P&S - агентство "пережить смерть" (СИ) - "Дионмарк" - Страница 18

— Серёжа, ты как? Цел? — первым подбежал Авелей и обнял меня, проверяя наверно больше мою целостность.

— Всё нормально! Идите скорей, там изможденные два ребёнка и женщина…

Они пошли к базовкам, я тем временем устроился в машине на водительское сидение и завёл двигатель, надо было прогреть салон. Монахи с Дмитрием Ивановичем почти подошли к воротам, когда неожиданно грянул выстрел.

Я примерно этого и ждал, продолжая спокойно сидеть и смотреть на «лобовуху». Снежинки ложились на тёплое стекло и тут же таяли, расплавляя визуальную картинку. Включив дворник, я подтёр потёки.

Интересно, ангел Матвея очистился в последний миг, или так и остался тёмной сущностью, и что Там будет с ним? И куда теперь направится душа Матвея? Я многое ещё не знал про ту жизнь после смерти, но почему-то, желание постичь эту неизведанную сторону, меня пугало всё больше и больше. Хорошо, что я был простой человек: не судья, не обвинитель и не адвокат в этом кошмарном «деле», мне было просто всех жаль.

Я видел, как приближаются монахи. Они несли на руках завёрнутые в тряпки и фуфайки, обессиленные тела детей и женщины. Мелькнула мысль, что сейчас ангелы столпились в воздухе, вокруг своих подопечных и аплодируют своими светящимися ладошками. Хотя, скорее всего, они выполнили свою небольшую миссию на данный момент — спасли своих клиентов защитной аурой и теперь мчатся сквозь эфир пространства к солнышку, чтобы насытиться этой, как там её, манной небесной и восполнить свои потерянные силы. Да, многое уже знал я про них, но ещё больше у меня возникало вопросов…

* * * *

Прошла неделя с того дня, как Матвей покончил с собой. Мальчики с матерью выжили и восстанавливались после пережитого. Милиция многое выяснила в этой кошмарной истории, но и многое так не узнала. Дмитрий Иванович пару раз приставал ко мне с расспросами, чтобы расставить некоторые точки по местам в расследовании — безрезультатно. Я сохранял молчание, и так много было сделанного мной лишнего.

Бакса я решил оставить себе в качестве моральных издержек, да и не отходил пёс от меня, я чувствовал, что он мой. У меня появилось существо, которое души во мне не чаяло, несмотря на мои грешки по жизни. Мы с ним носились по снегу, в лесу, рядом с монастырём. Лабрадор — прекрасная и добродушная порода, но больно уж тяжёл и массивен, когда в порыве страсти напрыгивал на меня.

* * * *

…Я боялся этого момента и надеялся, что пути наши больше не пересекутся. Увы, пересеклись. Они пришли благодарить меня за спасение.

— Спасибо! Большое спасибо! — зачастила Ирина, опускаясь на колени, прямо в снег, предо мной и пытаясь выхватить мою руку для поцелуев. Я сидел на скамье во дворе и дышал воздухом, Бакс радостно скакал рядом с мальчиками, узнав их.

— Не надо! Всё нормально! — не дал я свою руку, меня раздирали противоречивые воспоминания. С одной стороны Ирина Чипыгина была мне чужой женщиной, а с другой казалось, что она родная. Такое вот раздвоение личности после всех этих «переживаний».

— Нам рассказал Дмитрий Иванович кто нас спас, я очень благодарна вам, Серёжа! Прости меня, боже… — перекрестилась Ирина —…но я уже проклинала Бога за то, что мои дети видели, и какая смерть к ним приближалась… Это был кошмар…

— Ирина, не продолжайте, пожалуйста! — я не выдержал и взял её ладони в свои. Почувствовав трепет и тепло, я посмотрел в такие знакомые и такие чужие голубые глаза. — Я знаю, что вы пережили, какой кошмар и ужас. В последние мгновения жизни, Антон раскаивался в своих делах, которые привели к этой ситуации, и думал только о вас, с детьми… Но, увы, он уже ничего не мог поделать. Не спрашивайте больше, не надо вопросов, Ирина, всё очень сложно…. Идите с миром, и попытайтесь всё забыть. Я понимаю, что это нереально, но всё же… попробуйте просто жить!

Ирина встала на ноги, подошла ко мне и обняла. Запах фруктового шампуня обволок меня, по щеке моей струилась непроизвольная слеза, я знал, что больше её не увижу и детей, этих двух пацанят… почти моих детей… почти…

— Бедный мальчик… сколько же тебе ещё предстоит пережить в жизни… — я подумал в это мгновение, по аналогии, «сколько мне ещё предстоит пережить смертей», — Серёжа, храни тебя Бог! Я никогда не забуду, что ты сделал для нас, и буду молиться за тебя!

Через месяц, уже по весне, я вернулся в свою, «колчедановскую» квартиру. Началась моя новая жизнь после своего, почти добровольного, полугодового заточения в монастыре. Я поступил в Университет на кафедру юриспруденции, правда, на платной основе, моего валютного счета хватало ещё на несколько лет бездетного существования. У семейства Чепыгиных я не взял ни копейки, хоть Ирина и пыталась мне всучить деньги.

По вечерам я стал ходить в бассейн на регулярной основе, надоело чувствовать себя «хлюпиком», на фоне моих друзей и знакомых. Один Дмитрий Иванович чего стоил, в свои пятьдесят лет. В спортзале, мы с ним стали спаринговаться в боксе два раза в неделю, он сделал мне абонемент. А по вечерам ещё стал бегать по парку, вместе с Баксом. Верите, нет — но я излечился от своей напасти. Всё-таки, когда появляются разносторонние интересы, можно больше «не закрывать ставни своей клетки». Я уже стоял у бездны и видел, что моя трагедия с матерью, на фоне некоторых других историй, которые происходят в жизни — жалкая пародия на драму.

А ещё через пару годиков я пришёл к тому, что пришлось открывать частное агентство: «P & S» — «помощь страждущим», всё моё окружение прекрасно понимало, что истинный смысл названия этой аббревиатуры — «Пережить Смерть», но зачем лишний раз напрягать людей? Я всегда был против обогащения за счет боли и трагедий людей, но деньги истощались, а жить на что-то надо было… быть приживальцем своих друзей в планы мои не входило. После всего что пережил, я знал одно — смысл моей жизни, помогать людям!

Красиво звучит, да?… Ладно, ещё признаюсь, пожалуй… ну не хотел я работать, руки не оттуда растут! Если мозгами пробовать зарабатывать, то их у меня мало, вполне отдаю себе отчёт. Я уж как-нибудь так, поумираю там или в ангелах полетаю, это уж как повезёт. А если ещё и помогу кому-то, то вообще прекрасно!

«[email protected]»

— Ваша душа неспокойна за пропавшего без вести человека и вы не находите себе места? Возможно, мы сможем вам помочь! Мы предлагаем окунуться в сверхъестественный мир, за ответами на ваши вопросы. У нас нет расценок или ставок, мы берём столько, сколько вам не жалко. Мир вашему дому! —

— Ну не знаю… мне кажется как-то не то…. — я скептически смотрел на объявление в газете, придуманное самим же пару дней назад. Тогда казалось всё очень четко, и по существу было написано, теперь же — наоборот, — …чего-то не хватает, не раскрыта тема нашего агентства что ли… а может, попахивает фальшивой экстрасенсорикой. Вон, куча объявлений: погадаю, наведу порчу… даже по ауре лечат, нафиг, а тут мы такие… тьфу!

— Серёга, да нормально всё! Сейчас время такое, на этой теме как раз и надо вылезать! — разгорячённый Антон выхватил из моих рук печатное чтиво и стал им размахивать. — Вон, эта шушера кое-как оплачивает три, четыре слова и номер телефона, а мы? Мы четыре предложения впендюрили и в рамку обвели, это знаешь, как бросается в глаза! Мы мастодонты на их фоне…

— Вот это-то наверно и лишнее… как павлины… ещё по всякой ерунде начнут звонить сумасшедшие и чушь нести… не хотелось бы херовиной заниматься…

— Для этого я здесь и нахожусь! Отсею, отфильтрую и подам всё в лучшем виде! Ваше дело, сударь, снизойти к нам в нужный… и оплаченный момент. — Антон театрально и напыщенно поклонился, протягивая мне газету. Молодо — зелено, опять у него проснулась луна во льве.

— Ну, хорош кривляться, иди уж… сей, фильтратор чёртов… — улыбнулся я, тем более и в самом деле на секретарском столе зазвонил телефон.

— Алло! Агентство Пи энд Си, чем могу быть… а Лизка, привет! Да, да… тут он, переключаю! — не знаю, зачем надо было все эти коммуникации настраивать, я вполне мог дойти от своего стола до Антошкиного, арендовали мы только один офис, но вот секретарюга мой настоял на этой показухе, по статусу и для перспективы, всё повторял он.