Ночные волки - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 4
- Предыдущая
- 4/14
- Следующая
— Я все жду, — говорил он частенько Юлии, — когда же ты начнешь меня ненавидеть?
В ответ она дарила ему изумленный протестующий взгляд.
Такой умницы у него еще не было. И такой нежной, умелой — тоже. Ее надо беречь. Может, она вообще одна-единственная на земле такая.
Беречь и держать в повиновении.
А для этого в одной руке должен быть пряник, а в другой — кнут.
Феликс Портнов внимательно смотрел на своих помощников.
Высокий худощавый Алекс Шер, он же Алексей Шерман, и Макс Кей, он же Максим Киссерман, мужчина с внушительным брюшком, вместе с ним сейчас решали самую важную для них проблему: как «заработать» для его, Портнова, компании очередные миллионы долларов.
На этот раз этих миллионов должно было быть пять с половиной. Точнее, пять миллионов шестьсот тысяч американских долларов.
Сумма заслуживала того, чтобы им всем здорово постараться.
Феликс Михайлович Портнов был гражданином Соединенных Штатов Америки. И сегодня мало кого интересовало, что двадцать лет назад этот человек, по кличке Адвокат, тянул срок в зоне недалеко от Воркуты.
Строго говоря, Феликс Портнов никогда особо не нуждался в деньгах. Ни в детстве — мама работала в системе советской торговли, а папа — в госбезопасности (его и назвали Феликсом в честь Дзержинского), ни в юности, когда в старших классах ему удавалось удачно фарцевать, промышляя валютой, ни в более зрелом возрасте, когда он, окончив юрфак МГУ, стал работать в УБХСС.
«Если незнание законов не освобождает от ответственности, то знание их может существенно облегчить жизнь» — это шутливое изречение одного доцента уголовного права стало жизненным кредо Портнова еще в студенческие годы.
Управление по борьбе с хищениями социалистической собственности (УБХСС) было серьезным заведением. Именно работа здесь стала отправной точкой маршрута, который избрал для себя Портнов.
Начинал он как непримиримый борец с расхитителями народного добра и очень быстро продвинулся по служебной лестнице. В двадцать пять лет он уже был старшим оперуполномоченным милиции, капитаном. У начальства числился на хорошем счету и подавал большие надежды.
Не один раз его пытались подкупить, но он твердо держал марку неподкупного. Впрочем, был и здесь свой расчет. Как никто другой, Портнов отчетливо представлял, что может с ним случиться, если, не дай Бог, кто-нибудь из своих или чужих — из какого-нибудь братского ведомства — поймает его за руку. Слишком много недоброжелателей мечтали, когда этот паршивец Портнов споткнется. И уж недостатка в желающих попинать его не будет. Слишком много коллег ему завидовали и слишком много разных торгашей и цеховиков жаждали его краха.
К тому же что такое взятка? Если какой-нибудь теневой цеховик сделал миллион — сколько он может предложить ему, Портнову, в качестве денежной компенсации за то, что тот оставит его в покое? Ну пять, ну десять тысяч. Конечно, это огромные деньги для опера, который получает от силы двести — триста рублей. Но только не для Портнова. Десять тысяч деньги большие, но для него это малость.
И самое главное. Если ты берешь деньги, то тут же становишься обязанным дающему, начинаешь зависеть от него. А самым главным для Портнова было ощущение своей независимости. Независимости от всех!
Он терпеливо ждал своего часа. Умение ждать никогда его не подводило.
Исправно выполняя свои обязанности, он не забывал внимательно приглядываться к людям, с которыми работал. Из всего своего окружения выделил двоих: старшего лейтенанта Андрея Сивунова из своего же отдела УБХСС и водителя Ваню Матюхина. Несколько месяцев он наблюдал на ними, постепенно приблизил к себе и стал осторожно готовить к той работе, которую он для них выбрал. И когда подошел срок, Портнов не сомневался, что эти двое предложение с готовностью примут.
И не ошибся. И Андрей и Ваня были достаточно подготовлены, чтобы без колебаний принять то предложение, которое им сделал их вышестоящий товарищ. Более того, оба с восторгом ухватились за идею Портнова.
К тому времени Феликс Михайлович заработал себе большой авторитет и среди коллег, и среди хищников, с которыми вел беспощадную войну.
Все было готово. И Портнов, организовав преступную группу, начал свою темную деятельность практически без ошибок.
Первым от его банды пострадал некто Ян Абрамович Левинзон. Это был старый, известный московской элите предприниматель, который жил скромно, но скромность эта была, как выяснил Портнов, вынужденной. Предприниматель Левинзон просто не мог себе позволить жить с комфортом и размахом — его моментально упекли бы в тюрьму. Он, конечно, скрывал, что денег у него много, но это было секретом Полишинеля.
Воры его не трогали. Ограбление Левинзона было для них самоубийством, и все блатные хорошо это знали. Но Портнов имел собственное на этот счет мнение.
Коммерческие дела Левинзона не раз проверяли коллеги Феликса Михайловича, и каждый раз опытному дельцу удавалось выходить сухим из воды. Портнов, конечно, догадывался, почему это так лихо у него выходило. Феликс Михайлович, если бы захотел, сам мог бы поймать за нечистую руку своих коллег, ему даже были известны суммы, которыми Левинзон откупался, но ему это было не нужно.
Ему самому нужен был этот сказочно богатый предприниматель.
Это случилось зимней ночью семидесятого года. Портнов, Сивунов и Матюхин подъехали к дому Левинзона, когда там во всех окнах уже не горел свет. Ваня остался в машине, а Феликс и Андрей вошли в лифт, поднялись на десятый этаж и позвонили в квартиру Левинзона. Дверь была неказистой, какой-то ветхой, и Сивунов даже засомневался, туда ли они пришли. Портнов его успокоил: знаем мы эти конспиративные штучки.
Дверь долго не открывали, и Портнов позвонил еще раз: жестко, требовательно и протяжно.
Наконец за дверью зашаркали чьи-то ноги и послышался тонкий, дребезжащий голос:
— Кто?
— Откройте, милиция! — сурово ответил Портнов.
— Что надо?
— Нам нужен гражданин Левинзон.
— Зачем?
Портнов глянул на Сивунова и, набрав в грудь побольше воздуха, громко и властно проговорил:
— Открывайте, гражданин Левинзон. Моя фамилия Портнов! Я капитан из УБХСС. Слышали про такого?
Он был уверен, что Левинзон слышал. Не зря он столько времени нарабатывал себе авторитет.
— Портнов? — переспросил из-за двери Левинзон. — УБХСС? Капитан? А чего надо?
— Ну вот что! — разозлился Портнов. — Если вы сейчас же не откроете, мы выломаем дверь. Вы этого хотите? Я не собираюсь шутить с вами.
Но он понимал, что судьба задуманной операции повисла на волоске. Он думал, что просчитал все, но если Левинзон не откроет…
Но Левинзон уже открывал дверь. Портнов и Сивунов переглянулись и облегченно вздохнули.
— Портнов, — недовольно ворчал Ян Абрамович, громыхая многочисленными замками. — УБХСС… Ходят среди ночи, людей пугают… Чего ходят?
Замков было много. Да и с внутренней стороны дверь производила солидное впечатление, не то что снаружи.
— Здравствуйте, — сказал Феликс, переступая порог. — Я Портнов.
— Здравствуйте, — ответил хозяин. — Левинзон. Чему обязан?
При этом он бросил короткий взгляд на Сивунова, который вошел следом за Портновым.
— Ну-с? — Левинзон перевел свой взгляд на Портнова. — Не слышу, чему обязан?
— Ваша жена и дети дома? — спросил Портнов, хотя прекрасно знал, что таковых нет: Левинзон был старым холостяком.
Ян Абрамович смотрел на него с усмешкой.
— Феликс Михайлович! — назвал он вдруг Портнова по имени-отчеству. — Давайте не будем ходить вокруг да около. Я старый больной человек и привык в такое время спать. Вы прекрасно знаете все обо мне, а я знаю кое-что про вас. Поэтому не ошибусь, если скажу, что мы оба холостяки. Жены у меня нет, детей тоже. Если не возражаете, предлагаю перейти к делу. Я еще надеюсь выспаться этой ночью.
Портнов развел руками.
— Человек предполагает, а Бог располагает, — сказал он. — Кто знает, что ждет сегодня ночью всех нас?
- Предыдущая
- 4/14
- Следующая
