Солнечный круг - Дяченко Марина и Сергей - Страница 11

– Урок все-таки состоится?

– Нет.

В молчании они прошли по коридору. Стражи было вдвое больше обычного. Лифт опустил их на десять этажей вниз, дальше Алекс повел ее по незнакомой части дворца – мрачной, темной, со множеством решетчатых дверей и окон-щелей.

Еще один лифт, тоже вниз. Алекс несколько раз пытался заговорить и обрывал себя – у него першило в горле.

– Я, по правде говоря, сам не понимаю… Вероятно, лорд-регент хочет вам что-то показать… или кого-то показать… раньше такого никогда не было. Я не ждал такого приказа…

– Какого приказа?!

– Сейчас вы все узнаете…

Стражники у каждого поворота. Тяжелая дверь отперлась и заперлась. Ударил в нос отвратительный запах – сырость, пот и еще что-то, отчего волосы шевелятся на голове. Ирис захотелось немедленно бежать из этого места – бежать сломя голову.

– Сюда, пожалуйста…

Она пригнулась, чтобы войти в низкую дверь с каменным сводом. Здесь не было окон, только свечи и факелы. У стены, прикованный за руки, стоял Ольвин – человек, который показал ей «Времена года».

– Да что же вы творите?!

Она бросилась к прикованному, стражники перехватили ее за локти с двух сторон.

– Этот человек вообще ни в чем не виноват! Ни при чем! Вы, живодеры, палачи, отпустите его немедленно!

– Тише, госпожа Ирис, – сказали у нее за спиной.

Она обернулась. Лорд-регент, с повязкой на глазах, стоял, облокотившись о спинку железного кресла.

– Тише. Не надо кричать раньше времени.

Она попыталась взять себя в руки.

– Этот человек ни в чем не виноват.

– Что это?

Регент протянул руку – на ладони лежала раковина, вокруг завитка вились острые шипы.

Ирис опустила плечи.

– Откуда ракушка? – тихо спросил регент. – Ее передал вам этот человек, мастер по имени Ольвин?

– Я купила у него целую партию! Потому что он распродавал лавку, потому что…

– И вы оставили ее на стеллаже в комнате для музыкальных занятий?

От звука его голоса у нее отнимались ноги. Пот струился по спине под шелковой блузкой. Она пожалела, что не прыгнула с балкона в море еще сегодня утром.

– Что же вы молчите?

Она не могла говорить из-за спазма в горле. Не могла издать ни звука. Прошла длинная минута.

– Я могу все объяснить, – сказала Ирис. – Это не то, что вы думаете… Все не совсем так. Они взяли в заложники мою сестру и племянников…

Лорд-регент смотрел на нее, не глазами.

– И ради сестры и племянников вы подкинули эту вещь императору. Посмотрим…

Он подошел к прикованному Ольвину. Тот молчал и, не отрываясь, смотрел на Ирис. Лорд-регент приложил ракушку к его уху.

Бежали секунды. Ольвин сперва часто задышал, потом немного расслабился, глубоко вдохнул, облизнул губы:

– Вариации для флейты и барабана.

Лорд-регент рывком отнял ракушку. Секунду помедлив, начал слушать сам. Лицо его под повязкой не имело выражения.

– Это не та раковина, которую мне велели подбросить! Внешне она похожа, но внутри флейта и барабан. Это действительно одна из тех, что купила у Ольвина. А еще одну ракушку мне передал человек на улице…

В ее комнате царил разгром. Ирис говорила и шарила руками среди стружек в ящике.

– …Я подумала: если внутри замка есть соглядатай… горничная, прислуга… На глаз никто не отличит ту ракушку от этой. Они убедятся, что я выполнила их поручение, освободят сестру и племянников… Вот она.

Лорд-регент взял ракушку. Подержал на ладони. Снял повязку с лица; у него были воспаленные, нездоровые глаза.

– И что там, по-вашему?

– Обращение к императору. Они хотят перетянуть его на свою сторону.

И напомнить, кто убил его отца, добавила она беззвучно.

– Тогда зачем такие сложности? – Лорд-регент смотрел на нее. – Почему вы просто не сделали, как они велели, не подкинули императору эту ракушку?

Ирис молчала.

– Вам развязать язык?

– Я пожалела… Ференца. Он ребенок. Он перенес такое… и продолжает с этим жить. Я не хотела, чтобы он… снова через это проходил. Делал какой-то… ужасный выбор.

Лорд-регент подкинул рогатую ракушку на ладони – и поймал.

– Ему придется сделать ужасный выбор, не раз и не два… Потому что он император, и это его долг. А я надеялся…

Он на секунду замолчал. Саркастически поморщился:

– Я надеялся, что темные времена прошли навсегда и мальчик теперь может играть на свирели.

– Он здоров? – У Ирис все сильнее кружилась голова. – Просто скажите, да или нет!

– Он здоров. – Лорд-регент ухмыльнулся: – Но очень зол, потому что я его запер. А он хочет заниматься музыкой… и он любит вас.

Ей не понравилась его интонация.

– Я был так рад, – сказал он медленно, – когда вы согласились приехать. Я видел, как он был счастлив эти дни. Вы очень многое ему дали, чего я дать никогда не смогу. Я хотел бы, чтобы он был другим человеком – не таким, как я. Для процветающей, мирной, доброй империи нужен мудрый и милосердный правитель, покровитель искусств. У меня совсем нет музыкального слуха… А музыка ведь учит милосердию?

Ирис молчала.

– По городу ползут слухи, – сказал он с кривой ухмылкой. – Во дворце смятение. Болтают, что император не то мертв, не то умирает. Бунтовщики поверили, что их план сработал, и поднимают восстание. А мне только того и надо.

– Какой план?

– Вы хотите это послушать? – Он протянул ей ракушку на ладони. Ирис потянулась к ракушке, не задумываясь, ведь терять уже нечего…

Лорд-регент отступил, отводя руку:

– Дура! Там внутри мучительная смерть, которую они передали императору вашими руками, вы – государственная преступница, госпожа Ирис Май, виновная в покушении на жизнь императора. Стража!

Загрохотали сапоги.

– Господа, я раскрыл заговор. К сожалению, масштабный. К глубочайшему сожалению…

В зале императорского совета собрались все, кого Тереза давно знала: презирала, ценила, уважала, использовала. Восемь мужчин и четыре женщины сидели за круглым столом-подковой; у каждого было постоянное место. Когда они вошли в зал, на столе перед каждым креслом уже стоял бокал с белым вином, а Эрно, тоже с бокалом, в непринужденной позе стоял у пустого трона.

– Я должен назвать имя изменника. Назначить императорский суд и казнь – на площади, в котле, по традиции. Но сегодняшний изменник сделал для императора и для страны слишком много. Пять лет назад, во время бунта, он был одним из тех, кто спас империю.

Даже на дне океана никогда не бывает так тихо.

– Из уважения к прежним заслугам этого человека я не стану позорить его судом и казнью. Перед каждым из вас стоит бокал… сейчас мы выпьем вместе. В бокале предателя быстрый яд. Это легкая смерть. Мой подарок.

Снова обморочная тишина.

– Но, Эрно, – сказала Рея, старейший член совета, седая и округлая, как морская черепаха, – заговор – это слишком серьезно! Лично я хотела бы услышать, в чем состоят обвинения, как выглядят доказательства… в конце концов, выслушать этого человека!

Он снял повязку. Обвел собеседников красными бессонными глазами:

– Тот, кого я имею в виду, может сейчас встать, признаться, и вы его выслушаете. Итак?

Тишина. Вальтер, бессменный военачальник и командующий флотом, положил тяжелые ладони по обе стороны от своего бокала:

– Я надеюсь, Эрно, что ты не сошел с ума.

– Нет. После того как… изменник нас покинет, я предоставлю вам и свидетельства, и доказательства.

– А если ты ошибся?! – снова подала голос Рея. – Не слишком ли поздно предъявлять доказательства – после смерти обвиняемого?!

Только эти двое не боятся говорить с ним, подумала Тереза. Остальные молчат, как ошпаренные мыши, и судорожно спрашивают себя: а вдруг это я виновен? А вдруг я провинился и сам того не знаю?!

– Ничтожества, – сказала она вслух.

Все взгляды обратились на нее. Она встала, сжимая в руке бокал:

– Как же дорога вам шкура, статус, блага… но не ваша страна. Которую ведет в пропасть сумасшедший узурпатор!