Офелия (СИ) - Семироль Анна - Страница 22

Внезапно его осенило. Он схватил книгу и помчался вприпрыжку в нижнюю гостиную. Закрыл за собой дверь, включил подсветку вокруг иллюминатора, погасил основной свет и сел на пол у окна ждать Офелию.

Она появилась быстро, двух минут не прошло. Привыкла, что если свет неяркий, позволяющий русалочке рассмотреть тех, кто находится в комнате – это пришёл Питер. С Питером интересно, с ним можно играть, он не обижает.

- Привет, Офелия, - сказал он и помахал рукой.

Девочка-цветок приблизилась к стеклу с то стороны и помахала ему. Питер улыбнулся: приятно, что она его не боится, что всегда приплывает. Мальчишка улыбнулся, надул щёки. Офелия попыталась повторить, но у неё ничего не получилось, и она крутанулась на месте, распушив белые оборки и воланы.

- Я знаю, что отсюда меня не слышно, - сказал Питер. – Но ты невероятно красивая.

Он снова помахал рукой, привлекая её внимание. Русалка заложила вираж, сделала круг и повисла перед окном вниз головой. Белоснежные волосы переплетались с длинными ленточками её «одеяния», окутывая Офелию, словно сияние. Она склонила голову вбок, как будто спрашивала: «Ты так сможешь?». Питер в ответ развёл руками и покачал головой. А потом показал ей книгу. Сперва поднёс ближе к стеклу обложку, потом полистал страницы. Офелия заинтересовалась, перевернулась и подплыла к стеклу почти вплотную.

- Смотри, это книга, - начал объяснять Питер. – Её не едят.

Он сделал вид, будто грызёт уголок, скривился и сплюнул. Русалка открыла рот, показав острые мелкие зубы, ухватила себя за ленточку, выплюнула её и мотнула головой.

- Ага. Правильно. Это, - он постучал по книге кулаком, - не еда. Зато там есть картинки.

Питер нашёл изображение человека, поднёс раскрытую книгу к стеклу.

- Видишь? Это человек. Это я, Питер.

Он указал сперва на картинку, потом на себя. Кивнул, подтверждая: я, Питер, человек. Офелия потрогала стекло, словно пытаясь добраться до картинки. Взгляд её сосредоточился на изображении, потом переместился на Питера.

- Это я, - повторил мальчишка и снова указал сперва на картинку, потом на себя: - Человек. Я.

Он полистал книгу, нашёл картинку с русалкой. У той был хвост, но в целом, дамочка чем-то отдалённо напоминала Офелию.

- Это русалка. Как ты, - прокомментировал Питер, показывая на картинку, потом на Офелию. – Это ты.

Русалка мотнула головой, клацнула зубами, отпрянула. Питер засмеялся.

- Ага, не ты, понимаю. А это?

Он перевернул страницу и показал ей нечто мохнатое с бусинами горящих глаз. Кажется, брауни. Офелия подплыла поближе, замерла, вглядываясь в картинку, и снова резко отпрянула. Питер вернулся к картинке с человеком.

- Человек. Питер. Я.

Тонкие пальчики указали на картинку, затем Офелия коснулась себя. Поглядела на Питера: правильно? Он покачал головой. Снова показал сперва на человека, потом на себя, кивнул. Русалка замерла, будто задумалась.

- Не ты, а я, - сказал Питер. – Смотри дальше.

Он показал на картинку, потом на Офелию, покачал головой и сморщился. Затем пролистал до картинки с русалкой, продемонстрировал её в окно. Офелия опять показала, что ей это не нравится.

- Ты в тысячу тысяч раз красивее, - попытался утешить её Питер. – И хвоста дурацкого нет. Но всё-таки это почти ты. Не я, нет.

Он ткнул пальцем в изображение русалки, потом в себя и скривился. Офелия радостно открыла рот, крутанулась.

- Смешно, да? – заулыбался Питер.

Он показал ей единорога, кентавра, дурацкого зелёного келпи, потом пикси и фею. Офелия внимательно рассматривала каждое изображение, пыталась потрогать его пальцами через стекло. Реагировала по-разному. Пикси узнала, обрадовалась, даже сделала несколько виражей вокруг иллюминатора, открыв рот. От единорога шарахнулась, на картинку с кентавром смотрела очень долго, потом отплыла с недовольным лицом. Фею проигнорировала, а вот увидев келпи, почему-то ткнула пальцем в себя.

- Ого, - удивился Питер. – Но ты же совсем не лошадь! Посмотри ещё раз. Ну, это разве ты?

Офелия с упорством показывала на картинку, потом на себя. Питер на всякий случай тоже ткнул сперва в келпи, потом в себя, склонил голову набок, как бы спрашивая: ну что, это я? Офелия скривилась, качнула головой. Опять указала на себя.

- Почему ты думаешь, что это ты? – спросил мальчишка. – Ты больше на фею похожа, но совсем не на зелёную лошадь. А может, ты говоришь мне, что келпи тоже живёт в воде? Они же водяные лошади! Вот что ты пытается сказать!

Он снова вернул картинку с человеком.

- Это кто?

Русалка радостно толкнула ладонью стекло.

- Правильно! Это я! – обрадовался Питер. – Ты всё понимаешь! И мы с тобой можем общаться!

Офелия кружилась перед ним в толще воды, развевались длинные белесоватые, словно туман в низинах, ленты и пышные оборки платья. Мальчишка улыбался, показывал ей то одну картинку, то другую, наблюдая, как одних изображённых оттудышей она узнаёт, других пугается. А те, что не вызывали у русалочки никакой реакции, Питер решил считать или выдумкой, или плохо нарисованными, или не обитающими там, где жила раньше Офелия.

«Какая она умная! – с восторгом думал Питер. – Она многое понимает, и сама пытается объяснять. Но очень сложно это делать, когда не знаешь речь и сам не можешь говорить. Как же ей помочь? Надо ещё книг с картинками. Или фотографии. Или порисовать для неё».

Дверь в нижнюю гостиную приоткрылась, пропуская Ларри.

- Так и знал, что ты тут, - спускаясь по ступенькам к Питеру, произнёс он. – Чем занят?

Офелия отплыла от стекла, замерла на расстоянии. Питер отложил книгу, повернулся к брату:

- Мы с Офелией общаемся. Она мне рассказывает, кого из оттудышей знает. Кто ей друг, а кого она не любит. Помаши ей, поздоровайся.

- Э-э-э… - протянул Ларри неуверенно, но рукой помахал.

Русалочка махнула ему в ответ, но ближе не подплыла. Ларри присел в кресло, взял в руки книгу, полистал.

- Ого. А хорошее издание. Картинки крупные, красочные. Ты ей показываешь?

- Да. Ей тут тоже скучно, и я стараюсь её развлечь. Хочу научиться общаться с Офелией, - гордо произнёс Питер и добавил: - Не хочу, чтобы она боялась.

Брат кивнул.

- Вы с ней почти друзья, смотрю.

- Не «почти», а друзья, - поправил Питер.

- Именно «почти». Друзья – это гарантированно хорошие отношения. Без затаённого желания навредить. Если бы я был уверен в том, что она на тебя не нападёт, не употребил бы «почти». Понимаешь?

- Вы взрослые. Вы во всём ищете опасность, - вздохнул Питер, глядя на Офелию. – А мы просто дружим. Без гарантий.

Внезапно он вспомнил про Лу. «Ларри же адвокат. Ну, будет им через год. Значит, он обязан знать все законы. А спрошу-ка я…»

- Ларри, а если оттудыш убежит от хозяина, а тот не станет его искать, он может жить свободно? – осторожно задал вопрос Питер.

- У нас тут или вообще?

- У нас, в Великобритании.

- Вряд ли. Дело в том, что права и свободы гарантированы только гражданам. А оттудыши – это либо враги, либо собственность. Если на улицу выставить комод, он не сможет купить себе дом или участок земли. Он вещь. Или его кто-нибудь заберёт, либо отвезут на свалку.

- Оттудыши живые, - возразил Питер. – У нас же полно приблудных собак и кошек.

Ларри потёр чисто выбритый подбородок.

- Слушай, Пирожок, ты вроде и верно сравниваешь, но не учитываешь одного: если бездомная и ничья собака представляет опасность для людей, её уничтожают. Оттудыши поголовно считаются врагами, потому…

- И ты с этим согласен? – возмутился Питер. – Ты тоже считаешь, что любой оттудыш, который сбежал, потому что с ним плохо обращался хозяин, должен быть или возвращён, или убит?

- Пит, оттудыши стоят очень больших денег. Они дороже отцовской машины. Ну, кроме пикси. Потому дорогостоящую собственность надо возвращать. А если собственность откусила голову хозяину и разгуливает на свободе – уничтожать.

Питер вспомнил, каким тощеньким и слабым был пикси Лу, когда Йонас впервые показал его другу, и у него защипало в носу.