Крайне аппетитный шотландец (ЛП) - Алам Донна - Страница 5

Что-то близкое к коварству мелькает на его лице, он опускает свой порочный взгляд к ботинкам. А когда снова поднимает, это выражение уже пропало.

— Вообще-то я потерялся. Я увидел свет, и, как видите, — говорит он, проводя рукой по своим влажным волосам, почти застенчиво. — Я попал под дождь, поднимаясь на холм.

Я следую взглядом за его опускающейся рукой, слегка касающейся молнии на его джинсах. Я почти уверена, что могу видеть очертания того, чего не должна, и не могу остановить себя, чтобы не задержать там свой взгляд. Настолько ли хороша моя память, как это выглядит?

— О, — повторяет Айви, когда я заставляю себя отвести взгляд, к сожалению, сталкиваюсь с ней взглядом. Она выглядит обеспокоенной. Или разозленной. Трудно сказать, какой. Ее молчание не помогает, а делает момент еще более неловким и затянувшимся. Айви определенно раздражена. Я благодарна лишь тому, что она не знает его, не знает о нем. И я понимаю, что не должна чувствовать себя так легко, но, черт возьми, чувствую.

Нэт, размахивая коробкой фольги для окрашивания волос, спасает наше трио от внезапного молчания.

— Вот. Ты оставила ее на кухне. — Она передает коробку в руки Айви, ни одна из них не делает и шагу от стойки регистрации, и это меня устраивает. Мне не следует оставаться с ним наедине. На самом деле, неплохо будет, если он перестанет так на меня смотреть. Я опускаю голову, позволяя волосам скрыть мое лицо и заставляя себя уткнуться в записную книжку, когда Наташа восклицает,

— Ты насквозь промок! — даже не имея полного обзора, я чувствую, как она осматривает его — сверху-вниз — ничуть не стесняясь. — Совершенно мокрый! — отталкиваясь от стойки, он немного подрагивает от холода.

— Переживу. Есть идеи, где мне найти расписание приливов, чтобы добраться до парома? — спрашивает он, вытаскивая iPhone из своего кармана. Его тон не недружелюбный, но определенно он более резок, чем когда мы были одни. И аппетитный намек на его акцент почти исчез. — Кажется, я не могу нигде поймать сигнал.

— Ты уезжаешь в большой домище? — спрашивает Нэт без намека на флирт, я замечаю, что ее акцент усиливается на слове домище. — Ничем не могу помочь с сигналом. У нас у всех такая же проблема, но расписание приливов должно быть вывешено на дороге. Если только табличку опять не снесло ветром.

Большим домищем местные называют величественный особняк, расположенный в полу миле от материка на маленьком острове, на который попасть можно только на пароме. Дом из песчаника был построен где-то в начале прошлого столетия местной авторитетной семьей, которой уже давно нет. Остались только дом и пара коттеджей. Он милый, но до него трудно добраться.

Нэт продолжает обсуждать расписание приливов и черт знает, что еще, пока Айви раскладывает фольгу на одном из своих передвижных столиков, определенно прислушиваясь к разговору. А я? Я стою, где стою, в основном перекладывая вещи с места на место. Скрепки для бумаг. Талоны на посещение. Но, даже с опущенными вниз глазами, я не могу не заметить, как Рори следует за мной взглядом.

Не должна этого замечать. Не поднимай глаз.

Когда дверной колокольчик снова звенит, я испытываю небольшое разочарование. Мой взгляд прикован к его широкой спине, когда он уходит. Но это к лучшему.

— Он наблюдал за тобой, как кот за вкусным мышонком. — Нэт облокачивается на стойку в том же месте, где только что стоял Рори, и подпирает подбородок кулаком. — Ты заметила?

— Нет. — Отвечаю я, рассматривая свои ухоженные руки.

— Думаю, кому-то нужно забраться на этого лесоруба, — говорит она, театрально хлопая по стойке. — На его ство-о-о-ол!

— Наташа, не могла бы ты показать мне, где нашла фольгу? — перебивает ее Айви, швыряя теперь уже пустую коробку на стол.

— Это в — один взгляд на выражение ее лица и Нэт издает тот самый шотландский глубокий гортанный звук. — Пойдем, — добавляет она. — Я тебе покажу.

Айви еще раз смотрит в окно, задерживая свой взгляд на холодной, сырой улице.

— Беду не ждут, она сама приходит, — говорит она, ее мрачный взгляд следует за фигурой Рори сквозь дождь.

Глава третья

Фин

Дни проходят в своей обычной манере. Я не слишком часто думаю о Рори, хотя скорее случайно, чем намеренно. Суббота самый загруженный день в течение всей недели с момента открытия салона Айви. Кажется, всем в Охкелде нужно подстричься, покраситься или обработать что-то воском. Или, возможно, они просто кучка ужасно любопытных ублюдков. Какова бы ни была причина, это отличный старт для бизнеса, а это означает, что в течение дня мне особо некогда отвлекаться, хотя к тому времени, когда я забираюсь в кровать, все кардинально меняется.

Я поклялась никогда не возвращаться; достаточно было вырасти тут. Тем не менее, вот она я, и каким-то непостижимым образом ничего не изменилось.

Я по-прежнему завишу от кого-то, просто вместо мамы теперь Айви.

Я продолжаю сторониться местных жителей и их вил.

И я по-прежнему сплю на крохотной односпальной кровати и фантазирую о нем. Хотя, строго говоря, я не мечтаю о нем, я предаюсь воспоминаниям.

Я уехала в колледж, или, как говорят здесь, университет, и через неделю после выпускных экзаменов, моя мать сказала мне, что продает дом. Я была в шоке, и по-видимому, теперь уже достаточно взрослой, чтобы жить самостоятельно. Я еще не начала искать работу, настоящую, взрослую работу. Вместо этого я строила планы о том, как отправлюсь с Айви в туристический поход на полгода. Где-то между окончанием занятий и отъездом, я на пару недель оставила Айви в Лондоне, чтобы она закончила учебу, а сама вернулась домой, разобрать хлам, скопившийся за девять лет в моей комнате. Дальний Восток. Австралия. Новая Зеландия. Таковы были наши планы, и я сгорала от нетерпения. Мы всегда мечтали об этом, или, по крайней мере, я мечтала и вкалывала, как проклятая, посещая занятия и хватаясь за любую оплачиваемую работу, чтобы заплатить за поездку.

Продажи по телефону. Официантка. Домработница. Я делала это все.

Мне был двадцать один год, у меня были голубые волосы, и я была неугомонной. Я оказалась в деревне, которую презирала, одна, без своей закадычной подруги. И, как следствие, согласилась пойти выпить с приятельницей. Мелоди была когда-то нашим с Айви третьим колесом; не совсем подругой, больше кем-то, кто тусовался с нами, когда ей было это удобно. Мелоди, или Болячка, как мы ее назвали из-за многочисленных и разнообразных недугов, в основном выдуманных, тоже была не занята тем вечером, после того как ее парень отменил свидание. Мы выпили уже по три порции сидра, когда она заметила причину своего свободного вечера в другом конце помещения. Своего парня. И ту, с кем у него было свидание. Серьезно? Нужно волноваться о генофонде в таких небольших селениях, потому что парень выглядел сбитым с толку, что его поймали. А потом, когда Мелоди рванула в другой конец паба и ударила его коленом в пах, он на самом деле был сбит на пол. Их попросили решать свои личные дела вне стен паба, и, когда я последовала за ними на улицу, оказалось, они уже обжимались. Они не могли оторваться друг от друга, его пальцы крепко сжимали ее задницу.

Столкнувшись с перспективой дальнейшего сбора вещей дома, я решила вернуться в паб и заказать еще выпивку. Это был акт независимости и прекрасная подготовка к путешествию, рассуждала я. Как оказалось, это также стало отличной возможностью для школьных стерв возобновить свою издевательскую кампанию.

Я могу быть ехидной. Стервозной. Но склонной к конфронтации? Никогда.

— Финола, ты знала, что из-за всей этой учебы твои волосы посинеют? — от волос той девицы сильно несло лаком и дешевыми духами, доказывая, что некоторые вещи никогда не меняются. И хотя я знала, что мы вместе посещали уроки английской литературы в старших классах, я не могла вспомнить ее имя.

— Слышала, ты уехала в универ. — Из уст второй дурищи это было больше похоже на насмешку, нежели на искренний интерес, не то, чтобы я ее узнала. Она не присутствовала со мной ни на одном уроке, следовательно, была одной из серой массы. — Стоило сэкономить деньги и сделать себе сиськи. Разве не так твоя мама купила тот дом? Лежа на спине?