Отрицательный рейтинг - Мазин Александр Владимирович - Страница 6

Металл отодвинулся, улыбнулся хищно, показав чуть удлинённые и заострённые клыки.

«Мода у них, что ли, такая? – подумалось Саньку. – Под вампиров».

– Да, да. Все полосы, хоть радиоволны, хоть гамма-излучение! И, заметь, мой серенький мозг обрабатывает всё с лёгкостью. И рентген с гаммой никогда не перепутает. Знаю, что у тебя в башке, Месть, уже давно вопрос вертится: зачем нам, технам, наши приблуды? Угадал? Ясно, угадал! Всё свежее мясо об этом думает. Мол, психи мы, людоеды. Собственные органы продаём и железяки ставим. Чтоб ты понял: замени мне эти штуки на обычные глаза, я в натуре свихнусь. Однозначно. Буду как бабка с катарактой в дремучем лесу. Вот это всё… – Жидкий Металл раскинул руки, указывая на технику и оружие, которыми был наполнен зал: – Вся эта прелесть – будущее. Наше будущее, Месть! Человечества! И не я это придумал. Мы для него созданы хрен знает когда и хрен знает кем. А знаешь почему? Потому что кусок серого мяса у тебя в голове способен рулить всей этой хренью. А знаешь почему я – шкурник, а не мех?

Санёк покачал головой. Вопрос был явно риторическим.

– Из-за этого куска мяса в черепе, Месть! Потому что он круче, чем искин любого дрона. Даже дикого. У дронов – боевая мощь, у нас – наш мозг. И мы, мелкие и слабые, жарим их не хуже, чем они нас. Даже лучше! Внял, фехт?

– В целом понятно, – кивнул Санёк. – Вопрос можно? Дикий дрон – это как?

Глаза-окуляры уставились на Санька, как два прицела:

– Я так сказал? – пророкотал мастер войны.

– Ага. «Дикий дрон».

– Это так, к слову вышло, – хохотнул басом Металл. – Все мы там дикие. Всех ты будешь жарить, химера. Жарить и есть! Ха-ха! Шутка речи! По делу вопросы есть?

Санёк помотал головой. Развивать тему он не стал, хотя чуял: скрытничает мастер. Впрочем, кто его знает? Может, специально подкинул материал для размышления. Например, чтобы отвлечь от чего-то другого.

– Вот. – Мастер войны указал на блестящий сероватый скафандр, размещённый в центре круглого подиума. – Это – тренировочный скаф, шкура по-нашему. А вот это, – он ловко отделил круглый непрозрачный шлем, – его главная часть. Тысячелетняя мечта твоего втиснутого в костяную тюрьму мозга. Только шкура может дать ему настоящую свободу. Подбросить ввысь! – Мастер подкинул шлем метра на четыре, почти к самому потолку, а потом поймал. Очень аккуратно, почти нежно. – Ты, Месть, уже примерял шкуру на аттракционе для сырого мяса. И должен был кое-что понять. Как ребёнок, оказавшийся в ходунках, начинает осознавать преимущества вертикального передвижения. Только детскому мозгу для начала придётся поднять до нужного уровня собственное неуклюжее тельце. А шкура не нуждается ни в тренировке, ни в обучении. Твоему мозгу остаётся лишь познать это совершенство. От микрохирургических операций до умения попасть в любую цель из любого оружия, обладающего подходящими допусками рассеяния и скорострельности. Ты сможешь ломать руками гранит и видеть этот процесс на уровне молекулярной структуры. Если тебе это требуется. А если нет, то твой мозг, получивший новые возможности, не станет грузить тебя лишней инфой. Он сам определит, что тебе необходимо для эффективного решения задачи.

– То есть решаю, получается, не я, а он? – уточнил Санёк, который пытался отыскать подвох в разворачиваемых мастером величайших перспективах.

– Ты думаешь, что сейчас решаешь ты? – ехидно осведомился Металл.

– Есть такое.

– Такое и будет, – успокоил Металл. – Волнует тебя пение птичек, когда тебя намерены разобрать на части?

– А если благодаря птичкам я узнаю об этом заранее?

Мастер-шкурник потрогал живое ухо:

– Сигналы отсюда поступают в мозг всегда. Всё, что надо, будет доведено до твоего сведения. На-ка, надень! – Мастер протянул Саньку шлем.

– Куда? – растерялся Санёк.

На матовом шаре не наблюдалось ни одного отверстия.

– На голову, куда ж ещё.

– Но…

Металл засмеялся:

– Фехт и есть фехт! Рукой пощупай!

Санёк так и сделал. И сразу обнаружил, что с одной стороны сферы имеется мягкая, тёплая и гладкая на ощупь плёнка, легко уступающая нажиму.

Ну, попробуем…

Голову будто латексом облепило. Глаза, уши, ноздри, рот…

Санёк подавил желание сдёрнуть штуковину. Вряд ли Металл хочет его убить.

Уже через пару секунд темнота пропала, и он снова увидел комнату, мастера, стойку с разнообразным оружием за его спиной. Картинка была на удивление чёткая и яркая.

Слух тоже вернулся. Вместе с рыком мастера:

– Дыши давай, чего задумался?

Санёк сделал попытку вдохнуть. К его удивлению, плёнка, которую он продолжал ощущать на лице, дышать совсем не мешала. И воздух был даже лучше, чем снаружи. Свежий такой.

– Что? Кислороду тебе добавил? – спросил Металл. – Всё правильно. У тебя из-за задержки дефицит образовался, вот он и скомпенсировал. Ты говори, не стесняйся. Режим звукоизоляции выключен.

– Круто! – вынужден был признать Санёк.

– То-то! Будешь в нём бегать-прыгать, он сам оптимальный состав газов подберёт и обеспечит. И от себя добавит, только картридж менять не забывай. Пыль, токсины, запахи неприятные, всё отфильтрует, а приятные, наоборот, пропустит и даже усилит. Феромоны, к примеру, – хохотнул Металл.

– А если мне именно неприятные и надо учуять? – спросил Санёк.

– Значит, учуешь. И тоже усилить можно. Разыскной собакой не станешь, но с каким-нибудь лесным с Умирающей Земли потягаешься. Пока шлем тебя не особо грузит. Отслеживает твою реакцию и даёт возможность привыкнуть. Связи у тебя в мозгу нужные сформировать. Так что нагрузку сам контролируй и его сам инициируй.

– Как? – спросил Санёк.

– А посмотри на свою руку и поэкспериментируй с визуальным рядом.

Прикольно! По желанию Санька рука то уменьшалась, то увеличивалась, будто под микроскопом.

А что ещё можно? Вспомнилось, как он в самом начале своего общения с Игрой посмотрел в глаз ноадрона. Ну-ка…

Рука послушно превратилась в анатомический экспонат. Видно было, как сокращаются мышцы, как прикреплённые к костям сухожилия заставляют двигаться пальцы, как течёт по сосудам кровь. Немного неприятное зрелище, но лёгкий приступ паники Санёк подавил без труда. Экспериментируем дальше.

Увидеть кровяные тельца не получилось. Зато сбоку возникли названия и циферки. Гемоглобин, лейкоциты, эритроциты… Прям как в распечатке анализа, только живые. И всё время меняющиеся, пусть и незначительно.

– Молодец, Месть! – похвалил мастер. – Толковый. Не зря тебя химерой сделали.

– А почему как в больничной справке? – спросил Санёк, шевеля пальцами и почти с восхищением наблюдая за механизмом, который приводит их в действие. А это синенькое – что? Неужели нервный импульс?

– А потому что инфа выводится в доступной тебе форме, – пояснил мастер. – На меня не хочешь посмотреть?

Что за вопрос!

Ничего не получилось. Картинка один в один, что без шлема.

– Что, не работает чудо-сканер? – в усмешке растянул губы мастер. Санёк в очередной раз отметил, насколько жутенькая у Металла улыбочка. Глаза эти мёртвые, клычки…

– Это потому, что у меня защита стоит. Только видимый спектр.

– А зачем это?

– А нехрен!

– Повезло девушке! – сказал кто-то у них за спиной.

– Глаза протри! – посоветовали ему. – Удар чёткий.

Санёк был согласен со вторым. Чёткий. Сбоку в шею, между броневых пластин. Тварь только хрюкнула и сдохла. Три секунды.

– Ну какова, а? – Фёдрыч хлопнул Санька по спине. – Какая девка! Страха – ни грамма!

Санёк промолчал. Девка и впрямь огонь. Бьётся как воин. Хоть сейчас в хирд. И красавица, не отнять. Глаза горят, белокурая чёлка топорщится, грудка вздымается… Очень даже неплохая грудка. И сложение как раз такое, какое Саньку нравится. Нет, Санёк в любом случае не стал бы подкатывать к подруге Фёдрыча. И попробуй она сама с ним пофлиртовать, отверг бы категорически.