Пока мы будем летать (СИ) - "Paper Doll" - Страница 58

— Ты сама села в машину. И я всё ещё жду ответа — что ты хотела мне сказать?

— Ничего! Останови машину, я выйду! — кричу я.

— Эйприл, не глупи!

— Останови!

— Эйприл!

— Я люблю тебя! — срываю голос, выкрикивая никому не нужное признание.

Стюарт давит на тормоз слишком резко. Подаюсь вперед, и лишь ремень безопасности спасает меня от прямого столкновения с лобовым стеклом. Ногти впиваются в сидение, а коленки подрагивают. Меня парализует страх, вытряхивая из меня другие чувства, переизбыток которых я ощущала ещё секунду назад.

Собака на заднем сидении не подает и звука. Кажется, даже ей стало слишком страшно от столь резкой остановки.

— Побудь здесь с Риччи. Я скоро вернусь, — говорит парень. И не успеваю я что-либо понять, как он выскакивает из автомобиля. Его фигура растворяется в серой пелене. Он бежит, а я смотрю ему вслед, пытаясь унять внутреннее волнение.

Закрываю руками лицо, считаю до десяти. Тихий собачий лай заставляет меня собраться и вспомнить о том, где я нахожусь, пусть я всё ещё и не знаю, по какой причине я здесь.

— Ну, вот, Риччи, мы и встретились вновь, — беру собаку к себе на руки. Она оказывается тяжеловатой, но это вызывает у меня лишь глупую улыбку, которая, в конце концов, сменяется слезами облегчения. Откидываю голову назад и поддаюсь сполна своим противоречивым чувствам. Не безумие ли это? Сама концепция любви является сплошным безумием, созданным Творцом в тяжелое время.

Вслушиваюсь в ритмичный стук дождя. Он омывает землю, как слезы омывают моё лицо. Моя душа очищается от удушения собственных предрассудков. Мне удается избавить своё подсознание от мыслей, убивающих здравый рассудок.

Раздающиеся издалека раскаты грома делают моему телу посыл в виде электрического тока, что проходится по всему телу. Открываю глаза только теперь. Заполненное громоздкими тучами небо скорее напоминает вечерний час. Замечаю молнии далеко за горизонтом. А немного справа мне удается заметить высокий кованый забор, за которым, кроме деревьев, закрывающих белый дом, из которого видна лишь крыша, ничего и не видно.

Включаю радио, когда раздается очередной раскат грома, гораздо громче предыдущего.

Считаю песни, отсчитывая время. Проходит пятнадцать песен. Молния светит ярко. Как бы сильно я не зажмуривала глаза, у меня не выходит игнорировать это. Гром становится громче радио. Выключаю его, опасаясь электрического удара молнии.

Стюарт не возвращается ещё долго. Прижимаю Риччи ещё ближе к себе. Моё тело содрогается от каждого удара грома, а сердце падает в пятки.

В конце концов, замечаю фигуру парня. Женщина в белом халате провожает его под зонтом к воротам. Он о чем-то говорит с ней, оглядываясь. Мы встречаемся с ним взглядами. Стюарт выглядит обеспокоенно. Как и я теперь. Он с опаской оглядывается, будто его здесь может кто-то заметить, и под дождем бежит обратно.

— Где ты был? Что это за место? — спрашиваю на ходу парня, который делает вид будто ничего и не было, когда возится с ключами. Он заводит мотор, смотрит на меня. Заметив у меня на руках Риччи, который похоже успел уснуть, парень усмехается.

— Это не важно. Мы уже едем обратно, — спокойно отвечает Стюарт. Он кладет обе руки на руль, нога мягко жмет на газ.

— Нет! Нам нужно переждать грозу, — возражаю я. В то же время мой голос заглушается очередным раскатом грома.

— Эйприл, это смешно. Ты же не думаешь, что мы сможем умереть от удара молнии? — с насмешкой спрашивает парень. Между нами больше нет неопределенности. Рядом со Стюартом чувствую себя так, как должна себя чувствовать. Он меня совсем немного выводит из себя, но одновременно чувствую себя в безопасности рядом с ним, что мне нравится.

— Нет, мы умрем от твоей безрассудности. Стюарт, пожалуйста, давай переждем грозу. Почему мы не можем вернуться в тот дом?

Парень ещё сильнее давит на педаль газа. Он не намерен давать мне ответ на этот вопрос, а я не намерена отступать.

— Стюарт! Останови машину, пожалуйста, — дворники едва ли успевают убирать поток воды с окна. Дорога выглядит размытой. Кажется, что ливень стал лишь сильнее, хотя мне сложно представить, куда может быть сильнее. Молния сверкает прямо перед глазами. Внезапно на дорогу выпрыгивает испуганный олененок. Стюарт резко жмет на газ. Риччи подскакивает на моих руках и начинает рычать на существо, что испуганно смотрит на нас. Нахожу руку парня и сжимаю её. У меня перехватывает дыхание.

Спустя секунду бедный зверь несется сломя ноги в лес. Меня всё ещё колотит. Стюарт успокаивает рассвирепевшего пса, забирая сначала его на руки, а затем забросив его аккуратно на заднее сидение. Фостер достал для Риччи теннисный мячик, который пёс смирно начал жевать, как ребенок может жевать соску.

— Ладно, ты права. Нам нужно переждать грозу, — вздыхая, говорит парень. Я должна радоваться своей маленькой победе в этой перепалке, но мне просто становится спокойно от этих слов.

Стюарт сворачивает на первом же повороте. Мы едем вглубь леса, и мне кажется, что под словами «нам нужно переждать грозу» мы оба подразумевали разное. Но когда парень останавливает автомобиль у небольшого домика, построенного с дерева, я всё понимаю. Мы переждем грозу здесь. Молюсь, чтобы она не заканчивалась никогда.

Стюарт глушит мотор. Парень открывает задние двери, выпуская собаку на улицу. Риччи здесь не впервые, в отличие от меня, он сразу бежит к двери, оставляя грязные следы на узкой веранде. Я тоже хочу выйти из машины, но парень меня останавливает.

— Мне стоило сказать об этом сразу, но я совсем растерялся, — он обхватывает обеими руками моё лицо, сжимая его. Я не сопротивляюсь. Моё сердце стучит в такт словам, которые повисли в воздухе и которые я ожидаю с нетерпением услышать. Не в силах сдержать улыбки. — Я тоже люблю тебя, Эйприл, — искренняя улыбка озаряет лицо парня. Его губы касаются моих. Впервые в жизни я готова расплакаться от радости. Внутри меня всё трепещет. Птицы поют, а моё внутреннее солнце озаряет всё вокруг.

Наш поцелуй разрывает громкий лай Риччи, который промок до нитки, прыгая вокруг. Мы прижимаемся лбами и заливаемся веселым смехом. Несмотря на непогоду, этот день больше не кажется мне мрачным.

Мы одновременно выскакиваем из машины и несемся к дому. Мне хватило нескольких секунд, чтобы снова промокнуть. Душ из дождя — не совсем то, о чем я мечтала. Сейчас я скорее нуждаюсь в горячем чае и головокружительных поцелуях.

Стюарт находит ключ под большим вазоном, где когда-то рос папоротник. Сейчас это едва ли можно назвать растением. Похоже, здесь никто не живет. Это напоминает летний домик, который последний раз был заполнен людьми не меньше, чем лет двадцать тому назад.

Внутри оказывается ещё холоднее, чем снаружи.

— Здесь отключено водоснабжение и отопление, но сейчас я разожгу огонь, — Стюарт бегло целует меня в щеку и торопится, исчезая у меня из виду. Я же начинаю оглядываться вокруг.

Прохожу в гостиную. Большой диван, что стоит посредине комнаты, накрыт пленкой, на которой собрались грудки пыли. Большие шкафы, подпирающие стены и потолки укрыты чёрной тканью. От огромного камина, что стоит напротив дивана веет холодом. Сверху нахожу пустые рамки без фотографий и маленькое грязное зеркало, что навевает ещё больший ужас.

— Где мы? — громко спрашиваю, чтобы Стюарт меня услышал.

— Это дом моего старика. Мой отец вырос здесь. Мы приезжаем сюда крайне редко летом, — поясняет парень. Он врывается в комнату. В руках у него поленья. Он ещё больше измок. Его одежда прилипает к телу. Из-под намокшей футболки вырисовываются кубики пресса. Он бросает дрова в камин, достает из заднего кармана джинс зажигалку и разводит огонь. — Это был дом престарелых. Мой дед сейчас там, — парень приседает на корточки перед камином. — Я навещаю его каждую неделю. Не хотел заставлять ждать тебя, но… — он поднимается и неуверенно смотрит мне в глаза.

— Всё в порядке, — кладу обе руки на плечи парня и аккуратно сжимаю. Он скромно улыбается в ответ.