Крамаджен (СИ) - "White Pawn" - Страница 84

Млес приблизился к алтарю и взял в руки статуэтку. Вылепленная из черной глины, сработанная не в этой церкви, конечно же, она изображала фигуру человека, то ли женщины, то ли мужчины, вытянувшегося вверх. Лица у этого создания не было.

Млес уже видел такие статуэтки и раньше, их показывали другие вольнонаемники, вернувшиеся с налетов на церкви Сцеживающих. Глядя на плоскую поверхность, которая была у фигурки вместо лица, Млес невольно вспомнил свое посещение церкви Единства в Рихарне перед свои отбытием, когда он стоял коленопреклоненным перед статуей Собирателя душ. У каменного бога смерти тоже не было лица.

Млес вертел перед собой статуэтку, разглядывая ее.

«Это и есть их бог, которому они поклоняются. Существует ли он на самом деле?» неожиданно подумал он.

Ради него и существует секта Сцеживающих. Они служат ему, уходя из городов империи, чтобы жить в отдельных общинах, для этого создания проводят свои кровавые ритуалы.

«Вся их вера, принесшая столько несчастья, заключена в этом?..» Млес покачал в руке фигурку, словно бы взвешивая ее.

— Пора, — Римор повернулся к выходу. — Идем дальше. Судя по всему, нам осталось немного… Давайте закончим с этим поскорее.

«Да, действительно», Млес засунул статуэтку за пояс, отворачиваясь от алтаря Сцеживающих, «нечего засиживаться здесь».

Но что-то внутри подсказывало, что работы в этих зловещих подземельях у них еще не мало.

Ман-Руру нравилось это все меньше и меньше.

Сначала он воспринял идею отправиться в далекие земли на северо-восток Энкарамина как увлекательное путешествие, в котором он сумеет доказать свою выдержку и преданность Кэрэ-Орене. Все трудности и ненастья, встречающиеся на жизненном пути каждого иругами, боль и лишения на самом деле являются лишь ничтожной частью грандиозного плана Богини по отбору достойных, кто после смерти займет место возле нее, а не будет опрокинут во тьму. Ман-Рур знал это, как никто другой. Возможно, это тоже было одной из причин, по которой судьба благоволила ему, как способному понять и оценить подобные вещи в полной мере, не смотря на юный возраст.

Да, он воспринял известия о том, что войдет в эскорт Мит-Ану со сдержанной радостью и смирением. Его душа преисполнилась легкости и спокойного, сильного умиротворения — того самого чувства, которое должен испытывать верный последователь древних религиозных учений иругами, не важно, кем он является — Старшим Жрецом или младшим прислужником храма. Но он не подозревал, насколько тяжелым и гнетущим будет этот поход. Жрец был слишком молод, и он, как и большинство иругами, входящих в свиту Матриарха Ру-Са, ни разу не покидал пределы Красной пустыни.

Теперь же Ман-Рура терзал страх, и он корил себя за эту малодушную нерешительность. Во что он ввязался? Он участвует в эскорте двух влиятельных женщин иругами, решивших — неслыханное дело! — отправиться за пределы Красной пустыни в далекое путешествие до самого Серого королевства, вознамерившись пересечь Грифт, саму Страну Ужаса, в которой даже закаленные охотники и воины иругами являлись осторожными гостями. Огромные Грифтские топи на протяжении тысячелетий были лишь приграничными охотничьими угодьями для всего народа иругами, и то — лишь их южные части. За пределы Грифта мало кто выбирался, это было сложно, опасно и для большинства иругами, привыкших жить в Красной пустыне, это не имело никакого смысла.

Но их маленькой экспедиции, в числе которой было полсотни иругами, воинов и слуг Матриарха, Старших Жриц Лиг-Шеим и Мит-Ану, удалось проделать этот опасный и непростой путь за первые дни похода. Твари, населяющие Грифтские топи, по счастливой случайности или же по какой-то иной причине не тронули их. Ман-Рур до сих пор с содроганием вспоминал Грифт, который они пересекли за несколько дней, держась ближе к горам Зордас, но не приближаясь ближе — по слухам, в горном массиве располагался Химхон, единственный город вису, который они отстроили на поверхности. Навряд ли мелкорослые слизни сумели бы прознать о присутствии иругами, но Матриарх, самолично выбирая маршрут, решила подстраховаться.

Ман-Рур поднял голову и осмотрелся по сторонам. С тех самых пор, как они вошли в горы, они редко выбирались на открытые места, двигаясь по узким горным ущельям северо-восточной части Зордаса. Грифт и окрестности, по которым могли шнырять вису остались позади, и теперь другую опасность представлял Уардеш, другой исполинский горный массив, который опасно граничил с королевством Серых. Их немаленький отряд могли заметить с воздуха разведчики энисов.

«За пределами Красной пустыни не может быть безопасно».

Ман-Рур думал об этом все чаще и чаще. Он и другие иругами чувствовали себя неважно, оказавшись в других климатических условиях. Здесь было холодно, очень холодно, и с каждым днем становилось все холоднее. Кригашу, тощие тонконогие ящеры, на которых двигались путешественники, так же испытывали неудобства. Тем не менее двигались кригашу проворно и быстро, даже в непроходимых горах Зордаса, и Ман-Рур не раз мысленно благодарил древних иругами, когда-то давным-давно приручивших этих злобных и неприхотливых тварей.

Посланница Серых, назвавшаяся как Эл, теперь выполняла роль провожатого, и Ман-Руру это не нравилось особенно. Они отбыли из резиденции Матриарха ранним утром, когда око Кэрэ-Орены еще не выглянуло из-за горизонта и над песками царил мрак и холод. Выезд Ру-Са и ее сопровождения остался незамеченным для остальных обитателей Красной Пустыни. Они выбрались за ее пределы, и раскинувшиеся перед иругами земли были никому незнакомы и таили в себе немало опасностей. Можно сказать, что сейчас Ман-Рур и остальные были первопроходцами — если в этих краях и появлялись иругами, то это было очень и очень давно. Ни у кого не было карты этих территорий, и теперь приходилось полагаться только лишь на Эл. Существо двигалось впереди их процессии, под тщательным присмотров нескольких воинов, и Эл не испытывала особенных сложностей в продвижении в столь сложных условиях. Парящая на высоте десятка сантиметров, Серая спокойно преодолевала встречающиеся по пути неровности, не считаясь с ландшафтом. Ман-Рур заметил, что она движется уверенно и без промедлений, словно бы всю свою жизнь провела в этих горах. Эл молчала всю дорогу, отвечая на редкие вопросы Матриарха, послушно замирая на месте, когда иругами останавливались на привал или ночлег. Ман-Рур не видел, чтобы это существо что-либо употребляло в пищу или спало, и это вызывало интерес. Он несколько раз мысленно напоминал себе что их расу создал Великий Наблюдатель и было неизвестно, что за силы движут этими созданиями, что питает их и чего они пытаются достичь, живя на этой земле.

«Венджимы — лишь позабытые игрушки могущественного существа, но не бога. Нет бога кроме Кэрэ-Орены. Смысл существования их расы был утрачен в тот момент, когда Наблюдатель отвернулся от них. Но… почему он так поступил?»

Ман-Рур вздрогнул и завертел головой. Процессия двигалась вперед по дну узкого и глубокого ущелья, и камни под лапами кригашу, навьюченных вещами и провизией, перерастали в пологий склон, ведущий наверх. Молодой жрец выпрямился в седле и вытянул шею, пытаясь разглядеть за едущими впереди всадниками выход из ущелья, но ему удалось увидеть лишь края двух неровных скалистых «стен», сходящихся далеко впереди.

«Мы скоро выберемся из этих гор».

Ман-Рур невольно посмотрел вверх. Скалы возвышались по обе стороны на несколько десятков метров, закрывая собой обзор, и оставляя лишь узкую и неровную, ломаную полоску серого неба над головой. У Ман-Рура закружилась голова и он поспешно опустил взгляд, кутаясь в короткую походную накидку. До сих пор он даже не подозревал, что на этом свете может быть так неуютно и холодно.

Ру-Са всю дорогу от самой Красной пустыни пребывала в хорошем расположении духа. Слыша обрывки ее разговоров со Старшими Жрицами, Ман-Рур предполагал, что она чувствовала себя превосходно, и ее ничуть не беспокоило это опасное путешествие. Это порождало в груди тяжелое чувство, и Ман-Рур почти что испытывал стыд за свои мысли.