P&S - агентство "пережить смерть" (СИ) - "Дионмарк" - Страница 25

— Ну, каково это знать, что сейчас ты реально ноги двинешь? Экстрасенс х…в! — уперев меня к стене, он из кармана вытащил охотничий нож, с зазубринами с тупой стороны лезвия, и поднёс его к моим глазам. — Посмотрим, как ты будешь терпеть, по лоскуткам нарежу кожу твою… как там звали того урода с вырезанной улыбкой?

— Гумплен… — подсказал я этому уроду, сплёвывая в сторону. С каждой секундой чувствуя слабость, глянул на своего мучителя, просипел: — Ты думаешь, я буду умолять тебя? А вот не дождёшься. Меня сотни раз вешали, жгли, топили, стреляли, кислотой обливали, бетоном живьем заливали, я готов к любой смерти. Дохнуть — моя привычка, мудила! Начинай, только поторопись, могу потерять сознание…

— Падла! Ааааа! — и тут на меня рухнул мой мучитель, осыпая стеклом.

— Офигеть… — над нами, лежащими, стоял Антон с коньячной «розочкой» в руке, — Вот это у вас вечеринка, а меня не позвали…

И я благополучно, почти с удовольствием, потерял сознание.

* * * *

Почти месяц я пролежал в больничке, десять осколков извлекли из моих ног, и я теперь вправе и без иронии, мог назвать себя стреляным воробьём. Слава богу, важные сосуды не были задеты, обошлось «малой кровью», литра два, не больше. Отдельно и горячо поблагодарил Лизу за её страх перед пауками, и она, не понимая о чём это, рекомендовала мне обратиться ещё и к психиатру. Антон рассказал, что когда услышал мой звонок, то понял, что это я так маякую ему, хотя на самом деле, просто не мог связать слова, и с чего это он выстроил такую цепочку, непонятно, ну он же мастер логических построений, вы же помните… Такие вот стечения обстоятельств. А ещё, друг Ильи перевёл нам сто рубликов, и как договаривались, все отдал секретарю. Слишком много функций этот мальчик выполняет, теперь ещё и охранные обязательства взвалил на себя, и фигушки я его отпущу в эти менеджеры, будь они неладны…

По секрету скажу, сын Ильи уговорил меня, за физические увечья и непроизвольную помощь ему, взять десятую часть от клада. Теперь отдельный мой счет пополнен на 3 миллиона… так, на чёрный день, мало ли что….

Когда меня спрашивали, и ответ на вопрос подразумевал либо «да», либо «нет», я отвечал — не знаю! Даже если у меня был категоричный ответ, я чисто из вредности выбирал средний вариант. Я любил всем противоречить, и себе в том числе. Мама меня называла несносным ребёнком, учителя — бездарем, начальники на работе — тугодумом… а жена — идиотом. Моё нутро спорило со всеми этими оценщиками, а мой мозг не соглашался с моим нутром, такой вот дисбаланс по жизни, а может и баланс, это смотря с какой стороны посмотреть. Поэтому как-то мягко всё пришло к своему завершению, без боли и обид. Маму я похоронил, учителя растворились в потоке времени, начальники скатились с горочек, а с женой развёлся. Так и остался один на этом свете, как говорится: ни да, ни нет. У меня было очень много «я» да «себя» — тавтология одним словом, и не было совершенно друзей или родственников. В своё время завёл черепаху, она не спорила со мной по причине своей немоты и меня это устраивало. Жрала свои капустные листы да морковку и постоянно гадила, где ей вздумается. Мне было плевать, и даже когда она нечаянно перевернулась на спину… а может и чаянно, кто её знает, мимо проходя, я только глянул на неё. Она смешно дергала лапками, я улыбнулся и прошёл мимо, так она и отлетела в мир иной в своём панцире на второй день. Может и в первый, но заметил только на второй.

Однажды я затеял ремонт и решил наклеить потолочные плиты. Соорудил пирамиду из стульев, взобрался наверх и рухнул со всей полутораметровой высоты. Головой, с размаху и с треском, ударился об металлический набалдашник на подлокотнике дивана. До этого я не мог понять, зачем он нужен был в конструкции дивана, разве что удобно было держаться за него во время просмотра зомбоящика. Оказывается, эта штука несла несколько иную, фатальную цель. Череп лопнул, шея хрустнула… произошёл небольшой такой мокрый конфуз. По одежде стекала клеящая мастика, мозги и кровь, я ещё пару раз моргнул и уставился в стену с голубыми обоями. Почти полгода так лежал, наслаждаясь ванильной текстурой и цветом. Первое время летало много мух, раздражая своим жужжанием и навязчивым щекотанием от откладывания своих яиц, потом они сменились опарышами, поедающими пахучую плоть. Было весело, пока мои соки не истощились, и тогда меня сковало одиночество и обида. Никто из соседей не побеспокоился и не задался вопросом, а куда девался этот вечный «бука»? И запах, ведь по-любому кто-нибудь должен был учуять, хоть и открытое окно у меня было. Ладно, бог с этими соседями, но ведь в ЖКУ должны были побеспокоиться о неуплаченной квартплате за столь длительный срок? Никто… повторюсь, никто не вспомнил обо мне. Пару раз неуверенно звонили в дверь, по понятным причинам, открыть дверь гостю я не мог, но этим всё и обошлось.

И наконец, настал момент, когда я поднялся с пола, всему есть предел. Было странно смотреть на своё разваливающееся тело со стороны, но с этого дня мне надо было привыкать к аномальной, новой жизни фантома, раз уж не пригодился на небесах… увы…

* * * *

Я открыл глаза и ещё минут пять соображал над этим странным сном. То ли сон, то ли видение, но прямо вот целую жизнь прожил, чужую. Василий Егорович Бессмертный… так его звали, и фамилия настоящая — какая ирония. То ли от моих «переживаний» открылся какой-то новый побочный эффект, то ли настало время, отправится на лечение к психиатру, то ли… что гадать? Всегда можно сделать «звонок другу», и расставить все точки на «i».

— Алло! Слушаю! — голос у Дмитрия Ивановича был бойкий, а как иначе, он уже лет двадцать, как будильник, в шесть утра делал пробежку по парку. Я своим совиным умом только удивлялся такому чуду.

— Иваныч, здорова! Как дела?

— Серёжа, ты что ль? Восемь часов утра, что-то рано для твоего «как дела?», тем более зная тебя. Давай без обиняков, говори по-существу! — да уж, меня читали как книгу, даже немного было неловко.

— Тут такая история… не знаю даже с чего на…

— Хоре жевать, коротко и по-существу!

— Окей, тогда не задавай вопросы, а просто помоги! Есть куда записать?

— Найдётся, сейчас… диктуй.

— Василий Егорович Бессмертный, адрес улица Ленина двадцать восемь, пятый этаж, квартира восемнадцать… надо разузнать про этого человека, и вообще он ли живёт по этому адресу, есть подозрения что уже и не живёт…

— Пробьём, разузнаем… а ты что? «Пережил» с утра смерть?

— Нет, это что-то другое, вопросы потом…

Антон, с глупой улыбкой тыкал в своём новомодном смартфоне указочкой по экрану, наверно писал подруге эсэмэску.

— Привет, Антон!

— Хай, шеф! — махнул рукой секретарь, продолжая копаться в гаджете, сидя на своём месте. Так повелось, он приходил на работу раньше меня почти всегда.

— Как там с клиентами? Сегодня что-нибудь намечается с утра? — я не без удовольствия устроился в рабочее кресло и включил компьютер.

— Да так, «потеряшка» одна… мамочка хочет узнать про дочку, ерунда… — Антон соизволил отложить в сторону свой аппарат, — …поссорились они, и девчонка рванула в столицу полгода назад. Только ни письма, ни звонка — гордое молчание. А мать не находит себе места, короче, обычное дело, конфликт поколений, думаю без «смерти». Надо бы успокоить женщину. Много не срубить «бабла», на «чаЁк» разве что.

— Разберёмся… на какое время договорился?

— Через полчаса придёт… — зазвонил телефон, прерывая секретаря. — ПиэндСи, Антон, слушаю… Ааа, доброе утро Дмитрий Иванович… пришёл… Переключаю!

— Это просто чума, Серёжа! Ты просто жжёшь! — без предисловий заговорил бывший полковник милиции, а ныне заслуженный пенсионер, но всё ещё держащий руку на пульсе закона. Очень много его учеников занимали высокие места на ниве правопорядка. — Представляешь, этот Бессмертный уже как полгода смертный… ладно, не смешно, сам понял. Мои мальчишки взломали дверь по адресу, который ты указал, и там оказался мумифицированный труп мужчины. Судя по всему — это не мокруха, не удачно просто ремонтом занялся человек, но там сейчас работают медэксперты, после их заключения только уверенно можно будет сказать. Ты меня поражаешь.