Дочь Гробовщика (СИ) - "ЛуКа" - Страница 40

— Брат, возможно, ты слишком подозрителен. Вспомни, как над нами в студенчестве тоже подшучивали: ударяли зачарованными предметами, и мы ходили с фингалами или рассеченными губами, ломали в драках руку или ногу, но сейчас-то мы живы! — Маллеус положил руку на плечо брата и ободряюще улыбнулся.

Малефикарум промолчал.

— Вы находитесь рядом с сестрой и всегда сможете защитить ее. И не забывайте: сейчас вы помогаете Аластору в обучении студентов. Отнеситесь к своим преподавательским обязанностям с должной ответственностью, — напутствовал отец.

В гостиную с подносом в руках вернулась Малифиция.

— Как тихо стало в доме, стоило уволить всех слуг, — женщина улыбалась: она была довольна произошедшими изменениями.

— Матушка, негоже вам таскать тяжести, — Маллеус перехватил у нее поднос и поставил на стол.

— Как у моей девочки с учебой? — спросила женщина, разливая по чашкам чай.

— У нее все хорошо, делает успехи, особенно на практике. Сдала все экзамены на отлично, — с улыбкой ответил Варлок. — Наши сыновья как раз жаловались мне на то, что нынче среди молодняка очень мало достойных, для будущей работы, инквизиторов, — он тяжело вздохнул, ловя взгляд Малефикарума.

Старший сын все еще был хмур, но стоило Малифиции к нему повернуться, как он улыбнулся. Затем, взяв ее за руку, нежно погладил. Близнецы безумно любили свою миниатюрную матушку: и всячески оберегали ее от дурных новостей. Но даже сейчас, находясь в родном доме, в семейном кругу, Малефикарум не переставал думать о сестре и о том, кем же мог быть тот, кто подстроил все эти напасти. «Закрыть в гроб, напакостить, даже ее случайное падение со скалы — это я могу понять, но не нападение вендиго. Что-то здесь не так, не могла злобная шутка завистников зайти так далеко — ведь не будь Диавалия самой собой, не обладай она необходимыми навыками — была бы мертва. Но злоумышленник недооценил ее и, возможно, скоро нанесет новый удар».

Маллеус же наоборот считал, что брат утрирует события, связанные с сестрой. Так же, как и отец, он был уверен - это всего лишь студенческие забавы и не более. Но напряженность Малефикарума он отчетливо чувствовал и от этого испытывал дискомфорт. Он не обладал его подозрительностью; старший брат, родившийся на несколько секунд раньше него — всегда был первым. Несмотря на одинаковую внешность, они были абсолютно разными по характеру. Что бы не происходило, Малле всегда и во всем прислушивался к старшему: «Может, он и прав, ведь сколько раз с нами случались передряги — Малефикарум практически всегда мог предвидеть все возможные исходы того или иного события. Неужели, и в ситуации с Дией, все не так просто, как кажется на первый взгляд?»

— Хозяин, ужин подан, — оповестил Безил, стоя в дверях.

***

Диавалия.

Инквизиторы ввели в обучение третьекурсников практические занятия по патрулированию замка и его территории в ночное время. Теперь по утрам многие бодрились эликсирами, чтобы не уснуть на занятиях. Поблажек не делали ни для кого, жалобы не принимались. Несмотря на возросшее недовольство студентов по отношению к братьям, меня никто не трогал. И это было удивительно. Возможно, Галатея немного сбавила свои обороты и затихла, но я ни на миг не забывала, что она в любой момент может устроить мне очередную подлянку.

На патрулирование подвалов Виверны мы ходили по очереди втроем или вчетвером, хотя Джиневра всегда норовила прогулять. Матиас не слушал ее жалобы и, перекинув через плечо, тащил за собой. Рыжая ведьмочка не возражала, находясь на могучем плече своего молодого человека, втайне радуясь,. Джиневра обожала, когда ее носили на руках, а в данном случае на плече.

Матиас терпеливо относился к капризам своей дамы сердца. Будь я в своем истинном облике, возможно, мы бы с Джиневрой не общались, и она ревновала бы Матиаса ко мне.

Ночами, лежа в истинном облике, я смотрела в темное небо и представляла свою жизнь без воспитания отца. Как бы она сложилась? Какой я могла вырасти? И повстречалась бы тогда с Астаротом?

Облик демона, его голос, прикосновения, не забывались, и я знала, что сама подписала себе этот приговор, чувствуя, как внутри поднимается приятное волнение от того, что было и возможно будет. Не стану ли я его очередной игрушкой. Человеком, чью душу он выпьет тогда, когда захочет.

«Пусть лучше он, чем беспросветная участь лича. Покушения, экзамены, практика. Со мной может случиться все что угодно», — я устала быть начеку и жить в ожидании нападения.

Единственным местом, где я могла побыть наедине с собой и, хотя бы ненадолго отвлечься от тяжелых мыслей, был берег моря.

В одном из патрулирований, я практически попрощалась с жизнью, когда мы неторопливо брели по подземелью университета. Со мной были Джиневра и Матиас, Юро ходил с Крабатом. И сегодня была их очередь сторожить кладбище в компании с Арианом.

Галатея прогуливала, делая вид, что заболела и отлеживается в лекарском крыле.

В душе я злорадствовала от того, что Ариану в компании с друзьями не поздоровится, и спокойная ночь патрулирования будет прервана мужскими криками, потому что Юро не сможет просто так пройти мимо защищенного парочкой проклятий склепа, где залежались интересные для изучения артефакты. Поэтому, Ариан исполнит роль щита, а Крабат с Юро, так и быть, доведут его потом до лекаря.

Несчастный Ариан вторую неделю ходил в бинтах, став похожим на ходячую, дурно пахнущую лечебными мазями, мумию. И мне было доподлинно известно, что Рианнон приложила к их готовке руку. Она сама недолюбливала Ариана и его свиту, особенно после того, как одна из подруг Галатеи испортила ее зелье и у снимавшего пробу Корвина случилось отравление. И это у вампира! Позже, когда все образовалось, в отместку за испорченное варево, Рианнон наградила обидчицу и ее окружение ярко-лиловой физиономией с гноящимися прыщами. На местных красавиц смотрели со смесью ужаса и отвращения, а довольная собой целительница, обнимала бледно-зеленого, после отравления, Корвина.

Сейчас же, мы с Матиасом и Джиневрой осматривали коридор на наличие старинных ловушек. Их установили при постройке университета от нерадивых студентов и шкодливой нечисти. К таким относился злобный Бабай — противный старикан, проходящий сквозь стены и пугающий народ в темных коридорах или в библиотеке. Порой, его мелкие пакости очень мешали не только студентам, но и преподавателям. Старшим было недосуг заниматься всякой мелочью и для этого братья Некроманцер ввели патрулирование: «Практика во благо университета».

Были и обычные слабые духи, мешающие спокойно спать своими воплями под окнами спален или в лекарском крыле. Иногда в стенах заводились мелкие, на вид как пушистые комки, барабашки. Они стучали по батареям, скрипели половицами и издавали прочие раздражающие звуки. Но опаснее этой мелкой нечисти были сбегающие с кладбища, или находящихся неподалеку болот навки. Такие духи, словно русалки, завлекали мужскую половину мелодичными голосами, а касаясь своими полупрозрачными пальцами, выпивали из человека его жизненную энергию.

— Эта стена готова, я обновил защитный амулет, — сказал Матиас, убирая руку от крохотного зеленого хрусталика в каменной кладке.

— Я закончила здесь, обмазала все, как было сказано в инструкции от барабашек, — весело отозвалась Джиневра, орудуя кисточкой в маленьком ведерке с полупрозрачной блестящей жидкостью.

Этот состав мы с ней приготовили на зельеварении под присмотром мадам Зеварцер, видимо, профессор была так довольна нашим походом, что на протяжении всей готовки улыбалась и хлопала в ладони. Запах от зелья вышел слишком резким, и каждый раз пользуясь кистью, Джиневра морщила нос. Я же громко чихнула, и мой чих эхом разнесся по коридору.

Матиас с укором взглянул на меня, а Джиневра прикрыла рот рукой, стараясь не рассмеяться. Впервые, они застали меня в такой глупой ситуации, когда именно я могла испортить все спокойствие нашего обхода. Духи не дремлют: тревожить их не стоило.