Туманы Унарры - Вонсович Бронислава Антоновна - Страница 51

— Уволю, — решительно сказал маг. — Уволю все эти источники. И чтобы сегодня же духу их не было в доме. Ишь моду взяли, доносить на нанимателя. Не за это я деньги плачу!

Прислуга у Бонетти менялась часто и по самым смехотворным поводам, так что Федерико не испытал ни малейших мук совести, что это случится на пару дней раньше обычного. Но само обвинение заслуживало внимания.

— Заметки лежат в зоне досягаемости прислуги? — заинтересовался капитан. — Это на тебя не похоже.

— В сейфе. Но разве от них что скроешь? — маг вздохнул. — Зарегистрировать нужно, да? Но там действительно ничего полностью нет.

— Надо, — кивнул Федерико. — Если выяснится, что я еще и тебя покрывал, срок мне увеличат, учти.

— Рико, да что ты такое несешь? — возмутился Бонетти.

— Не я несу — Беттини. Он же уверяет, что я покрывал Паолу.

— После допроса Паолы все его домыслы развалятся, — пренебрежительно сказал Бонетти. — Главное, чтобы ее допрос состоялся, и ты — самое заинтересованное лицо. Ты обязан не допустить ее смерти, понимаешь?

И уставился на Федерико, словно тот должен тут же все бросить и побежать спасать бывшую любовницу. Федерико почувствовал, как напряглась Нелла: все-таки «самое заинтересованное лицо» можно было интерпретировать по-разному.

— Я обязан не допускать ничьей смерти, — недовольно сказал он и обнял жену. — Это моя работа.

Бонетти посмотрел на Неллу, словно только что ее заметил, и понимающе усмехнулся.

— Но сейчас на кон поставлено еще и твое будущее, инорита должна понять. Да что там твое, будущее всей Унарры! — пафосно воскликнул он. — Поэтому мы должны спасти Морини!

— Мы?

— Мы. Один ты точно не справишься. Если уж охранники ничего подозрительного не заметили, значит, преступнику ваши артефакты вскрыть не сложнее, чем сдвинуть защелку на двери. А вот мои… — Он выразительно посмотрел на Федерико. — Мои он даже не заметит, будь уверен.

— То есть ты хочешь, чтобы я увешался твоими артефактами и засел в лечебнице караулить нападавшего?

— Мы засели. А то, знаю я вас, охранников. Заснете, а потом скажете, что артефакты не сработали, а Морини умерла от естественных причин. Я — гарантия, что все пройдет как надо.

— То есть ваши артефакты работают только при вас, инор? — ехидно спросила Нелла. — Оригинальная методика.

— Как смешно, — недовольно сказал Бонетти. — Они прекрасно работают и без меня, но как бы они ни работали, если носящий артефакты будет дрыхнуть в засаде, что очень любят доблестные представители нашего Сыска…

— Не выдумывай, — недовольно сказал Федерико. — У нас в отделении не было ни единого случая, когда в засаде спали.

— То толку от любых артефактов не будет, — как ни в чем не бывало завершил маг.

Предложение Бонетти было ужасно-ужасно подозрительным. Именно поэтому Федерико согласился.

Нелла молчала все время, пока муж и Бонетти оговаривали артефакты, которые выделит маг, а также место и время засады. Неодобрительно молчала, даже пыталась привлечь внимание Федерико выразительными взглядами. Вся эта идея с засадой казалась ей глупой и опасной, достойной разве что неразумных мальчишек, но никак не взрослого ответственного капитана Сыска. Но муж упорно не замечал ее недовольства и распрощался с магом, лишь когда все, что надо, было сказано. Но и после этого ничего жене не объяснил.

Даже когда вышли на улицу, Федерико продолжал молчать. Возможно, просто торопился домой? Уже начинало темнеть, а ведь нужно было подготовиться. Хотя что там готовиться, если всю подготовку на себя взял маг? В очередной раз выговорить Гвидо, что Рокко спит в кастрюле?

— Ты же говорил, что не доверяешь Бонетти? — не выдержала Нелла.

— Не доверяю.

— Почему же согласился на эту глупую засаду?

— Именно поэтому. Если он рассчитывает поймать меня врасплох, то зря, скорее я поймаю его с поличным.

— Тогда уж мы, — проворчала Нелла, которую хоть и не радовала перспектива бессонной ночи, но не бросать же бестолкового супруга без поддержки? — Не могу же я позволить, чтобы ты занимался подобным в одиночку?

— Нет, ты отправишься к родителям, — безапелляционно заявил Федерико. — Чтобы я не волновался за тебя во время операции.

Нелла застыла на месте. Так, значит? В самый ответственный момент ее бросить? Когда она уже почти, да что там почти — полностью решила остаться с Федерико, то получила вот такой неприятный сюрприз. Значит, он спасает Паолу и собирается потребовать с той награду, положенную победителю, а ее, законную, между прочим, супругу, отправляет к родителям? Нет, мужчинам нельзя доверять! Нелла разозлилась так, что, даже ни на минуту не задумываясь, выпалила:

— Чтобы волноваться только за Паолу, да? Вот и нужно было на ней жениться с самого начала!

— Нелла, если бы ты была мне безразлична, я, напротив, взял бы тебя с собой, — Федерико сделал попытку обнять жену, но она оскорбленно сбросила его руку. — Пойми, я рядом с тобой даже думать ни о чем другом не в состоянии. И ни о ком. О какой засаде может идти речь?

Ему все же удалось обнять жену, и не только обнять, но и увлечь в ближайший переулок, где почти не было прохожих. Нелла уперлась руками ему в грудь, но больше из упрямства, чем из желания, чтобы он оставил ее и ушел. Ей хотелось, чтобы он ее обнял еще сильнее, чем сейчас, и сказал то, что ей так давно хотелось услышать. А не отправлял к родителям, как какую-то досадную помеху.

— Нелла, да даже когда тебя нет рядом, я продолжаю о тебе думать, — горячо заговорил Федерико. — Ты моя жизнь, я не представляю, что со мной будет, если ты погибнешь.

— А Паола?

— При чем тут Паола? Она жертва и свидетель по делу, которое я веду… вел и в которое вовлечена ты. А сейчас идет речь о нас двоих. Давай не будем про нее?

— Но вы же с ней были… близки?

Нелла чуть смягчила то, что хотела сказать. Выговорить «любовники» оказалось для нее почему-то слишком больно. Пусть это было до того, как они познакомились, но ведь было же, и она не представляла, что с этим теперь делать.

— Были. Но это в прошлом.

Нелла чуть отвернулась, но не смотреть на Федерико было выше ее сил. Она слегка опустила ресницы, что позволило ей сохранить хотя бы иллюзию независимости, но взгляд ее все равно был прикован к мужу, и то, что она видела, внушало ей уверенность и в себе, и в том, что у них действительно что-то получится. Что-то настоящее.

— Нелла, между нами с Паолой не было любви, никогда не было.

— А между нами?

Руки уже упирались в грудь Федерико не с такой силой, оставалось совсем немного, чтобы они окончательно ослабели и сомкнулись на шее мужа. А губы слились с его губами. Да, именно поцелуя ей сейчас не хватает.

— Богиня! Нелла, да я жизни без тебя уже не мыслю! — взвыл Федерико. — А ты только и знаешь, что меня отталкиваешь да поминаешь Паолу.

— Ты сам меня собирался отправить отсюда подальше и остаться с ней, — неуверенно сказала она.

— Есть «надо» и «хочу». Сейчас «надо» с ней, но «хочу»-то я с тобой. Да и выражение «остаться с ней» по отношению к инорите, находящейся в целительском сне в лечебнице, не совсем правильно, не думаешь?

Вдруг он так резко рванул Неллу на себя, что она ахнула от неожиданности, но возмутиться не успела: когда целуешься с полным самозабвением, возмущаться почему-то не получается. Не остается для этого ни сил, ни желания. Поцелуй длился и длился, голова туманилась, дышать было нечем, и когда все закончилось, Нелла просто уткнулась в грудь Федерико, бездумно слушая, как стучит его сердце. Наверное, ее сердце стучало не тише и в такт сердцу мужа.

— Поэтому тебе надо срочно уехать, — глуховато сказал Федерико.

— Нет, — она оторвалась от упоительного прослушивания и покрутила головой, — я никуда не уеду. И ты это прекрасно понимаешь.

— Нелла, я не могу тебя взять с собой и оставить одну тоже не могу: ты окажешься легкой добычей для маньяка, о планах которого мы не знаем ровным счетом ничего.