Счастье для начинающих - Сэнтер Кэтрин - Страница 32

Выглядел Хью скверно. Кровь отлила от его лица. И хотя на ощупь он был холодным, лицо покрывали капельки пота.

– У него начинается шок, – сказала я.

– А кто бы не был шокирован? – сказала Доси.

– Кто пойдет за помощью? – спросила я, пропустив мимо ушей глупую реплику.

– Ты, – ответили Сестры хором.

Я не стала спорить. Пусть даже я была тут самой компетентной, это все равно немного. Достав карту, я задумалась, стоит ли брать с собой весь большой рюкзак или только маленький. Я решила, что, хотя с меньшим грузом пойду быстрее, но в случае, если потеряюсь, поранюсь или на меня нападет медведь (что казалось не столь уж невероятным), чем больше у меня будет при себе, тем лучше. Я взвалила на себя рюкзак и как раз застегивала его на бедрах, когда девочки меня остановили.

– Что нам делать? – спросили они.

Я покачала головой.

– Не знаю. – Но они были почти так же бледны, как сам Хью, и я поняла, что надо хоть что-то сказать: – Давайте ему почаще пить. Накройте чем-нибудь. Держите за руку.

Я протянула им малую аптечку с остатками тайленола.

– Записывайте все, что заметите. Разговаривайте с ним. Подбадривайте. Свадьбу планируйте.

Я уже собралась уходить, но Доси последовала за мной и схватила за руку.

– Что, если он умрет? – шепнула она.

Я потрясла головой с уверенностью, которой не чувствовала.

– Он не умрет.

Она все еще не отпускала мою руку.

Я сжала ее пальцы.

– Держитесь, – сказала я. – Я приведу помощь.

Она стояла на тропе и смотрела мне вслед, но довольно скоро я начала замечать, что тропа, по которой я иду, нисколько не походит на то, что я нарисовала у себя в голове, когда в прошлый раз изучала карту. Конечно, это было задолго до того, как мы начали анализировать, насколько сильно Джейк влюблен в Уинди. Надо полагать, обсуждение отвлекло меня гораздо больше, чем я думала, потому что вдруг до меня дошло, что мы спускались в пологий овраг, тогда как должны были идти по ровному участку. Остановившись, я сверилась с картой. И совсем как на уроке Беккета, увидела в трехмерной проекции, как должна выглядеть тропа, по которой мне полагается идти. А еще поняла, что место, на котором стою, совершенно на нее не похоже.

Я вдруг поняла, что мы шли неправильным путем, причем уже какое-то время – что в этом походе случалось нередко. Маркеры маршрутов, которые встречались в последние дни гораздо реже, были гораздо незаметнее, чем, наверное, следовало бы. В конце концов, где еще указатели столь важны, как в недрах глухого леса?

Жалобу подам в службу лесопарков, когда домой вернемся! Если выживем.

Развернувшись, я проделала весь путь назад, миновав Сестер и Хью.

– Мы неверной тропой пошли, – весело крикнула им я, прибегнув к тону Мэри Поппинс.

Девочки выглядели пораженными.

– Скоро вернусь! – крикнула я, не сбавляя шагу. – Возможно, завтра! – добавила я, когда была уже настолько далеко, что ни у кого не хватило бы энергии меня догонять.

Двадцать минут спустя я миновала развилку и двинулась по нужной тропе.

Теперь мне оставалось лишь догнать остальные две группы. На что потребовались часы.

Поскольку идти предстояло по абсолютно прямой тропе по сравнительно ровной местности, Беккет взял и увеличил путь, который предстояло пройти. Он предполагал, что первая группа придет в лагерь около часа пополудни, а самая медленная – моя – приплетется к трем. Но мы потеряли, по крайней мере, полчаса, просто чтобы стабилизировать состояние Хью. Не говоря уже о том, сколько времени у меня ушло, чтобы успокоить Сестер, которые, мягко говоря, впадали в панику, или на получасовой крюк, пока я шла по неверной тропе, плюс сорок минут, которые ушли на то, чтобы вернуться на нужную тропу. Не буду лгать, я устала. Но замедлить шаг – явно не вариант, поэтому я в буквальном смысле сделала вид, будто я локомотив, представляя себе, что мои руки – это стальные поршни, приводящие в движение колеса. Как бы безумно это ни звучало, помогло. Мне надо было только мерно двигаться и не сходить с колеи. Рано или поздно я их нагоню.

«Рано или поздно» обернулось шестью часами вечера. Остальные ели ужин, когда я наконец припыхтела в лагерь, и когда Беккет увидел меня, то вскочил и бросился ко мне со всех ног. Джейк тоже вскочил, и, невзирая на то, что мое дело было вопросом жизни и смерти, один его вид – даже с другого конца лагеря – на меня подействовал. Однажды я щелкнула выключателем, в котором, наверное, немного протекала проводка, и когда я коснулась его, в пальцы мне проникло немного тока. Недостаточно, чтобы причинять вред, просто столько, чтобы полностью привлечь мое внимание. Именно это напомнило мне нынешнее мое чувство – электрический ток, смесь жжения и дрожи. Но на сей раз было гораздо мощнее, настолько сильно, что мне пришлось потупиться, чтобы оборвать связь. Я не могла на него смотреть. Это было чересчур.

Что же это было? Столько всего случалось из-за Джейка. Я прекрасно помнила эти ощущения по тем эпизодам, когда влюблялась в юности, но это случалось много лет назад. Так почему же ощущение такое физическое? Как может пара глаз на расстоянии в двадцать футов оказывать столь сильное действие на тело другого человека? Дело просто в нервозности? Или в эмоциональном истощении после случившегося с Хью? Или, возможно, многократно усиленная вариация феномена, когда ты буквально чувствуешь, когда кто-то на тебя смотрит, и сразу к нему поворачиваешься? Я всегда задавалась вопросом, не пережиток ли это стадного животного инстинкта из недр времен. Конечно, люди не были стадными животными. Мы были хищниками. Но даже хищники на некотором уровне должны знать, что такое быть добычей.

– Где, черт побери, тебя носило? – спросил Беккет.

– Мы пропустили развилку на карте, – сказала я, – и нам потребовалось немного времени, чтобы во всем разобраться.

– Где остальные из твоей группы?

– Хью упал, и он ранен.

Беккет поискал глазами Джейка, который все еще стоял по стойке «смирно», наблюдая за нами.

– Джей-Дог, – крикнул он и жестом подозвал его к нам. Потом повернулся ко мне: – Упал?

– Он наступил на упавшее дерево. Его нога провалилась, и он потерял равновесие, а потом он упал на второе поваленное дерево в паре футов впереди.

– Я же вам, ребята, говорил, что так нельзя делать! Говорил же?

Я кивнула.

– Говорил.

Тут к нам присоединился Джейк, и теперь, когда у меня было время подготовиться, я смогла заставить себя встретиться с ним взглядом.

– Все произошло очень быстро, – продолжала я, – но, думаю, он, возможно, всем весом приземлился на левое бедро.

– Только левая сторона задета? – спросил Джейк.

– Насколько я могу судить, да, – ответила я.

Джейк с Беккетом переглянулись так, словно это было совсем скверно.

Поэтому я с ними согласилась.

– Дело скверное, – сказала я. – И думаю, у него шок.

Тут Джейк совсем посерьезнел и начал вытягивать из меня факты.

– Он был в сознании?

– По большей части. Хотя он упал в обморок, когда мы его переместили.

– Почему вы его переместили?

– Он повис на втором стволе головой вниз. Мне показалось, нехорошо будет так его оставлять.

Джейк кивнул:

– Здравая мысль.

Потом он спросил, может ли Хью вообще пошевелить ногой, и я ответила – нет. Он спросил, задыхался ли Хью, и была ли у него на губах кровавая пена, и я ответила – нет. Потом он задал уйму вопросов, ответов на которые я не знала. Насколько частый был пульс? (Мне не пришло в голову посчитать.) Он может пошевелить пальцами ног? (Я не проверила, даже не подумала, что надо снять с него ботинки.) Каково у него наполнение капилляров? (Я даже не знала, что это такое.)

– Извини, что не могу рассказать более полно.

– Как он выглядел, когда ты уходила?

– Скверно. Бледный. Кожа липкая.

Джейк посмотрел на Беккета:

– Его надо вывозить.

– Сегодня же?

– Всегда лучше раньше, чем позже.