Особое условие (СИ) - Вудворт Франциска - Страница 32

— Вы считаете, что трое сыновей ужились бы вместе без распрей и интриг?

— Ну, энергию самого воинственного направили бы на завоевания других, ему не до интриг, к тому же трон и так его. Третий к интригам не способен, как и собрать вокруг себя единомышленников, иначе бы успел завоевать себе имя и уважение хотя бы в кругу людей, занимающихся наукой. Остаётся только первый сын, но даже при всём богатстве ему не выстоять против воинской мощи брата, он должен это понимать. Но если начнёт интриговать, его можно отправить налаживать торговые отношения с другими странами. Так он реализует себя и применит свои умения на благо страны.

Я замолчала, поймав на себе внимательный взгляд янтарных глаз.

— Если мне удалось удовлетворить ваше любопытство, то оставим в покое мифического царя с его сыновьями. Ответьте лучше, зачем вы здесь, Зейд?

— Пришёл музыканта послушать, — усмехнулся он и подозвал к себе Беталию, делая заказ.

Захотелось подняться и уйти, но я сдержала порыв. Во-первых, ещё не доела, а во-вторых, нужно понять, чего он на самом деле хочет.

— Как у вас дела? Удалось получить разрешение?

— Нет. Ваш акиф не жалует эльфов, пришлось мзду заплатить, чтобы ему подали на рассмотрение наше прошение. Хотела у вас уточнить, это для всех такие поборы, или именно к эльфам такая нелюбовь, что дерут втридорога?

— Мзду?! Во дворце акифа нет поборов! — возмущённо вскинулся мужчина.

— Или вы многого не знаете, или морочите мне голову, — холодно парировала я, откладывая столовые приборы. Аппетит пропал. Я и так нервничала все эти дни. Вроде и деньги требуемые заплатила, но в то же время и сдвигов никаких.

— А может это ваш помощник морочит вам голову и хочет нажиться за ваш счёт?

— Своему помощнику я безраздельно доверяю. Он предан нашей семье многие годы и не вызывает сомнений в своей честности. Если во дворце вашего акифа берут поборы, то это не моя вина!

Мы скрестили злые взгляды. Обвинение в поборах не на шутку разозлило Зейда, но и я не собиралась уступать. Если он донесёт до акифа это, то тоже хорошо. Ему тогда придётся со мной встретиться. Я буду пострадавшей от беззакония в его дворце стороной, и ему волей-неволей придётся пойти на уступки в моей просьбе. И я же не так много прошу, всего лишь разрешение на торговлю.

Я заметила вернувшегося Сирила и махнула ему рукой, подзывая к нам.

— А вот, кстати, и мой помощник. Вы можете его расспросить, как было дело. Знакомьтесь, Сирил, — представила его и попросила: — Расскажи этому уважаемому агаси, как ты подавал прошение.

Сирил присел за стол, и мужчины обменялись колкими взглядами. Сохраняя на лице бесстрастность, он начал обстоятельный рассказ. Как пришёл во дворец, к кому его направили, как сообщили, что без личного участия прошение от лица женщины да ещё эльфийки попадёт без рассмотрения в мусорную корзину. Лишь если только приближённое к акифу лицо замолвит слово, можно добиться рассмотрения заявки, но бесплатно рисковать своим положением и возможностью вызвать неудовольствие акифа никто не будет. Такая услуга стоит дорого. Очень дорого.

Озвученная сумма заставила Зейда округлить глаза, но потом они вспыхнули гневом.

— Всё это очень интересно, но мне доподлинно известно, что все прошения о торговле… ВСЕ, — с нажимом процедил он, — попадают на стол к акифу без всяких ограничений по полу и расе.

— Я озвучил вам лишь то, что мне сказали во дворце. Не верить не было причины, ведь за последний год практически никому из эльфов не удалось получить новых разрешений на торговлю, а тем, у кого они имеются, всячески ставят палки в колёса. Проводят излишне придирчивые досмотры, завышают цены за хранение товара в складских помещениях. Если торговцы отказываются хранить товар на складах, то целостность печатей на них оказывается поразительным образом нарушена, что влечёт большие штрафы. И чаще всего такие неприятности случаются именно у эльфов, что наводит на мысль, что всё это происходит с попустительства акифа.

— Это очень серьёзное обвинение. Почему я должен вам верить? Вы могли просто присвоить себе немалые деньги, обвинив уважаемых людей.

— Не смейте! — взвилась я. — Не смейте обвинять честного человека, который посмел сказать правду о том, что творится здесь. Я сама свидетель, что служба досмотра переходит все допустимые нормы. Такого я не встречала ни в одном городе, а путешествовала я не мало. В Игенборге перетряхнули не только весь мой товар, но и все мои личные вещи, а я сама подверглась постыдному обыску. Служащие акифа усомнились даже в том, что я эльфийка, и потребовали снять корфу. Пусть перед женщиной, но такое требование было оскорбительно, они попрали мою честь и достоинство!

Я говорила на повышенных тонах, но терпение моё лопнуло. У Зейда расширились от удивления глаза, наверное, не привык, чтобы женщина повышала на него голос, но мне было на это плевать.

— И у меня у самой есть глаза, я вижу, что творится вокруг. Нигде, даже в портовых городах я не встречала столько беспризорников, нагло требующих подаяние с приезжих. Да у меня кошелёк едва не украли в самом центре города, в благополучном квартале при свете дня. Я не удивлюсь, что все предупреждения насчёт похищения женщин правда и не надо рассказывать, что они сами этого хотели. Ни один торговец не возьмёт с собой ни жену, ни дочь в Игенборг, так как для женщин это опасно. Что это, как не полное беззаконие, которое допускает акиф? Если такое творится в его городе, то ничего удивительного, что такое происходит и в его дворце!

Я вскочила с места, только сейчас заметив, что в зале повисла тишина и все на меня смотрят. Взгляд выхватил Беталию с испуганным лицом. В её руках подрагивал поднос с ужином. Вспомнив, с каким благоговением отнеслись к прошлому визиту Зейда сюда, поняла, что при всех накричала на стражника акифа.

— Прошу прощения… за мой тон, — за слова я извиняться была не намерена. — Не буду мешать вам наслаждаться ужином. Он здесь выше всяких похвал.

Сказав это, я, не прощаясь, ушла к себе наверх. Скрывшись в комнате, рванула с лица ткань корфы. Кто бы знал, как меня раздражала эта тряпка, ни вдохнуть полной грудью, ни поесть нормально. Ни голос приглушить, когда надо. Что поделать, но у меня он звучный, особенно когда говорю на эмоциях. Но сожалеть о сказанном было поздно, да я и не жалела. Моих соотечественников и меня безосновательно ущемляли здесь в правах, и я не собиралась замалчивать это.

Если на то пошло, и с Игенборгом ничего не сложится, я здешнему акифу устрою такое, что мало не покажется. У меня много знакомых газетчиков и я с удовольствием поделюсь впечатлениями о посещении Игенборга с каждым из них. А моё имя что-то да значит, не говоря уже о безупречной деловой репутации.

Глава 13

Лишь усилием воли мне удалось сохранить внешнюю бесстрастность, напоминая себе, что я здесь инкогнито. Но и без этого говорить в подобном тоне с воином акифа, было немыслимо. Личная гвардия набиралась из самых достойных, высшего сословия, и было честью служить во дворце. Все мои воины пользовались огромным уважением среди населения.

Отповедь эльфийки повергла в шок. Не мог припомнить, чтобы на меня вообще смели повысить голос. Наши женщины на это не способны, не то воспитание. Но даже Арджана при всей своей раскованности и свободе в общении всегда взвешивала свои слова и была сдержанна. Женщина не имеет права кричать на мужчину и разговаривать так дерзко, будь она хоть сто раз приезжей!

Брошенные в лицо обвинения были очень серьёзны, и я не собирался это так оставлять. В зале все притихли, ожидая моей реакции, но с уходом эльфийки мне больше нечего было здесь делать. Поднялся из-за стола, бросая монеты за заказ.

— Следуйте за мной, — приказал помощнику дерзкой фурии.

— На каком основании?

Не привыкший, что мои приказы оспариваются, медленно обернулся и смерил мужчину взглядом. Непрост, очень даже не прост.

— Я могу вас арестовать за подкуп должностного лица, или вы идёте за мной добровольно и помогаете при дознании. Выбор за вами.