но как? Во время игр пара, как казалось, координировалась только друг с другом, так как же крупье помог?

У меня мелькнула мысль, я открыла сумочку и достала маленькие очки с желтыми линзами. Я посмотрела сквозь них на его колоду карт и выдохнула. Карты были помечены. Желтоватый блеск в глазах «невозмутимого» не был отражением люстры. Это были контактные линзы, сделанные из материала, который работал как мои специальные очки.